Уинтеркомбские хроники
Сара завизжала.
Она наполовину вырвалась из этого мира – ее рука уже была в другом, холодном и пустом месте, и тут темнота накинулась на нее и больно укусила за ступню.
Сара задергала ногой и закричала. Нет, это не темнота. Это – поджарый белоснежный волк с сапфировыми глазами. Он вцепился зубами в ее тапок и прокусил пятку. Боль была невыносимая. Девушка сбросила тапок и освободилась от волчьей хватки. Волк зарычал, но она уже вывалилась из темноты и летела вниз, раскинув руки, а вскоре упала на спину так, что от удара перехватило дыхание.
Какое-то время девушка неподвижно лежала, уставившись в багровое небо.
Почва в этом месте была болотистая. Над лицом Сары нависли колючие ветки черной ежевики. Она с трудом села и огляделась: вокруг – вересковые пустоши, солнце садится в тяжелую тучу, жуткий холод.
Сара застонала от перевозбуждения. У нее получилось! Но где остальные?
Она встала и вновь огляделась:
– Макс? Карла?
У нее над головой в сторону далекого леса с криками пролетела стая маленьких черных птиц.
Сара выдохнула. Посмотрела на облачко пара. Это могло быть только ее дыхание.
Внезапно из ниоткуда возникла волчья морда. Сара опомниться не успела, а зверь уже вцепился в ее рукав и сильно потянул на себя. Видна была только его голова, она словно материализовалась из воздуха.
Если они утащат ее обратно – все будет кончено, живой ее не отпустят.
Ноги Сары заскользили по грязи. Она вопила, но ее крик слышали только птицы. Рука намокла от холодной слюны.
Продолжая скользить, девушка наткнулась на какую-то ветку, схватила ее и хлестнула с сильным замахом:
– Отпусти меня!
Волк вздрогнул от удара, его глаза сверкнули от злобы. Секунда – и его не стало, а Сара, спотыкаясь, побежала по чавкающим кочкам.
Насквозь мокрая, с прилипшими к лицу волосами, она оглянулась. Никого. Солнце уже садилось за горизонт, и от камней и деревьев по вересковой пустоши тянулись длинные тени.
Сара злилась на себя, надо было идти быстрее – чудовище придет за ней и возьмет ее след. А вместе с ним пришлют репликанта.
Земля жутко холодная! Под ногами похрустывал лед, оставшаяся без тапка ступня кровоточила сильнее. Платье облепило тело и руки. В ушах звенело, как после мощного взрыва.
Сару трясло от шока, но она уже здесь. Ей было знакомо это место, и она знала, что неподалеку проходит дорога. Где-то впереди, не очень широкая, больше похожая на тропу. Но когда Сара пролезла через живую изгородь и соскользнула в его владения, она, к своему удивлению, обнаружила, что стоит на темной гладкой поверхности, сквозь которую лишь кое-где пробиваются сорняки.
Впереди она увидела коттедж. Из одной трубы проросла похожая на гриб белая штуковина.
Открылась дверь.
Сара метнулась в колючие заросли у дороги.
Из дома вышла молодая женщина с корзиной с постиранным бельем. Она быстро развесила белье на веревке: штаны, платья, рубашку.
В доме заплакал ребенок.
– Началось, – пробормотала незнакомка. – Мама уже идет!
И она поспешила в дом, хлопнув дверью.
Сара, пригнувшись, перебежала через дорогу и села на корточки возле ограды. Через ворота она увидела желтые качели и разбросанные в саду игрушки.
И машину на подъездной дорожке. Черную, всю из стекла и металла.
Сара как зачарованная протиснулась за ворота, подошла к машине и потрогала холодный металл. Увидела в изогнутых плоскостях собственное искривленное отражение. Она так сильно изменилась? Постарела до неузнаваемости? По спине пробежал холодок.
Но потом она увидела в боковом зеркале все те же коротко подстриженные светлые волосы и ярко-голубые глаза.
Вздохнула с облегчением, что было глупо.
Дверь дома вновь распахнулась. Сара метнулась за угол коттеджа, а на пороге появилась та же женщина, но в этот раз с ребенком на руках. Ребенок, заметив через плечо мамы Сару, запищал.
– Не капризничай. Сейчас я тебя усажу.
Автомобиль сверкнул и лязгнул.
Дверца открылась. Женщина пристегнула ребенка к маленькому креслу, а потом и сама забралась внутрь.
Сара наблюдала. Машина вдруг зарычала, это было так жутко, что девушка от страха прижалась спиной к стене. А как такого не испугаться? Заскрипел гравий, машина, распространяя удушающе вонючий запах, покатилась по дорожке и исчезла из виду.
Было такое впечатление, словно она оставила после себя дыру в воздухе.
Сара метнулась к развешанной одежде и пощупала ее. Самыми сухими оказались зеленая шерстяная кофта и пара синих штанов, точно таких же, какие были на женщине. Девушка сдернула их с веревки и переоделась прямо у забора. Неловко застегивая молнии и пуговицы, она постоянно поглядывала в сторону поворота дороги.
Одежда была мягкой, довольно поношенной и пахла лимоном. Больше всего Саре нужна была обувь, но она как раз отсутствовала. Беглянка бросила свое мокрое платье в зеленую пластиковую корзину и, когда закрывала крышку, услышала репликанта.
Шаги по замерзшим лужам. Короткий лай на дороге.
Сара тут же развернулась и побежала через зимний сад. Распахнула ворота, промчалась через выгон. Укрытые попонами лошади тихо заржали и подались в стороны. Девушка, поскользнувшись, упала, вскочила и оглянулась.
Тени. Одна рядом с домом, вторая – длинная и худая – обнюхивала корзину. Сара чуть не застонала от отчаяния, врезалась в деревянную изгородь и, подгоняемая страхом, ловко через нее перепрыгнула.
Перекресток.
На треугольнике подмерзшей травы стоял покосившийся и потемневший от непогоды и времени указатель.
ЭКСЕТЕР – 12. ОКЕХАМПТОН – 11
А ниже мелкими буквами со стрелкой:
Уинтеркомб – 2
Завыл волк – учуял свою жертву. Сара обернулась и увидела, как он, следуя приказу, несется за ней сквозь сумерки. Девушка побежала, она уже не могла совладать с ужасом, он нарастал внутри ее, словно волна агонии, от него хрустел лед на замерзшей дороге и трещали живые изгороди.
А потом с ней поравнялось это – огромная, ярко-красная, воняющая дизельным топливом машина.
Сара вскинула руку и, ухватившись за металлическую стойку, запрыгнула на ступеньку.
– Держись крепче, красавица, – посоветовал водитель.
Автобус заревел и набрал скорость. Сара согнулась пополам и втянула в себя воздух.
– Куда едем? – спросил, не отрывая глаз от дороги, водитель.
– Простите?
– Куда, говорю, едешь?
Позади таяла в темноте дорога и рычал волк.
