На полупустой улице нельзя было игнорировать такой окрик, поэтому Ирби остановился и обернулся с лицом искреннего удивления.
К нему характерной скользящей походкой приближался долговязый аджай со светящейся на округлой скуле горошиной-переводчиком. В его тонких пальцах Ирби заметил что-то тонкое и блестящее.
Браслет!
Он поднял левую руку и посмотрел на запястье – браслета из отшлифованных метеоритных кусочков действительно не было. Неужели обронил? Или кто-то так филигранно снял с руки? Нет, он бы заметил. Но не заметил же!
Иногда, если ослабить контроль, «оболочки» могли сделать что-то машинально, что обычно делается без участие сознания: начать барабанить пальцем по столу, качать ногой или теребить пуговицу на манжете. Или, к примеру, снять за столом мешающийся браслет.
– Я за вами с самого ресторана бегу, – растянул безгубый рот дистант, вытаращив на Ирби свои черные с серебристыми звездочками глаза. – Такая ценная вещь, жалко…
Ирби улыбнулся в ответ, беспомощно разведя руками.
Аджая в ресторане он не помнил. Впрочем, он не видел все столики в зале.
– Спасибо большое, – с чувством произнес он, не делая, впрочем, попыток сблизиться. – Тяжелый был день, совсем ничего не соображаю.
Чьи-то шаги за спиной, неторопливые, слегка шаркающие.
Ирби чуть сместился к краю дорожки, краем глаза оценивая обстановку. В их сторону шел задумчивого вида мужчина в рабочем комбинезоне и куртке с логотипом какой-то корпорации. Просто прохожий?
Аджай сделал еще шаг, протягивая браслет:
– Это же ваше, верно?
Пауза затягивалась, нужно было что-то решать.
– Ох, простите! – вытянув шею, будто внимательно разглядывал сияющие камушки, протянул Ирби. – Хотел бы я, чтобы это был мой браслет, но, увы.
Лицо аджая вытянулось.
– Не ваш? – в голосе слышалось недоумение.
Работяга почти поравнялся с ними. Со стороны, откуда пришел Ирби, выбежала девушка в спортивном костюме и пеленой виртуального тренера перед глазами. В припаркованной машине кто-то включил вифон.
– У меня там такая гравировка, узнаваемая, – Ирби пошевелил пальцами, словно пытаясь изобразить выдуманную гравировку. – А тут ее нет. Не могу забрать чужую вещь. А свой я, видимо, дома оставил. Всего хорошего, мне нужно спешить.
Последние слова он почти тараторил, потому как и рабочий, и девушка-спортсменка были почти рядом. Стараясь держать в поле зрения всех сразу, Ирби развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
Выстрел из шокового пистолета сбил его с ног и заставил тело совершить короткую конвульсивную пляску на мостовой. Если бы Ирби заблаговременно не отключил сознание от болевого центра «оболочки», то бесспорно отключился бы. Сейчас же он, будто капитан судна, у которого разом отказало все управление, снизу вверх наблюдал за подбегающими к нему рабочим, спортсменкой и аджаем, стараясь совладать с закатывающими глазами Белякова.
Задержание проходило грубо, но безопасники имели право применять нелетальное оружие ко всем подозрительным личностям. Но кого, кого именно они хотели задержать? Если оппозиционера Белякова, то нельзя покидать его, сознание добровольца не успеет адаптироваться. А если рхейского шпиона, то…
Девушка припала на колено прямо рядом с Ирби. В ее руке появилось небольшое изогнутое устройство желто-оранжевого цвета с матовым окошком в передней части.
Личностный идентификатор!
Прежде, чем девушка приложила идентификатор к голове Белякова и начала сканирование, Ирби отправил в инбу команду на самоуничтожение и прыгнул в холодную пустоту.
Пока безопасники безрезультатно боролись за жизнь Белякова, чей мозг превратился в кипящую кашу, сознание Ирби в виде капсулированного массива данных мчалось через космос от одного транспондера к другому.
Через двадцать часов он открыл глаза в маленькой полутемной комнате на жилой платформе «Венера-2». Еле успел взять контроль над новой «оболочкой» – безвольным женским телом, прежде, чем желудок подскочил к горлу и изо рта полились кислые рвотные массы.
Ни сожаления, ни злости. Только усталость и еще какой-то еле слышный звон в голове, словно эхо от расколовшегося вдали колокола.
* * *
Серо-золотистый звездолет сенаторской контактной группы сбросил скорость и величественно вошел в нейтральное пространство Высших дистантов. Сверкнув сигнальными огнями, взял курс на гигантское дымчатое образование, похожее на зависшее в космосе облако. Перед кораблем развернулась ярко-синяя дорожка из светящихся частиц, приглашая проследовать к газообразной конструкции. На командные мониторы поступило требование заблокировать все оружейные узлы и перевести управление в режим автопилотирования – монолиты не желали неприятных эксцессов в своем секторе ответственности.
– Подтверждено участие делегации каюров, – сообщил Коля, секретарь кандидата в сенаторы Демида Аладьева.
– Кому интересны эти крокодилы? – хмыкнул Демид, развалившийся в кресле и рассматривающий космос по ту сторону обзорного окна. – Ни флота, ни политической воли. Балласт.
Он потер пальцем зубы, по которым сновали сиреневые точки наноботов-чистильщиков, перевел недовольный взгляд на секретаря.
– Ты передал мою повестку?
Коля заметно замешкался, его глаза за информационной вуалью нервно забегали.
– Я почти доделал, но вы попросили…
– Прекращай ныть, – Аладьев с презрением посмотрел на своего помощника. – Если бы ты делал все сразу как надо, не было бы нужды переделывать.
Секретарь быстро кивнул, виновато улыбнулся.
– Да, сейчас, – выдохнул он и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза и углубившись в работу.
– Бездарь, – скривил губы Демид.
Ирби наблюдал за молодыми людьми из-под полуприкрытых век, привычно подмечая и запоминая. От него не ускользнули скрытые признаки злости и подчинения Коли, нескрываемое злорадство и самодовольство Аладьева. Демид явно наслаждался своей властью над сверстником, не оставляя тому права на ошибку, а то и откровенно издеваясь. А ведь еще недавно эти двое стояли на одной карьерной лестнице, самозабвенно ловя одобрение своего начальника, циничного и властного сенатора Адама Савельева по прозвищу «Циркуль». Савельев являлся ярым соперником сенатора Феликса Майерса, с которым на тот момент уже работал Ирби, и в какой-то момент начал доставлять много проблем. Пришлось присмотреться к его двум амбициозным помощникам, выявить более сговорчивого. Им и оказался Демид Аладьев, без лишних вопросов отправивший бывшего шефа на тот свет, и теперь настолько сильно связанный с Ирби, что никуда уже убежать не мог.
Впрочем, Демид и не хотел. Он с чистой совестью занял место убитого и принялся извлекать выгоду из своего нового статуса. По сути, он разом получил все, о чем мечтал.
