— Вставай! — взмолилась Би, ударив брахиозавра пятками. — Давай шевелись! — крикнула она, но все было бесполезно.
Внезапно прогремел выстрел — кто-то стрельнул в воздух. Деревья зашумели и зашуршали, выпустив в небо сотни испуганных птиц. К счастью, птицы оказались не единственными, кто решил спешно убраться подальше. Брахиозавр очнулся от своего ступора и рванулся вперед.
— Наконец-то! — пробормотала Би, изо всех сил стараясь не упасть.
Вскоре она заметила в просвете среди деревьев Бастера и его наездников и, резко дернув поводья, успешно остановила своего скакуна. Грузовик с грохотом протарахтел мимо, несколько мужчин подбросили в воздух какие-то бумажки. Картер поймал одну на лету. На ней был изображен черный череп и стояли слова — «ВИВА РЕВОЛЮЦИЯ!».
— Мятежники, — забеспокоился Теодор. — Я слышал, что они орудуют в этих местах. Лучше держаться от них подальше. Давайте уедем отсюда.
Массивный брахиозавр снова отказался идти.
— Не надо меня уговаривать. — Би вздохнула. — Попробуйте уговорить этого упрямца. Не бойся, — ласково сказала она брахиозавру и погладила его шею. — Но ты должен идти. Давай же! Шевелись, budge
[1]!
Брахиозавр, казалось, передумал и пошевелился.
— Ого! Ему понравилось это имя, — улыбнулся Картер.
— Какое имя? — удивилась Би.
— Бадж, — улыбнулся Картер.
* * *
Уже в сумерках они добрались до Мериды, маленького городка с центральной площадью, расположенной недалеко от берега моря. Картер и Би остались на улице, а Теодор зашел в отель «Эсплендидо», чтобы узнать о Ламберте. Жаркие дневные часы прошли, и местные жители после сиесты вернулись к своим делам. Прохожие останавливались и глазели на Бастера, потому что никогда не видели в этих краях черного тиранна. Картер и Би освежились на площади у фонтана, а Бастер, отряхнув свои перья и послав в разные стороны тысячи брызг, заставил разбежаться маленькую стайку любопытных ребятишек.
Потом из отеля вышел Теодор и сообщил плохую новость:
— Боюсь, вышло какое-то недоразумение. — Он развел руками. — Ламберта здесь нет — сказали, что он уехал куда-то по делам. Управляющий не согласился зарезервировать для нас комнату, но разрешил разместить в конюшнях Бастера, которого Ламберт выдал за экзотического аллозавра. — Теодор помолчал. — Только, пожалуйста, не говорите никому, что Бастер карликовый тиранн, — предупредил он, понизив голос. — Думаю, что тут не слишком любят тираннов.
— А нельзя ли им заплатить за место для Баджа? — спросил Картер.
— К сожалению, управляющий не может разместить двух завров, поскольку Ламберт сказал ему только про Бастера, — вздохнул Теодор. — Он вообще удивился, что мы держим завра. Так что придется как-то потерпеть до возвращения Ламберта либо найти для нас и завров что-нибудь еще.
— Когда же вернется Ламберт? — спросила Би, не первый день мечтающая о ванне с горячей водой.
— Они не знают, увы. Он передал через управляющего, чтобы мы каждый день в полдень спрашивали у консьержа, нет ли известий. А пока что он посоветовал нам наслаждаться жизнью в городе и купить то, что нам понадобится для поисков в джунглях затерянного города — веревки и все прочее. К сожалению, Ламберт уехал, не оплатив наши номера… — Теодор грустно поглядел на Би. — А у нас не осталось денег после… — Он не стал договаривать. — Сейчас управляющий требовал с меня плату за первую ночь. Я пытался ему объяснить, что Ламберт вернется и заплатит, но… — Он покачал головой и вздохнул.
— Я, например, с радостью обойдусь и без дорогого отеля, — стоически заявила Би. — Наверняка здесь можно найти место, где нас встретят более приветливо и не выставят столько условий.
— И где можно будет поесть, — добавил Картер. — Мы с Бастером голодные.
— Ну, а мы с Баджем нет. — Би пожала плечами. — Он травоядный, и еды у него достаточно, а у меня есть chapulines, кузнечики. Я не виновата, что вы отказываетесь их есть.
— Я не могу есть насекомых, — поморщился Теодор.
— А я не могу есть жареных насекомых, — сказал Картер. — Свежие, по-моему, гораздо вкуснее.
— Кстати, о свежей пище, Би, — спохватился Теодор. — Кажется, твой брахио неплохо подкрепился.
Ребята повернулись и посмотрели, что имел в виду Теодор. Молодой брахиозавр с аппетитом лакомился декоративными кустами, росшими возле входа в отель.
— НЕ-Е-ЕТ! — закричала Би, вскакивая на ноги. — Бадж, нельзя! — Но слишком поздно: Бадж устроился там же с намерением облегчить кишечник, и остановить его было невозможно. Би могла лишь надеяться, что никто ничего не заметит — но увы. Трудно не заметить огромного брахиозавра, пусть даже не достигшего зрелости. Обычно люди видели лишь сидевших на цепи брахиозавров. Животных использовали возле дорог или на пляжах в качестве огромной живой рекламы для мясных консервов «SPAW» или лавок мясников. Бадж тоже сидел на цепи. Остатки краски на его боках теперь скрылись под толстым слоем дорожной пыли. Молодой и не прошедший дрессировку, он привык делать все, что хотел, где бы ни находился. Как и следовало ожидать, его увидел консьерж. Он выскочил из дверей и стал прогонять брахиозавра, размахивая руками и грозя вызвать полицию.
Бастер, пришедший на помощь своему новому другу, толкнул консьержа огромной мордой. Тот пошатнулся и заорал от страха, когда тиранн широко раскрыл пасть. Картер, громко застучав зубами, мгновенно завладел вниманием завра, и тот перевел желтые глаза на мальчика. Картер покачал головой и высунул язык. Тогда тиранн снова повернул голову к дрожащему от страха консьержу и стал его облизывать, оставляя по всей униформе длинные полосы слюны. Тем временем на крики консьержа прибежали несколько коридорных и портье. Тут из дверей вышла модно одетая дама, решив взглянуть, что там за переполох, и издала серию таких пронзительных воплей, что на слух Би они звучали как сирена пожарной машины. Дама упала в обморок, прежде чем Теодор успел успокоить ее и объяснить, что Бастер «экзотический аллозавр», а не тиранн. К счастью, Теодор успел ее подхватить, и дама не ударилась о ступеньки.
— ВОН ОТСЮДА! ВОН! — закричал консьерж, поочередно показывая пальцем на нарушителей спокойствия. Его напомаженные и безукоризненно зачесанные назад волосы были растрепаны, а те, которых коснулся язык Бастера, торчали вверх словно гребень. — Прочь из отеля «Эсплендидо»! И чтоб я вас больше никогда здесь не видел!
