— Обратился сразу же. Поднял на уши всех, кого мог. Юристов, адвокатов. Не может же предприятие быть, со всеми документами — и вдруг исчезнуть, словно не было? Но акции «Скай» не только в моих руках. На сегодняшний день со мной просто разрывают договора, требуют компенсации. Я не успею выполнить обязательства перед другими компаниями в срок.
Эб сел на диван и обхватил голову руками. На него было страшно смотреть — наверное, так выглядит крайняя степень отчаяния.
— Успокойся, мальчик мой. — Дэн сел рядом с ним. — Это ли все беды? Да, горько терять то, что нажито твоим трудом. Но посмотри, у тебя есть жена, детишки. Голова на плечах тоже остается при тебе. Выкарабкаешься.
— Спасибо, пап, — взгляд Эберта немного просветлел. — Наверное, ты прав. Надо просто смириться, и будь, что будет. Когда я начинал, у меня вообще ничего не было. Только комнатушка, в которой создавал чертежи. Но смог же выстроить все с нуля. И сейчас смогу.
— Вот теперь слышу верные слова. — Дэн похлопал его по плечу. — Нужна Лейверу «Скай» — пусть выкупает. Только он забывает, что большая часть успеха компании и главный ее ресурс — это ты.
Дэн всегда умел найти правильные слова — и для сына, и для меня, когда мы работали вместе, и даже Ральф к нему прислушивался. Вот и сейчас напряжение в комнате будто сошло на нет. Эб немного успокоился, воздух перестал сверкать от магии. И откуда-то появилась уверенность — мы справимся.
До конца дня я была привязана к дому, сидела с детьми — Элис и Эбу стоило побыть вместе и отдохнуть, а Марго не могла уследить за всем и сразу. Новую няню Элис нанимать боялась, и я её понимала. В нашей ситуации под видом няни в дом может проникнуть кто угодно. Наконец, мы с Марго уложили малышей спать, и я пошла в свою комнату. Открыла дверь — и сразу заметила мерцание кристалла связи. За весь день о нем и не вспомнила!
— Слушаю, — ответила поспешно.
— Сани, привет. Это Алекс, — раздался встревоженный голос. — Хорошо, что ты ответила. Я уже начал беспокоиться.
— Прости, Ал. День выдался суматошный. Забыла кристалл в комнате, только услышала сигнал. Как ты?
— Я-то нормально. А ты, случайно, с папой вчера или сегодня не разговаривала?
— Нет. — Я сразу насторожилась. — А что такое?
— Он не отвечает на кристалл. Мы каждый день с ним на связи, а это — ни вчера, ни сегодня. Я даже блоки снов снял, и ничего.
— Но раз ничего не снится, это же хорошо? — спросила я, стараясь заставить замолчать глупую тревогу в сердце.
— Это же не значит, что ничего не случится. Просто я об этом не знаю. Сани, папа должен был меня завтра забрать отсюда. А раз на связи его нет, значит, не заберет. Пожалуйста, сегодня уже поздно, но завтра можешь к нему сходить?
— Хорошо, котенок. Не беспокойся, я прямо с утра к нему поеду, и потом тебе все расскажу.
— Спасибо.
Я отложила кристалл. Ральф вовремя не связался с сыном? Это на него непохоже. Может, поехать прямо сейчас? Поднялась, чтобы одеться — и вместо этого рухнула обратно в кресло. В глазах потемнело, и на мгновение показалось, что потеряю сознание. Это все нервы. Как и говорил целитель, стоило понервничать немного — и нестабильный магический фон тут же напоминал о себе. В таком состоянии за руль не сядешь. Сжала в руках кристалл и без особой надежды произнесла:
— Ральф Колден.
Ничего. Никакого ответа, хотя сигнал шел. Да где же ты, Ральф? Или просто ни с кем не хочешь разговаривать? Тревога никуда не делась, только становилась сильнее. Если Лейвер — это Файмен, он не отступится, пока не отомстит Ральфу. Что делать? Что мне делать? Может, попробовать вызвать через другой кристалл?
