Главарь отвечать не стал, видимо, чтобы не сбивать настрой. Лишь хлопнул по плечу, мол, молодец, действуй. Тут же толпа разбойников пришла в движение. Старшие погнали молодняк к выходу, а те, что поопытней, ломанулась седлать ящериц. По идее это следовало сделать раньше, но, думается мне, вряд ли кто-то решился приблизиться к виверне в отсутствие её наездника.
И я не мог их винить. Хотя если бы они перебили друг друга, обижаться бы не стал. Вряд ли дракон прочитал мои мысли, скорее эта тварь была злобной сама по себе, но даже наличие хозяина его особо не остановило. Поначалу всё было в порядке, разбойники отвязывали и выводили маунтов, но в какой-то момент мелькнула тень от неуловимого движения шеей, и окрестности огласились диким воплем заживо пожираемого человека.
Главарь бандитов никак не отреагировал на выходку своей зверюги, о чём-то тихо переговариваясь с горбуном, зато остальные, поначалу впавшие в шок от потери товарища, быстро пришли в себя и забегали в ускоренном темпе. Видимо, хотели успеть закончить, пока виверна пережёвывает первую жертву. И, на удивление, успели уложиться в довольно короткий срок. По моим подсчётам, прошло не более пятнадцати минут, прежде чем колонна ездовых ящериц покинула крепость, направившись примерно туда, откуда пришёл я.
Следить за ними я не стал. Несомненно, они вывели бы меня на путь через болото, но это уже было не так важно, как происходящее здесь. К тому же существовал неслабый шанс, что бандиты встретятся с прибывшими по их души авантюристами из столицы. И в этой схватке я на разбойников бы не поставил. Одно дело, потрошить беззащитный обоз, другое – столкнуться с копьями наёмников. Если уж команды Дорина с лихвой хватило на бандитских новичков, то более опытные бойцы раскатают весь отряд в лепёшку. Ну и заодно проводника добудут, не думаю, что местные работники ножа и топора отличаются особой моральной стойкостью.
Меня же гораздо больше интересовало два момента. Первый – это, несомненно, жизнь и здоровье Мирки. А вот второй – это брошенная главарём фраза о девках и войске. Что за личинки такие, из которых эта самая армия должна получиться? Как к этому причастен горбун, и зачем им пленники? Судя по алтарю, их участь незавидна, но какой результат дают эти жертвоприношения?
«Ещё не понял? Ничего, сейчас увидишь. И правильно, что не стал смотреть на жреца Додаша, – неожиданно проснулась шиза. – Бог зла даёт своим слугам много сил, не факт, что ты с ним справишься. Сейчас, по крайней мере».
Не понял… я опешил от произошедшего. Внутренний голос я привык воспринимать исключительно как выверт подсознания, вытащивший наружу мои детские воспоминания, мечты и чаянья. Но ни тогда, ни сейчас я знать не знал, кто такой этот самый Додаш и какие у него отношения со своими жрецами. Да я даже не представлял, как они выглядят. И тут на тебе… было от чего напрячься.
Когда я впервые услышал голоса у себя в голове, то особого значения этому не придал. Подумаешь, рассуждает об увиденном и о моей реакции на это. Не зовёт людей резать во славу бога Кузи – и ладно. Зато будет с кем поговорить. Жизнь в современном мегаполисе, полная нервотрёпок и потрясений, никак не способствует психическому здоровью.
Почти все мои знакомые сидели на антидепрессантах, которые врачи выписывали по любому поводу и в лошадиных дозах. Посещение психотерапевта стало такой же обыденностью, что и поход к лору. Только вот если твой рейтинг социальной значимости грозит пробить нижний уровень, а в личном деле стоит отметка о неблагонадежности, то даже на простого терапевта можешь не рассчитывать.
