– За домом есть тропа, – шепнул наш спаситель. – Через болото, но оно уже пересохло. Идем!
– Но оттуда же… – начал я выражать свой протест, но меня заткнули дружественным шиканьем.
«Полчаса назад по этой тропе топал упырь, а теперь собираемся мы! А если…»
Поток моих мыслей был грубо прерван – пуля выбила из лежачего камня крошку, и та оцарапала мне щеку. Действительно, чего это я? Ну, был упырь, но теперь же он убит, верно? Значит, путь чист. Бежа-а-ать!
Мы миновали болотистую низину, сплошь кишащую комарами, поднялись на покатый холм и вышли к старому логу, заросшему полынью.
– Где это мы? – запыхавшись, спросил Лева.
– Это Затон, – пояснил охотник. – Дойдем – там схоронимся.
– А позвонить там можно? – с надеждой спросил я.
Охотник вскинул брови.
– Даже не знаю, что и сказать. Увидишь сам – попробуешь.
– Что ж, отлично, Затон, так Затон.
Надеюсь, Макс с Саней успели удрать до того, как все завертелось.
– Но потом… надо будет вернуться за нашими.
Незнакомец повернулся, прищурился, как бы оценивая мои намерения.
– Только если позже. Если… если все будет хорошо!
Я заметил, что губы его дрогнули. Эх, черт бы меня подрал, если бы я знал, что все так повернется в дальнейшем, то ни за какие коврижки бы не согласился топать до этого проклятого Затона.
Второй куплет. Furioso
[3]1
– А другого пути нет?
Незнакомец оглянулся с таким выражением лица, будто мне не понравился ландшафт двора его загородного дома.
– На ту сторону? Не-а. Только здесь.
Вот это вот «здесь» выглядело как локация из компьютерной игры «Сталкер». Справа от нас было здание фабрики, склады, а за ними – пути. Узкоколейка. Пути шли на другую сторону реки.
Сам Затон представлял собой полуостров, так сказал наш провожатый. В половодье сухопутный перешеек затапливало – и оставался только один путь…
– Надо идти через мост? – Лева все еще не верил в реальность происходящего.
– Да, пока еще не совсем стемнело. Ночью на большой земле делать нечего. Даже это, – он хлопнул по прикладу автомата, – не спасет.
– А что там на другой стороне?
– Там раньше зона была. Типа колонии-поселения, с фабрики туда возили торф, вроде как на переработку, но не боись – сейчас там только я.
Мы затопали по путям.
– А фабрика?
– Эта? – незнакомец махнул в сторону складов. За ними были производственные цеха. Стекла выбиты, стены частично разрушены. Повсюду – ржавые остовы тракторов.
– Здесь было торфопредприятие, кажется. Но это не точно – знаешь, я не силен в этих штуках. Мне главное – тут можно укрыться.
– Тут?
– Ну, в смысле там, – он махнул рукой в сторону моста, который медленно выплывал из тумана, как приведение. – Сейчас река поднялась. Затон – идеальное место для укрытия, потому что путь один – через мост. Но сюда никто не сунется.
Он улыбнулся.
– Это почему? – спросил Лева.
– Сам увидишь!
2
– Охренеть! – выдохнул я.
– А я о чем?! – улыбнулся незнакомец. Все-таки «ландшафтный дизайн» его убежища произвел на нас впечатление. Он был счастлив.
– Но как мы…
Мы стояли на насыпи, с которой пути узкоколейки уходили на мост. Но уже было ясно, что путь закрыт – прямо посреди него стоял поезд. Отсюда был виден только последний вагон. Пройти рядом невозможно – поручни либо сами отпали, либо…
– Да, пришлось постараться, внести кое-какие коррективы, чтобы так просто незваные гости не шастали. Только по приглашению!
– Но как мы пройдем? Через вагоны?
– Не ссы, увидите все!
Чем ближе мы подходили к составу, тем яснее становилось, что это искусственно созданное препятствие: поручни по бокам аккуратно спилены. Мост и без того очень узкий – на ширину колеи, а за краями шумит река, но ее не видно в тумане.
– Тут высоко? – спросил я провожатого.
– Хочешь проверить? – усмехнулся наш спаситель. Видно было, что здесь он чувствует себя в своей тарелке. В отличие от нас.
– Не очень!
– Да, тут метров двадцать лететь. Обрыв, берег высокий. А на той стороне зона была для особо опасных преступников. Всякие маньяки там сидели, а позже говорят, что и СПИДозники. Не знаю, правда ли. Но они свое отрабатывали, трудились на благо Родины – перерабатывали сырье. Потом его отправляли обратно – на фасовку. Тут вообще большой железнодорожный узел был, несмотря на все эти географические заморочки.
Мы подошли к последнему вагону. Стекла выбиты, стоп-сигналы тоже. Внутри – чернота.
– А это что? – я указал на надпись, которая пересекала заднюю стенку вагона.
– Это? – незнакомец заметно изменился в лице. Улыбка исчезла. – Это… да просто не обращай внимания.
– Не обратишь тут… – заметил Лева.
На стенке красовалось: «Конец пути».
3
– Шутники, – сказал я. – Интересно, что они имели в виду?
– Это не шутки, – незнакомец развернулся к нам. Лицо его было очень серьезным. – Смотрите сюда…
Поднял глаза.
– Дальше мы идем след в след. Я первый, вы – за мной, все ясно? Даже если вы что-то увидите… Или вам покажется, что вы что-то увидели – не рыпайтесь, не бегите! Ступайте точно за мной!
Мы кивнули – все-таки это его территория.
– И делаете только то, что я скажу, вам понятно?!
Лева показал на поезд.
– Слушай, мужик, конечно, мы сделаем все, что скажешь. Тут твой дом, а мы типа гости.
– Очень хорошо, что вы это понимаете. Это не шутки! Иначе… – он поглядел в лицо каждому. Его взгляд мне не понравился – глаза сапера на задании. – Иначе… смерть!
Лева было хохотнул, но осекся, сделал вид, что закашлялся.
– Зря улыбаешься. Я ведь не просто так сказал, что тут один путь. И никто больше сюда не ходит, потому что я знаю, как пройти. Остальные – нет.
– Да, мы поняли уже, – резюмировал я.
Интересно, что у него там? Минные ловушки расставлены? Робот-пулемет поперек вагона, как во вторых «Чужих»? Судя по общему запустению – вряд ли.