— Ричард Эверетт.
Снова потянулся сигнал без ответа. Я уже знала — что-то случилось. Где-то в глубине души знала. Еще раз попыталась сползти с кресла. На этот раз мне повезло больше. Сделала шаг к шкафу, еще шаг. Ничего, сейчас потихоньку оденусь, соберусь. Протянула руку к дверце — и схватила только воздух, теряя сознание.
* * *
Ральф
Третью инъекцию я почти не помнил. Осознавал, что была, потому что на руке остался след от иглы. Но — не помнил. Память вообще отказывалась мне служить. Минуты слились в какой-то бесконечный водоворот, из которого не выбраться. Зато в нем не было ни голода, ни каких-либо физических потребностей. Я лежал и не шевелился. Двигался только тогда, когда легкие раздирало от невесть откуда взявшегося кашля. Чему удивляться? В подвале было холодно, организм к болезням не привык, бороться с ними не приучен. Все, как и говорили Инга с Файменом.
Иногда напоминала о себе нога — наверное, попытайся я встать, не смог бы. Собственное тело воспринималось как что-то чужое, непривычное. Зато мысли теперь текли вяло, лениво, потому что рассудок отказался им сопротивляться. Любая эмоция отдавалась болью в висках и затылке, поэтому я старался не поддаваться отчаянию. Но оно не спрашивало, словно постоянный спутник, которого не прогонишь, как ни крути. Что мне осталось, кроме отчаяния? Я ненавидел всех. Сани за то, что появилась в моей жизни, дала надежду, а потом бросила. Эба — что, когда нужно, он не мог протянуть руку помощи. Элис за то, что из-за неё мучил стыд. Алекса… Нет, Алекса не ненавидел, но перед ним чувствовал себя виноватым. Наверное, мысли о сыне и не давали свихнуться. Да, с бабушкой ему будет лучше. Но если я умру… А я умру. Он себе не простит. Поэтому продолжал дышать, хоть каждый следующий вдох казался еще более бессмысленным, чем предыдущий.
Однако больше всех я ненавидел себя. А за что мне себя любить? Если даже родителям не нужен был их ребенок. Глупо было думать, что понадобится кому-то еще. Временами я будто приходил в себя, вспоминал, что это не мои мысли, а действие непонятной магии, но минуты просветления приходили все реже, а потом и вовсе исчезли.
— Он хоть жив? — раздался где-то рядом голос Инги. И Ингу я ненавидел. Как все, оказывается, просто.
— Видишь, дышит. Значит, жив, — отвечал её муж. А Файмена я ненавидел вдвойне — за него и за Лейвера. — Эй, Колден, ты меня слышишь?
— Катись в бездну, — просипел я.
Пить не хотелось, но во рту пересохло. Слова давались с трудом.
— Пора? — снова Инга. — Накопители полны?
— Да.
Дверца клетки лязгнула. Файмен схватил меня за шкирку и вытащил оттуда. А я не мог заставить себя пошевелиться. Внутри все горело. От кашля? Или от ненависти?
— Послушай меня, Ральф. — Лицо Файмена сменилось на лицо Инги. — Как мы и говорили, убивать тебя никто не станет. Живи. Пусть то жалкое существование, которое тебя ждет, станет расплатой за то, как ты со мной обошелся. Думал, я издохну под забором? Так вот, под забором издохнешь ты.
Я её слушал — и не понимал. Головная боль снова усилилась. А голоса не исчезли вне пределов клетки. Они по-прежнему были со мной.
— Думаешь, это магия? — Инга прикоснулась ко лбу. — Нет, Ральф. Все эти мысли принадлежат тебе. Просто ты прятал их от себя, гнал прочь, а теперь они тебя настигли и останутся навсегда. Привыкай. Кстати, ты свои условия выполнил. Захочешь — попытайся вернуться к своей Сани. Только нужен ли ты ей таким жалким? Прощай, Ральф Колден. Надеюсь, ты скоро оставишь этот мир.