Так что я ничуть не удивился, когда понял, что слегка поехал крышей. Перемещение по мирам нельзя назвать благотворным воздействием на психику. Но и истерить не стал. Просто принял как данность. Даже иногда прислушивался, чего там вещает подсознание, вдруг чего дельного посоветует. А теперь оказалось, что у меня в мозгах шарится кто-то совершенно посторонний. И делает это уже на протяжении длительного времени.
В такой ситуации поди разберись, что было моим собственным желанием, а что мне навязали извне. После попадания я совершил много несвойственных мне поступков. Начиная с пресловутой погони за белкой, заканчивая вот этим походом за справедливостью. Уж, казалось бы, что-что, а альтруизм и человеколюбие во мне вытравили начисто. Как и желание ввязываться не в своё дело. Ан нет, здесь я как с цепи сорвался.
И если с Ваской мог бы ещё найти себе оправдание, то та же Мирка для меня реально была никем. Да, она пару раз согрела мне постель, но я за это заплатил, как бы цинично это ни звучало. Что могло сподвигнуть меня пойти выручать девицу не самого тяжёлого поведения? Влияние момента, только что закончившийся бой, адреналин, кипящий в крови, раненый старик, переживающий за единственную внучку… может быть.
Но уже сам факт того, что я вмешался в драку, вместо того чтобы сидеть на попе ровно, сильно напрягает. Ну не в моём это было характере. Недаром даже приступы бараньего упрямства у меня протекали в основном в виде зацикливания на работе. Глупо думать, что не было поводов ввязаться в драку. Но тогда мне даже мысль об этом в голову не приходила.
«А не думал, что после того, как очутился в этом мире, да ещё в новом теле, ты просто откинул все догматы и условности своего прошлого существования? И вернулся к тому, каким действительно хотел бы быть. – Шиза вернулась, но на этот раз я чётко понимал, что это чужой голос звучит в моей голове. – Маленький Вова Распутин, видевший весь ужас войны, хотел стать сильным, чтобы всех спасти. Это уже потом, когда по нему катком прошлась административная машина, он очерствел и сдался, приняв роль маленького человека. Но в душе всё ещё жила искра, из которой и разгорелось пламя, когда пришло время».
«Тебе-то откуда знать, чего там я маленьким хотел? Ты просто манипулируешь моими мыслями и эмоциями, – поддаваться я не собирался. – Чего тебе вообще от меня надо?!»
«Удобно свалить ответственность на других, правда? Именно так вы у себя и поступали. Но разве не поэтому ты предпочитал копаться в разных механизмах и электросхемах, сведя общение с людьми к минимуму? – голос никак не желал успокаиваться. – Потому что предательство, даже в мелочах, жгло твою душу. Искра человечности не позволяла встать на одну ступень со всеми теми моральными уродами, что тебя окружали. И именно из-за неё я и призвала тебя сюда. Мне не нужно тобой манипулировать. Ты сам встал на путь героя и уже не свернёшь с него. А что мне от тебя нужно, об этом поговорим в столице. Когда ты туда доберёшься, я навещу тебя, и мы поговорим».
«Думаешь, после этих откровений я туда сунусь? – я просто не мог оставить такую наглость без ответа. – К существу, что шарится в моей голове? Да пошла…»
Закончить я не успел, потому что воздух прорезал дикий, захлёбывающийся крик. За самокопанием и разговорами с шизой я забыл обо всём, а жизнь на месте не стояла. Вот и разбойнички решили использовать алтарь по прямому назначению. Сейчас на нём бился в путах молодой мужик. Он был полностью обнажён, а жрец Додаша кривым ножом вырезал на его теле какие-то символы.
Видимо, это было очень больно, потому что каждый раз, как лезвие касалось кожи, жертва начинала голосить. Ничего человеческого в этих криках уже не оставалось, лишь безграничные боль и ужас. Но горбуна это не останавливало. Дорисовав последний знак, он одним движением вскрыл горло, повернув голову так, чтобы кровь по канавкам стекала в чашу. Затем сделал надрез чуть ниже грудной клетки и, засунув руку в тело, вырвал ещё трепещущее сердце.
