— Жрецы гроунов, — прошептал Унг.
Ну и денек сегодня! Только выбрались из одного окружения, как сразу попали в другое. Может, тут целая очередь? Нужно хотя бы предупредить, чтобы больше не занимали.
Окружившие нас стрелки не имели такого облачения, как у предводителя. Видно, еще не заслужили. Одеты они были одинаково: в кожаные штаны до колен и кожаную безрукавку с проволочной сеткой поверх нее, грудь украшала большая металлическая пластина, висевшая на шее. Помимо лука и стрел каждый носил сбоку нож.
— Главный жрец гроунов, светлейший Дзонг, послал нас встретить и проводить к нему столь высокопоставленных особ, — напыщенным тоном сообщил старший.
«Лучше бы он вас послал… в другое, отдаленное место, да еще бы сам проследил — правильно ли вы идете», — проскочила недобрая мысль.
— А если высокопоставленным особам не понравился оказанный прием? — указал я на торчащую стрелу.
— Я, Рзан, лишь слуга своего господина и исполняю его волю. Светлейший сам извинится перед пророком, если вдруг чем-то оскорбил его. Да пребудет с нами великий Гроу! А случайности бывают всякие. Но что для истинного пророка стрела, копье или, скажем, меч?
Слово «истинного» было произнесено почти нараспев, как будто Рзан пробовал слово на вкус и при этом пытался решить, подходит ли оно мне. Сразу захотелось бросить что-нибудь тяжелое в эту самодовольную физиономию. «Отличная мишень для тренировок „летающей тарелкой“ пропадает», — подумал я, глядя на его широкое лицо, и вдруг заметил, что в своих мыслях оказался не одинок: через всю правую щеку Рзана проходил длинный рваный шрам, заканчивающийся на лбу. Кто-то уже делал попытку подправить некоторые детали.
— Кстати, а вдруг ты — ненастоящий? Мало ли ходит по нашей земле самозванцев? Давайте-ка, ты и ты, — обратился он к своим сопровождающим, — попробуйте попасть нашему гостю в голову. Если это настоящий пророк, две стрелы в черепе ему не помеха.
Два, по-видимому, младших жреца неуверенно подвинулись вперед. По перекошенным от страха лицам было видно, насколько им не хотелось выполнять приказ Рзана. Однако ослушаться своего предводителя боялись.
— Смелее, слуги великого Гроу! Неужели вы и в самом деле верите в бред прежнего светлейшего?
Блеф, причем далеко не в лучшем исполнении. Если бы хотели убить — сделали бы это сразу, теперь же наверняка хотят унизить. Непонятно лишь, почему лица артистов предстоящего шоу стали такими бледными?
Жрецы только успели поднять луки, как неизвестно откуда взявшиеся пики тут же пронзили тела стрелков. Остальных постигла та же участь. Один Рзан остался невредимым, потому как не успел взять в руки меч. Вот когда я впервые увидел, что означает выражение «как громом пораженный». От удивления воин застыл, подобно гипсовой статуе, а на месте бывшей садистской ухмылки образовалась огромная дыра. Я даже подумал, что жрец вывихнул челюсть, и для проверки своего предположения спросил:
— Так в чем же заключался бред прежнего светлейшего?
— Каждого, кто поднимет оружие против пророка, ждет немедленная смерть, — безжизненным голосом пробормотал Рзан и бухнулся на колени.
Тем временем на поляну вышел наш знакомый здоровяк, впереди которого, гордо задрав голову, шествовал Баки. То-то его не видно было, когда нас окружила банда Дзонга.
— Рзан, можешь передать Дзонгу привет от пророка и недовольство его гостеприимством. Если будет на то воля великого Гроу, мы встретимся, но скажи своему хозяину, чтобы ничего хорошего от этой встречи не ждал.
Жрец счел за лучшее побыстрее скрыться в зарослях, а наш новый союзник начал что-то быстро объяснять, оживленно жестикулируя и оглушительно мыча.
— Унг, что он пытается сказать? — спросил я.
— Дикарь говорит, что маленькое животное привело их племя к большой добыче. Он думает, что мы специально сыграли роль приманки, а значит, участвовали в охоте и имеем право на половину.
— Пусть забирает все. Мне нужны лишь нагрудные пластины стрелков, а то начинаю себя неуютно чувствовать без доспехов.
Прямоугольные металлические пластины размером чуть больше ладони имели крохотные отверстия по углам. Я отстегнул тонкую подкладку куртки и пришил внутрь украшения жрецов. Получился неплохой бронированный костюмчик. Шесть пластин защищали грудь и живот, четыре — спину. Куртка стала тяжелее, но кто обращает внимание на такие мелочи, когда вокруг рыскает куча народу с колющими предметами дальнего радиуса действия?
Пока я занимался изготовлением собственного бронежилета, Дербс все уши прожужжал о героическом поступке своего питомца. Надо было принимать срочные меры, пока в глазах лерха шушер не стал богом.
— Дербс, за добросовестное отношение к своим обязанностям по воспитанию рядового состава произвожу тебя в капралы. Грифу ты приказывать не можешь, — остановил я пытающегося задать вопрос гиганта, — но можешь сообщить Баки о присвоении ему звания ефрейтора.
Если дела так пойдут и дальше, то скоро у меня все генералами станут. А чем еще поощрять вверенный моему командованию героический личный состав? Ох и влетит от старушки за превышение полномочий!
В то время когда я осваивал нелегкую профессию кутюрье спецназа, Гриф тоже не сидел без дела. Ловко орудуя острым ножом, он вырезал из дерева цевье с прикладом, закрепил на нем лук, быстро смастерил какие-то крючки — и вот, пожалуйста, пусть и не арбалет, но его подобие было готово.
Заметив мое удивление, берт сказал, как бы оправдываясь:
— Вообще-то я из мастеровых чер… ой, бертов. Сюда бы мой инструмент, можно было бы конфетку, а не оружие сделать. Но и это уже кое-что.
Он установил стрелу без перьев и спустил крючок. Дерево в десяти шагах было поражено.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно произнес Гриф. — А из лука я бы и с пяти шагов не попал.
— Надеюсь, в ближайшее время нам никто не помешает? — задал я риторический вопрос. — Пора выбираться из этого негостеприимного леса. Давай, Унг, веди.
Мы тронулись в путь под монотонное бормотание Дербса, который неторопливо объяснял своему любимцу преимущества звания ефрейтора над простым рядовым бойцом:
— А если твой подчиненный вздумал ослушаться приказа Баки, то Баки запросто может цапнуть наглеца за руку или обделать паршивца выговором.
Последняя потасовка как-то странно подействовала на савора. Он ушел в себя и не обращал внимания на попытки его разговорить. Я подумал, что это связано с изменением нашего маршрута: теперь мы шли далеко от проторенной тропы, и наш гид, видимо, боялся сбиться с дороги. Решив не отвлекать Унга, я обратился к берту:
— Откуда тебе известно устройство арбалета?
— Среди бертов такие штуки называются самострелами и используются на охоте. Наш брат не любитель выслеживать и гоняться за зверьем. Мы ставим на ночь самострелы, натягиваем веревку поперек звериной тропы, а утром приходим за добычей.
