Я сладко зевнул и с хрустом потянулся. Вот никогда не увлекался зарядкой, да и вообще, ещё в школе охладел к спорту, а сейчас новое тело, да ещё и с оставшейся после секса негой буквально требовало разогреть каждую мышцу, потянуть до приятной боли все связки и размять как позвоночник, так и все остальные суставы. Не знаю уж, чем я прошлый отличаюсь от нынешнего, но если раньше после подобного марафона я сто процентов предпочёл бы подавить на массу примерно до вечера, то нынче мне страстно хотелось движения и совсем отсутствовало желание ещё хоть немного поваляться в тёплой постельке.
Ранее только вырвавшись из большого города в пансионат, я мог ощутить тот кайф, когда выходишь из обжитого помещения на улицу и полной грудью вдыхаешь природную свежесть, не сдобренную химическими запахами цивилизации, что чувствуются даже в зимнюю пору на морозном воздухе. Сразу почему-то вспомнилась дача, которая снилась мне этой ночью, хотя подобной роскоши у нашей семьи после войны не было, а участок в шесть соток, расположенный в Подмосковье, доставшийся отцу от деда, фонил похлеще чернобыльской зоны из-за относительно близкого взрыва ядерного фугаса, сброшенного на город Пушкино.
Естественно, никаких профессиональных способов «правильной» разминки я не знал. В игре вообще все тренировки сводились к отработке ката, а хотелось немножко другого, впрочем, с миру по нитке! Потихоньку вспомнились школьные годы и физкультурная принудиловка, затем виденные как-то по телеку упражнения, а там подоспели и сакраментальные отжимания, приседания, наклоны и даже растяжки, ничуть не удивлявшие меня уже идеальным шпагатом.
Кто бы сказал мне раньше, что я буду испытывать настоящий кайф от физических нагрузок – ни за что бы не поверил! Дело дошло до отработок кат «кемпо но дзюцу» из игры, а я, только что отжавшийся почти двести раз, не испытывал ни капли усталости или тем более дискомфорта. Кулаки, словно пушечные ядра, с какими-то нереалистичными хлопками вспарывали воздух, не как в шедеврах из «Боливуда», конечно, но вот на звуки из китайских боевиков про Шаолинь было очень похоже. Взмахи ногами и удары в прыжках, быстрые смены стоек и нарочито медленные, выполненные с филигранной точностью движения, в которых, казалось, были задействованы вообще все имеющиеся в организме мышцы.
Пришлось даже признаться самому себе, что раньше я ничего подобного вообще не ощущал. Там тренировки были необязательной принудиловкой, ежедневным заданием, которое можно было выполнять, а можно и забить, сразу же отправившись на приключения и всего-то потеряв при этом крохи опыта, которые давали за его завершение. И естественно, никаких особых ощущений я, прыгая по додзё в «Тигрёнке», не испытывал, хотя игра исправно награждала пользователя за выполнение подобных квестов стимуляцией центров удовольствия в головном мозге.
А вообще, это можно было сравнить с виртуальным сексом. И вроде бы партнёрша красивая, и ощущения «идентичные натуральным», и потенции хватит ровно на столько заходов, за сколько заплатил… Но всё равно те, кто хоть раз в жизни был с реальной женщиной, чувствуют, что это всё какой-то галимый суррогат. Так и здесь: да, в игре меня порой захватывал восторг от ощущения новых возможностей, но это не шло ни в какое сравнение с кайфом от осознания того, что что-то подобное ты можешь сам, причём в реальности. Даже как-то взгрустнулось от воспоминания, как я в своё время, разочаровавшись в собственной конституции, забросил и спортивный зал, и качалку, и даже секцию борьбы, в которую за большие деньги устроили меня родители.
Закончив, вылил на себя ведро воды из стоявшей под навесом бочки и стал размышлять, чем же занять себя дальше. На глаза попалась поленница, а рядом чурбачок с воткнутым в него топором. Как-то я слабо представлял себе Васку, занимающуюся колкой дров, и тем не менее печь в домике у девушки работала именно на этом виде топлива.
В общем, до возвращения красавицы я дело для себя нашёл. И вот вроде бы никогда не занимался ничем подобным, а получилось с первого же раза. Да так бодро, надо сказать, пошло, что я и не заметил, как справился со всей кучей. Тут, собственно, передо мной опять встал вопрос, что бы ещё такого сделать, но вот простого ответа на него я не нашёл, а потому уселся на лавку и, достав из инвентаря нечто, бывшее раньше обломком микросхемы, принялся его изучать.
Больше всего это было похоже на странно спрессованный кусок непрозрачного камня. Этакий янтарь или слюда, в глубине которого, помимо желтизны, присутствовали ещё и тёмно-зелёные разводы. Причём поцарапать этот материал даже остро заточенным кунаем не получалось, зато сама пластина оказалась достаточно хрупкой и легко ломалась, стоило применить к ней небольшое усилие.
А ещё эта штуковина очень быстро нагревалась на солнце. Минут за пять стала ощутимо горячей, а ещё через две начала обжигать пальцы, так что пришлось убрать её в инвентарь. В это время как раз вернулась блондиночка с покупками, а потому мне стало не до изысканий.
Так, ко взаимному, я надеюсь, удовольствию, прошёл день, а за ним ещё два, в течение которых мы практически не вылезали из постели. Собственно, банально по той простой причине, что других развлечений здесь не имелось. Можно было разве что нажраться до поросячьего визга «огнянкой» – именно так назывался тот самый алкогольный напиток, который носили при себе все местные мужики, но это было как минимум глупо, когда рядом с тобой такая шикарная девушка.
Как я понял, аборигены-гнезеты именно так и снимали стресс, в смысле, вернувшись после трудового дня и закрывшись в своём доме, наливались в одно рыло и заваливались на боковую. А всё потому, что делать здесь было нечего. Даже распиаренного в фэнтези-произведениях «трактира», где можно было сделать всё то же самое, но культурно и в хорошей компании, а затем ещё и набить кому-нибудь морду, в деревеньке не имелось.
И банальные гулянки никто не устраивал – прошедшая мини-ярмарка не в счёт, вечером того же дня караван ушёл, увезя с собой и музыкантов, а деревня погрузилась в натуральный день сурка. Все, словно в казарме, жили строго по расписанию, и стоило солнцу зайти за горизонт, как улицы мгновенно пустели. А ещё через два часа в домах, словно по команде, гасили свет, чтобы встать с первыми петухами и практически один в один, если не случится ничего сверхординарного, повторить предыдущий день.
В общем, за эти несколько суток я окончательно убедился, что жизнь в деревне – это совсем не для меня. Нет, я вовсе не жаловался и очень даже хорошо проводил время, вкусно питался, потому как поваром Василиса была потрясающим, и нас даже почти не беспокоили гости, которые заглядывали к знахарке за профессиональной помощью. Но так отдыхать хорошо иногда – а вот жить в таком пасторальном киселе постоянно я был абсолютно не готов. Так что я, пусть и не показал этого, дабы не расстраивать блондинку, но откровенно обрадовался, когда на четвёртый день со своего задания вернулись искатели приключений. И уже через два часа покинул вместе с ними деревню Гедспор, оставляя за спиной не только вышедшую проводить меня Васку, но и старшего сына старосты, которому я набил-таки на прощание морду.
* * *
– Спасибо, красавица, как всегда, было очень вкусно, – я отдал тарелку зардевшейся девушке, – смотри, закормишь меня, стану толстым и неповоротливым, кто меня, такого, возьмёт в гильдию?
