– Вперед, парни, – крикнул он, – золото ждет вас! Отучим этих русских медведей лезть в наши земли! И помните – пленные мне не нужны!..
* * *
Все, что последовало потом, можно было назвать только двумя словами – избиение младенцев. Атака в конном строю на противника, вооруженного пулеметами и АГСами – это настоящее самоубийство. Но сперва приблизившаяся к позициям казаков и «мышек» вражеская кавалерия напоролась на установленные на их пути и хорошо замаскированные мины МОН-50.
Сергеев поначалу возражал против минирования. Ему не хотелось убивать и калечить коней бандитов. Лошади у этой братвы были отменными. Но капитан Мальцев сказал, что тут не до жиру, и потому рыбку съесть и на елку забраться, при этом не поцарапавшись, вряд ли удастся.
– Поймите, Виктор Иванович, – развел руками капитан, – нам надо подсократить количество этих бандитов, чтобы сразу уменьшить число нападающих. А лошадок их, конечно, жалко, но, как мне кажется, нам их и так удастся захватить немало. Так что пусть сначала банда Саттера напорется на мины, после чего по ним отработают пулеметчики и гранатометчики. А когда кавалерия обратится в бегство, вдогонку за ними рванут два «тигра» с пулеметчиками и АГСами. Спецгруппа из числа моих «волкодавов» постарается взять живым мистера Саттера. С ним у нас будет отдельный разговор…
После взрыва мин застрочили пулеметы и заухали АГСы, выбивая из седел всадников. Не ожидавшие такой «горячей встречи» бандиты заметались по полю, заваленному убитыми и ранеными. Пораженные шариками, которыми были начинены корпуса мин, пулями и осколками ВОГов, лошади вставали на дыбы и падали на землю, подминая под себя всадников.
Мальцев заметил, что арьергард нападавших развернул коней и пытается спастись бегством. Но тут из соседней рощицы на поле боя выскочили два «тигра». Они помчались за удиравшими бандитами, делая короткие остановки и ведя огонь по беглецам, причем довольно меткий. Конная группа таяла – кто-то, взмахнув руками, мешком вываливался из седла, под кем-то рушилась на землю лошадь. Некоторые пытались спастись, отделялись от общей группы и драпали поодиночке.
Спецгруппа, прибывшая на поле боя на двух квадриках, старательно выискивала с помощью бинокля в общей массе беглецов Саттера. Обнаружив его, снайпер тщательно прицелился и подстрелил лошадь, на которой скакал «император Калифорнии». Саттер кувырнулся через голову бедного животного и со всего размаха приложился о землю. Его спутники, попытавшиеся поднять шефа, были тут же уничтожены «мышками». Оставшиеся в живых, поняв, что их тоже пристрелят при попытке выручить Саттера, стали спасаться индивидуально.
Весь бой продолжался недолго – всего какие-то полчаса. Победа была полная. На поле боя лежало несколько десятков убитых и раненых бандитов. Еще с десяток, бросив оружие и размахивая над головой белой тряпкой, поскакали в сторону казаков – сдаваться. Поднятый в небо квадрик показал, что сбежать удалось всего нескольким кавалеристам из воинства Саттера.
Вскоре привезли и его самого. Он уже успел очухаться, и его на всякий случай связали. Сергеев посмотрел на разбитую физиономию «императора Калифорнии» и покачал головой.
– Знаете, мистер Саттер, – со вздохом сказал он, – зря вы это все затеяли. Ведь у вас был реальный шанс свободно уехать из здешних краев, получив солидное вознаграждение за принадлежавшие вам земли. А теперь…
– А что будет теперь? – криво ухмыльнувшись, спросил Саттер. – Вы меня все равно отпустите, потому что я – честный бизнесмен, которого схватили какими-то бандиты и под угрозой расправы принудили ехать куда-то с ними. Может быть, они хотели получить за меня выкуп? Вы уничтожили эту банду, за что власти Калифорнии объявят вам благодарность. А поэтому ваши угрозы, мистер Сергеев, не по адресу…
– Я понимаю, что вы на случай провала вашей авантюры заранее заготовили достаточно правдоподобную оправдательную версию, – сказал Сергеев. – Только с нами она не пройдет. «У нас все ходы записаны». За организацию вооруженного нападения на территорию русской колонии вас, мистер Саттер, ждет виселица. И судить вас будут не власти Калифорнии, а военный суд Российской империи.
– Вы не имеете права! – воскликнул возмущенный швейцарец. – Это беззаконие! Я требую, чтобы меня немедленно отпустили!
Потом он немного подумал и уже не так уверенно продолжил:
– Если вам так хочется, то вы можете доставить меня в Монтерей и там провести полное расследование произошедшего сегодня.
– Я думаю, что мы обойдемся без этого путешествия и не будем беспокоить почтенных людей в Монтерее, – вступил в разговор капитан Мальцев. – А вот в Сибирь вам отправиться придется. Обещаю вам там незабываемые впечатления.
Тем временем «мышки» и казаки зачищали поле боя. Казаки отлавливали лошадей, потерявших своих хозяев, и отводили их к сборному пункту, где передавали индейцам-вакеро из числа жителей русской колонии. А раненых лошадей внимательно осматривали и решали – можно ли это животное вылечить или нет. Безнадежных добивали.
Примерно такой же селекцией занимались и «мышки». Только они решали вопрос жизни и смерти не ни в чем не повинных коняшек, а в отношении раненых бандитов. Осмотр проводился парами – одна осматривала раненых, другая – страховала. «Романтики с большой дороги» были отчаянными ребятами и даже с дыркой в боку могли пальнуть по кому-нибудь из «мышек» из пистолета.
Поэтому первым делом раненых разоружали, а потом уже осматривали. Безнадежных – тех, кого нельзя было вылечить в здешних антисанитарных условиях без срочной операции в оборудованном реанимационной аппаратурой хирургическом отделении – без мучительств отправляли в «места вечной охоты». Раненых, которым не грозил немедленный летальный исход, оттаскивали в сторону, где они должны были терпеливо ожидать «сантранспорта» – конных повозок, на которых их доставят в крепость.
Несколько казаков и крестьян из имения Сергеева, отправившихся в Калифорнию со своим барином, собирали оружие убитых и обшаривали карманы трупов. Мертвым пистолеты, ружья и ножи, а также деньги и ценности были уже ни к чему. А победителям они вполне могли пригодиться.
Бандиты хранили все свои богатства при себе. Большая часть их когда-то принадлежала честным людям, которым не посчастливилось разминуться на большой дороге с грабителями. Оружие, которое у покойных было в отличном состоянии, считалось военным трофеем. Сергеев рассчитывал серьезно обновить арсенал русской колонии, а то, что останется – отправить на Аляску, чтобы за умеренную цену продать тамошним охотникам.
Куда-то надо было девать и трупы. Причем сделать это надлежало как можно быстрее – солнце припекало, погода стояла теплая, и через несколько дней тела убитых и конские туши начнут разлагаться, отравляя все вокруг своими миазмами.
Виктор объявил местным пеонам, что все, кто примет участие в массовом захоронении убитых, получат награду. Зная, что новый глава русской колонии всегда держит свое слово, многие местные крестьяне согласились на время стать могильщиками.
Надо сказать, что, увидев заваленное трупами поле боя и узнав, что русские не понесли вообще никаких потерь, индейцы и мексиканцы впечатлились по полной. На Сергеева и русских и до того все посматривали с уважением и страхом. А теперь местный люд глядел на них с восторгом. Кашайя же решили, что русские – это не люди, а божества или как минимум духи великих воинов, воплотившиеся в этих странных бледнолицых.
