Девушка, точнее, теперь уже женщина, буквально светилась от счастья и гордости, глядя, с каким аппетитом поглощает приготовленные ею блюда разделивший с ней ложе мужчина. На губах у неё блуждала загадочная улыбка, а зелёные глаза затягивали, словно бездонные колдовские омуты, заставляя растворяться в них саму душу.
Даже не знаю, как правильно сказать, но складывалось впечатление, что, овладев ею, не я сорвал суперприз, выпавший на барабане удачи, а именно она выиграла джек-пот в лотерее жизни и теперь с нетерпением дожидалась повторения только что пройденного материала для последующего многоразового закрепления результатов. Впрочем, это не мешало ей получать удовольствие и от того, что я не только уплетал её стряпню, но и внимательно слушал неторопливый рассказ о её не такой уж и лёгкой жизни в окружении ненавидевших айндзур черноволосых людей.
Да, как ни странно, но Васка до меня в свои девятнадцать лет всё ещё оставалась девочкой, и при этом у нас всё прошло на удивление гладко. Что в окружении быстро растущих девушек гнезетов, кои через четыре года после рождения уже выскакивали замуж, быстро обзаводясь детишками, делало её чуть ли не вечной старой девой, добавляя насмешек и издевательств от женского коллектива. Парни на неё, конечно, засматривались, ведь нужно быть слепым, чтобы не замечать подобную красоту, однако подходить не рисковали, ведь на неё положил глаз сам старший сын старосты, да и родители, особенно отцы, вполне могли прибить связавшегося с айндзурой отпрыска. Вина за что вполне естественно легла бы в глазах остальных деревенских именно на её хрупкие плечи.
С заезжими и в особенности аристократами ситуация была немного другой. Во-первых, Василиса сама старалась не попадаться на глаза, прекрасно зная их нравы, ведь именно ей как единственной в деревне знахарке приходилось чаще всего наблюдать последствия их ночных утех и выслушивать исповедь черноволосых соседок. А во-вторых, к моему удивлению, сами гнезеты в какой-то мере оберегали её от подобных гостей, наперебой подсовывая своих едва-едва вошедших в возраст дочерей и даже жён. Ведь после подобного гостеприимства правилом хорошего тона считалось бросить к ногам хозяина несколько золотых монет, что для прижимистых деревенских было сродни настоящему богатству.
Конечно, потом в междусобойчиках мужики наперебой кляли проклятых айндзур, бесчестящих простых людей, и, естественно, доставалось при этом и Васке, хотя она уж, казалось бы, ну совсем ни при чём. Но всё это была пустая болтовня, потому как даже сейчас, после пришествия в деревню каравана, совсем недавно пережившие трагедию женщины сами были не против поправить таким образом материальное положение, пошатнувшееся после смертей кормильцев и сыновей.
Более того, Василиса была уверена, что уже к вечеру к её домику потянутся показательно страдающие соседки с одной-единственной целью – заполучить, по возможности бесплатно, особое зелье, повышающее шанс успешного зачатия. Что, честно говоря, заставило меня слегка напрячься, потому как… Скажем так, о контрацептивах и сопутствующих мерах я не заботился, а девушка в процессе так ко мне прижималась…
Впрочем, подумав, я просто махнул на подобную рефлексию жителя двадцать первого века рукой. Ведь не об алиментах же мне в этом фэнтезийном средневековье беспокоиться? Девочка взрослая, сама решит, что да как, а если уж что случится, потом буду думать, что делать.
К тому же между нами не было разговоров о сакраментальном, вроде «ты меня любишь?». Не мечтал никто о благоглупостях вроде тихой семейной жизни, небольшого огородика, и уж тем более знахарка не строила себе иллюзий, что я непременно останусь с ней навсегда и буду честно вкалывать в поле на пользу деревне Гедспор, что переводилось как «козья тропа».
