— Спасибо, — купюра перекочевала в его руки. — Что ж, мы почти приехали, Ал. И судя по всему, твоя прабабушка жива.
— Что-то я не уверен, что хочу с ней встречаться, — нахмурился Алекс.
— Тогда давай я пойду один. Посиди в мобиле, и если она из того же теста, что Регина, то и встречаться вам не стоит.
— Хорошо.
Странно, что он согласился. Но, наверное, Алекс тоже разочарован нашими поисками. Не мне одному тяжело, нас все-таки двое. Как и обещал грузчик, вскоре мобиль подъехал к тому самому бежевому дому. Конечно, домом его можно было назвать с трудом — скорее, особняк старого образца, с большим крыльцом с резными перилами, высокой резной дверью, витражными окнами. Красиво, как ни крути. Если выкарабкаюсь, надо купить что-то подобное, Алексу понравится.
— Папа, о чем ты думаешь? — тихо спросил Алекс.
— Ни о чем, собираюсь с духом, — обернулся к нему. — Будь здесь, я скоро.
Оставил мобиль неподалеку от ворот и пошел к дому. Конечно, здесь не жилище Регины Блейн — вместо хозяйки меня на пороге встретил дворецкий в идеальной ливрее.
— Добрый день, господин. — Чуть склонил голову.
— Здравствуйте, мне необходимо увидеть госпожу Беату Клеменс, — ответил я.
— Как о вас доложить?
— Ральф Колден. Скажите, что двадцать лет назад она пыталась меня найти, и вот я здесь. Она поймет.
Если дворецкий и посчитал меня сумасшедшим, то промолчал, вместо этого пригласил меня в гостиную и удалился. А я ждал. Захочет ли старуха меня видеть? Или уже забыла, куда ездила и зачем? Может, это был минутный порыв? В любом случае, мы увидимся, даже если у неё не будет на это желания.
— Ральф?
Я так увлекся разглядыванием картин на стенах, что не сразу услышал, как она вошла. А теперь обернулся и разглядывал женщину, которую никак не мог назвать старой. По моим подсчетам, бабушке должно быть уже за семьдесят. А передо мной стояла красивая седовласая женщина в строгом синем платье, с идеальной укладкой, с осанкой королевы. Ей нельзя было дать больше шестидесяти. И она смотрела на меня так, словно пыталась вскрыть и взглянуть, что там внутри. Что ж, это, без сомнений, моя бабушка.
— Здравствуйте, госпожа Клеменс, — кивнул ей.
— Значит, и правда ты. — Беата подошла ближе. — Неожиданный визит, не стану скрывать. Но я ждала. Если о чем-то и молила богов, так это увидеть тебя перед смертью.
— Вы еще не собираетесь умирать, — заметил я.
— Так зачем же ждать последнего вдоха?
— Вы даже не сомневаетесь, кто я.
— А как сомневаться? — усмехнулась Беата и стала выглядеть еще моложе. — Если я покажу тебе портрет моего отца, сам увидишь — одно лицо. И хватит мне выкать, я еще не настолько дряхлая.
А она мне нравилась! Странное ощущение, учитывая, в каком настроении я сюда явился. Мы с ней были будто слеплены из одного теста. Беата права — какие тут сомнения?
— Значит, Ральф Колден. Почему Колден-то?
Этого вопроса мне еще никто не задавал!
— Когда я родился, было очень холодно. Это от слова «холод».
— Ну, это они погорячились. Чего-чего, а холода в тебе нет. Скорее, наоборот, жарковато. Ты присаживайся, Ральф, в ногах правды нет.
Мы сели рядом на большой светлый диван. Видно, Беата любила светлые тона — темного в доме было мало.
— Раз ты приехал спустя столько лет, значит, тому была причина, — заметила она, будто мы были давними знакомыми и беседовали ни о чем.
— Была, — согласился я. — Эта причина сейчас сидит в мобиле у ворот. Мой сын. У него странная магия, с которой я справиться не могу.
— Что ж, это неудивительно. В роду Клеменсов у всех своеобразный магический потенциал. И у тебя тоже. — Беата снова впилась в меня глазами-буравчиками. — Черных пятен много, способности полностью не раскрыты. Неудивительно, конечно. Тьма любит поглощать свет, особенно когда тот молод и неосторожен. Но ничего, поправимо.
— Я не понимаю, о чем ты. — Для меня она несла околесицу.
— О том, что целителям нельзя впутываться в темные делишки, мальчик мой. Магия страдает, в ней появляются дыры, и в какой-то момент она может исчезнуть. Либо передаться следующим поколениям в искривленном виде.
Любопытно… Этого не было ни в одной книге. Беата будто что-то почувствовала, потому что улыбнулась уже без иронии.
— Мы с тобой обязательно поговорим, Ральф, — сказала она. — Но уже темнеет. Зови сюда мальчика, он и так устал, я даже отсюда чувствую. И любимца пусть забирает.
Она настолько сильна? Я отсюда едва ощущал магию Алекса, а Беата говорила так уверенно.
— Хорошо. — Я поднялся на ноги.
— Я прикажу приготовить для вас комнаты.
Собирался ли я оставаться здесь на ночь? Да, потому что назад путь длинный. Но думал остановиться в гостинице. Хотя, если собираюсь поговорить с Беатой, лучше остаться. За этими раздумьями и сам не заметил, как добрел до мобиля. Ал тут же вылетел мне навстречу.
— Ну что? — только и спросил он.
— Пока не знаю. Беата хочет познакомиться с тобой, так что ночевать остаемся здесь. Она сказала, можешь и Персика взять.
Ал подхватил клетку и поспешил за мной. Беата сидела на том же месте, где я её оставил, но, увидев правнука, поднялась ему навстречу.
— Здравствуйте, — Ал замер, не решаясь пройти дальше.
Ей удалось смутить моего невозмутимого сына.
— Здравствуй, светлячок, — ласково улыбнулась она. — Давай знакомиться?
— Я — Алекс. Это Персик Второй. — Сын указал на клетку в руках.
— А я — Беата Клеменс. Но можешь называть меня бабушка. Джордж!
Дворецкий появился в дверях.
— Госпожа Клеменс?
— Забери у моего правнука кота и размести со всеми удобствами.
— Как прикажете.
Ошалевший Алекс передал клетку Джорджу и уставился на Беату огромными глазами, как будто посреди комнаты вдруг появился призрак.
— Светлый такой, — обернулась ко мне Беата. — Универсальная магия, да?
— Да. И пророческие сны. Вот от них все проблемы.
— Знакомо, — вздохнула она. — Нет-нет, да и возникают у нас в роду. Контролируешь их?
— Нет, — ответил Алекс.
— А это уже плохо. Но ничего, я тебя научу. Не сложно, поверь. Конечно, дело не одного дня, но об этом мы поговорим позднее. А сейчас давайте ужинать. Уверена, вы с дороги голодные, как волки. Ал, предложишь даме руку?
И Беата, опершись на локоть сына, гордо прошествовала в столовую. Я пошел за ними. Если честно, есть не хотелось. Но Беата сумела пробудить во мне любопытство, поэтому мне было интересно понаблюдать за ней еще какое-то время. Столовая поражала размахом. Огромная настолько, что тут могло вместиться человек двадцать, а не только мы втроем. Может, когда-то так оно и было, но стало, что стало.
