— Утомительный день, да? — Я стояла у зеркала, расстегивая пуговички на платье.
— Не то слово. — Ральф замер у окна. Он любил вглядываться куда-то в ночную темень, ему так легче думалось. А я молчала о том, что весь день боялась, как бы откуда-то не появилась полиция, чтобы арестовать мужа. Они ведь давно успели пробить номер мобиля. Может, он все еще числится мертвым?
— Ральф, — подошла сзади и опустила руки ему на плечи, — а ты не жалеешь?
— О чем? — Он чуть обернулся.
— Что уехал со мной тогда. Все бросил.
— Ты же знаешь, что нет. Давай смотреть правде в глаза — моя жизнь катилась под откос. Надо было что-то менять. Почему бы не так? Или опасаешься, что сильно скучаю по прошлому? Так вот, не скучаю. А теперь и вовсе некогда.
Некогда, это точно. У меня тоже не было времени задавать себе какие-то вопросы. Столько дней бежала от Ральфа, а теперь мы просто были рядом — привычно, будто так было всегда и должно было быть. Куда только подевалась злость и обида? Нырнула в его объятия, прижалась к груди. И вдруг поймала себя на мысли, что когда он рядом, я ничего не боюсь. Глупое бесстрашие.
— Люблю тебя, — выдохнула куда-то в шею.
— Уверена?
Теплые пальцы прошлись по моим плечам, вызывая дрожь.
— Уверена.
Да, моя любовь временами напоминала манию. Я голову от него теряла, вот как сейчас, когда от одного прикосновения ноги стали ватными, а по телу разбежались искорки желания. Иногда она напоминала тиски, которые не давали пошевелиться. А иногда я сгорала в ней раз за разом.
Плечико нижней сорочки, которую еще не успела переодеть, соскользнуло. Я потянулась поправить — но куда там? Ральф тут же перехватил мои пальцы, поднес к губам.
— Ты точно меня не приворожил? — улыбнулась и потянулась к нему, а за первым плечиком коварно последовало второе, и сорочка скользнула к ногам.
— Я — целитель, а не проклятийник. — Муж тихо рассмеялся.
— Очень сомневаюсь.
Потянулась к его рубашке — вторую руку тоже перехватили. А это уже коварно!
— Ты — демон, — заявила мужу, целуя в шею, раз уж места для маневров мне никто не оставил.
— Конечно, — мурлыкнул он. — Но и ты не ангел, солнце.
Даже так? А в следующую минуту Ральф подхватил меня на руки и опустил на кровать. Выглянула из-за его плеча на дверь — сюрпризов не хотелось. Заметила вязь заклинаний и успокоилась, поддаваясь ласке.
От рук Ральфа всегда шло тепло, и сейчас оно будто проникало в каждую клеточку тела. Я подалась вперед, требуя еще, быстрее, но кто меня слушал? Вот уж точно — кот, играющий с мышью. Ну, ничего, у меня свои методы есть.
Приподнялась, потерлась об него, ощущая, как тело становится легким, воздушным. Рубашка наконец-то полетела на пол — хоть какое-то достижение.
— Что смешного? — Ральф отстранился, в его темных глазах можно было утонуть.
Я легонько укусила его за ухо, чтобы не разговаривал, а действовал. Руки получили свободу — и тут же притянула мужа к себе. Провела пальчиками по груди, скользнула к животу.
— Саниии.
— Что? — Я соскучилась по нему. Безумно соскучилась. То, что было на приеме — не в счет. Это была страсть, а сейчас впитывала любовь и удовольствие каждой клеточкой тела. Хотелось прикасаться — бесконечно долго. Целовать так, чтобы у него и в мыслях не возникло, что променяю на кого-то другого. Мой, только мой. Никому не отдам.
А потом способность связно мыслить улетучилась, остались только ощущения. Между нами что-то неуловимо изменилось. Может, дело было в светлой магии, которую Ральф перестал сдерживать? Раньше бы так — и не пришлось бы ловить друг друга по разным городам. Я выгибалась навстречу каждому поцелую. Казалось, что кожа плавилась, а внутри все горело от желания. Так сладко, необъяснимо, жарко.
— Ральф, — шептала в приоткрытые губы, когда удавалось украсть очередной поцелуй.
А затем снова отдавалась на милость победителя, который то шел в атаку, то отступал, заставляя меня разочарованно тянуться за ним. Ральф, Ральф, Ральф. Молоточками в висках, в каждом вздохе, до исступления. Вцепилась в него так, будто он собрался куда-то уходить. И — растаяла в ощущениях, будто унесло водами бурной реки.
Моя собственная магия рванулась к нему — едва хватило обрывков мысли, чтобы её удержать. Наконец, он вошел в меня, и я забыла, как дышать. Единственный человек, от которого теряла голову, да что там голову — саму себя. Словно из нас двоих создавалось единое целое, словно так и должно было быть…
А затем долго-долго грелась в объятиях мужа, убеждая себя, что это не сон. Что Ральф и правда рядом. Мое личное безумие, от которого нет спасения. Да и не хочется спасаться, потому что иначе разучилась жить.
Глава 32
Сандра
Утром я выбиралась из постели тихо-тихо, стараясь не разбудить мужа. Но не тут-то было! И обычные сборы на работу превратились в игру «уйди от меня, если сможешь». А как можно уйти, если то вещи пропадают из-под носа, то кое-кто, не будем показывать пальцами, роняет в кровать и целует так, что очень хочется остаться? Закончилось все тем, что я безнадежно опаздывала. Вылетела из дома в начале восьмого, а должна была ровно в семь. Поэтому влетела в участок без десяти восемь, чтобы тут же угодить в поле зрения Айвинга.
— Не иначе, как сама Сандра Колден пожаловала, — хмуро сказал начальник.
Понятно, бури не избежать.
— В мой кабинет.
Я не собиралась оправдываться. День и правда был сумасшедший, и эта встреча с Анжелой… Бедная Анжела. До сих пор не могла поверить, что она погибла. Частично — по моей вине. Надо было сразу же привезти её в участок, присмотреть. Но кто знал? Я даже не была уверена, что она захочет обратиться в полицию. Лучше бы не обращалась…
Айвинг сел за стол, а я осталась стоять перед ним — присесть мне никто не предлагал. Чувствовала себя заключенным, приговоренным к расстрелу. Впервые, наверное, так проштрафилась за время работы в полиции. Раньше со мной такого не случалось.
— Скажите мне, Сандра, кто дал вам право отлучаться с рабочего места в субботу, если я поручил вам подменить Джейну? — Айвинг не стал ходить вокруг да около.
— Никто, — ответила я.
— Вот именно, никто. Тогда куда же вы исчезли?
— Я вышла на обеденный перерыв, а потом позвонили из дома, пришлось срочно ехать туда, вопрос жизни и смерти, — пыталась придумать хоть что-нибудь. — Простите, я была так сильно расстроена, что не предупредила.
— Допустим. Это решаемо, высчитаю из вашей зарплаты десять процентов — и дело с концом.
Да хоть двадцать. Мне было все равно, особенно в свете последних событий.
— Есть другой вопрос, куда более деликатный. Вчера в участок обратилась Анжела Бури, последняя жертва Цветочника. Увы, думаю, Эверетт уже рассказал вам, что она погибла.