Так что, допив последний глоток холодной, обжигающе пенной жидкости и сыто выдохнув, я притянул красавицу к себе, а через пару секунд уже выбросил из головы всё лишнее. Остались только алые губы, трепещущее в моих руках юное тело, бездна зелёных глаз, обрамлённых длинными ресницами, и желание хоть ненадолго, но сделать эту фэнтезийную красавицу счастливой. Ведь общеизвестный факт, что если женщина получает удовольствие от секса, то и мужчина не уйдёт разочарованным, а тот, кто думает лишь о себе, не обращая внимания на партнёршу, уподобляется кролику, живущему на одних лишь инстинктах.
Не знаю, может быть, Васка, много чего понимающая в травах, что-нибудь подмешала мне в еду, однако закончился наш многочасовой марафон, когда в окно уже вовсю светили звёзды. Довольная и абсолютно вымотанная девушка на подгибающихся ногах упорхнула в небольшой закуток, в котором у неё была установлена небольшая бадья с водой для омовения. Выпила какую-то настойку, ответив на вопрос, что без оной у неё завтра будет болеть абсолютно всё, и, тихо мурча, устроилась у меня на плече, почти сразу же мерно засопев.
Кстати, за это время в дверь действительно неоднократно стучали, однако из домика доносились такие интересные звуки, что незваные гости не решались настаивать и тихо отваливали прочь, понимая, что хозяйке не до них. Сейчас же я лежал в тёплой постели, прижимая к себе тихонько сопящую во сне женщину, и размышлял о будущем, дожидаясь, когда и меня сморит всё никак не приходящий сон.
Ну, во-первых, Касандру я дождусь в любом случае. Очень интересно, что же она, собственно, хочет мне предложить. Но затем я в любом случае попрощаюсь с этой деревней, и вот тут… появилось у меня желание забрать Васку с собой. Сама она не попросит, воспитание не то, да и, как я понял, не принято это у деревенских. Но вот только на меня всё ещё давили стереотипы моего времени и прошлой жизни, и что-то во мне пока что отказывалось воспринимать отдавшуюся мне не за деньги девушку как нечто одноразовое, о чём потом можно более не вспоминать.
Впрочем, если не захочет – её дело. Блондинка мне, конечно, нравилась, но любви к ней в возвышенном понимании этого слова я не испытывал. Точно так же, как не готов был немедленно бежать в загс, ну, или храм, связывать себя узами брака. Скорее, хотелось вывезти знахарку из этого медвежьего угла и по возможности устроить в шаговой доступности от себя, решив таким образом проблему одиноких вечеров, когда и грустно, и скучно, и хочется чего-нибудь, а точнее, кого-нибудь! Ведь интернета и виртуальных игр в этом мире, скорее всего, нет, и главное – о ужас! – отсутствует телевидение и даже радио, средневековье как-никак. Так что вечерний досуг здесь, должно быть, не отличается особым разнообразием, сводясь к пьянкам в тавернах, чтению книг, если таковые вообще доступны, и, естественно, женскому обществу.
И вот тут как карта ляжет, а точнее, как сам извернёшься. Герои-попаданцы в фэнтези обычно проблем с компанией не испытывают, либо у некоторых авторов вообще в подобных глупостях не нуждаются, предпочитая подобному времяпрепровождению создание каких-нибудь големов, внедрение новых экономических схем в делопроизводство собственных замков или исступлённые тренировки с намёком на прогрессирующую импотенцию.
Это, наверное, правильно, когда протагонистами являются детишки лет пятнадцати-шестнадцати, однако чаще всего подобным занимаются половозрелые мужики, потому что до сих пор не нашли свою единственную и любимую, для которой рос их цветочек. В противовес им, второстепенные персонажи, коим в руки не валились несметные сокровища, а бизнес не цвёл буйным цветом, обычно довольно быстро просаживали пришедшие финансы по тавернам и борделям. После чего вынуждены были сосать лапу до следующего «выгодного дельца», которое непременно инициировал главный герой.
