Книга Под Андреевским и Красным флагом. Русский флот в Первой мировой войне, Февральской и Октябрьской революциях. 1914–1918 гг., страница 6. Автор книги Кирилл Назаренко, Дмитрий Пучков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Под Андреевским и Красным флагом. Русский флот в Первой мировой войне, Февральской и Октябрьской революциях. 1914–1918 гг.»

Cтраница 6

Немцы, как бы компенсируя османам их утрату, отправили в Босфор два своих корабля: линейный крейсер «Гёбен» и легкий крейсер «Бреслау», вовлекая таким образом Константинополь в союз с Берлином. «Гёбен» был введен в строй в 1912 г. и был в 2 раза сильнее, чем любой из русских броненосцев Черноморского флота.

Обладая большой скоростью, он мог уклоняться от боя с русскими кораблями. Формально крейсера были включены в состав турецкого флота под названием «Султан Селим Грозный», в честь самого успешного султана-завоевателя в истории Турции, и «Мидилли».

Великобританию иногда обвиняют в том, что она беспрепятственно пропустила к туркам крейсер «Гёбен», но важно помнить, что именно она не отдала туркам два заказанных корабля, то есть действовала все же в интересах России, а не Германии.

Характеристики кораблей, которые могли действовать в Черном море, можно увидеть в табл. 3.

Русское правительство стремилось не провоцировать Турцию на вступление в войну. До октября в османском руководстве продолжалась борьба сторонников Германии и сторонников Антанты. Поскольку турецкий флот находился фактически в немецких руках, 16 (29) октября 1914 г. было совершено нападение на русские порты с целью спровоцировать войну. Шутники называли ее потом «севастопольская побудка». «Гёбен» обстрелял Севастополь, а другие турецкие корабли атаковали Одессу, Феодосию и Новороссийск. Сработал эффект неожиданности, русский флот потерял минный заградитель «Прут» и канонерскую лодку «Донец». Также были потоплены или подорвались на выставленных минах 8 русских торговых судов.


Таблица 3. Основные характеристики русских и иностранных кораблей, которые могли действовать в Черном море

Под Андреевским и Красным флагом. Русский флот в Первой мировой войне, Февральской и Октябрьской революциях. 1914–1918 гг.

Русское командование понимало, что против «Гёбена» нужно выставить все наши броненосцы. В ноябре 1914 г. произошел бой у мыса Сарыч, который мог бы закончиться для «Гёбена» плачевно. Это был самый крупный бой надводных кораблей, в котором участвовали силы русского флота в Первой мировой войне. Продолжался он, как ни странно, всего 14 минут. И в этом бою адмирал Андрей Августович Эбергард (1856–1919), командовавший Черноморским флотом, показал себя с очень хорошей стороны. Его план заключался в том, чтобы соблазнить немцев возможностью расстрелять головной русский броненосец «Евстафий», а в это время четыре других броненосца должны были нанести «Гёбену» тяжелые повреждения, а может быть, и потопить его. Эбергард совершенно сознательно находился на корабле-жертве и был готов умереть ради победы.

При встрече с немецким крейсером Эбергард быстро сориентировался и начал маневрировать. Броненосцы открыли огонь по противнику и накрыли его первым же залпом. Раньше в отечественной литературе встречались утверждения, что было три попадания и 150 убитых и раненых немецких моряков, но это не так. Все моряки на крупных кораблях находились под защитой брони, и столь многочисленные жертвы могли быть только при чудовищных повреждениях корабля. Но одно попадание все же было: это подтверждается недавно опубликованными документами. Оно вывело из строя два 150-мм орудия в одном из бортовых казематов и убило 12 человек, еще несколько моряков умерли после боя от отравления газами. На немецком корабле начался пожар. Был даже шанс, что «Гёбен» взорвется, потому что форс огня мог пройти по шахте подачи в снарядный погреб. Но немцы предусмотрели защиту от подобной ситуации, и взрыва не произошло.

Тем не менее на крейсере поняли, что дело принимает дурной оборот, и тут же вышли из боя, пользуясь преимуществом в скорости. При этом флагманский русский корабль все же получил два попадания – на нем было убито 4 офицера и 29 матросов, 19 матросов тяжело ранено. Если бы бой продолжился, то мог бы произойти размен «Гёбена» на «Евстафия», безусловно, выгодный для русского флота. Но его ценой стали бы жизни экипажа русского флагмана, включая командующего флотом.

Отчаянная попытка Эбергада расправиться с «Гёбеном» не увенчалась успехом, и крейсер отравлял жизнь русскому флоту всю войну, обстреливая Севастополь, Одессу, Феодосию, кавказское побережье. Ситуация могла бы немного улучшиться из-за вступления в строй первого черноморского дредноута, «Императрицы Марии», летом 1916 г. После этого можно было бы сформировать два отряда, превосходивших «Гёбен» по силе: в одном пять старых броненосцев, в другом «Императрица Мария»: она немного уступала немецкому крейсеру по скорости, зато на ней было на два 305-мм орудия больше, чем на «Гёбене», и она была сильнее бронирована. Но 20 октября 1916 г. «Императрица Мария» взорвалась на рейде.

Эта загадка до сих пор до конца не разгадана. Рассматриваются две версии: взрыв пороха в погребах из-за превышения температуры его хранения или действия диверсантов. Современный российский историк С. Е. Виноградов склоняется к тому, что это была диверсия.

Следствие показало, что служба на «Императрице Марии» неслась с серьезными нарушениями устава. Корабль достраивали на плаву, на нем постоянно были рабочие, надзор за ними осуществлялся плохо. Однако устарел и сам Морской устав: например, он предписывал хранить ключи от снарядных погребов у старшего офицера. На парусном корабле, где были две крюйт-камеры, это было обоснованно. Но на линкоре времен Первой мировой войны было свыше 10 снарядных и зарядных погребов. Если бы ключи от них действительно хранил старший офицер, то только на их получение ушло бы минут пятнадцать; бой у мыса Сарыч за это время уже закончился бы. Оказалось, что многие офицеры и унтер-офицеры имели дубликаты ключей. На Черноморском флоте недооценивали опасность диверсии, но надо помнить, что Первая мировая война вообще велась менее напряженно, чем, скажем, Великая Отечественная.

Кстати, на борту «Императрицы Марии» служил самый старый русский моряк Первой мировой войны – Александр Маркович Абакумов (1823 – после 1917), участник Синопского сражения на одноименном парусном линкоре, участник обороны Севастополя. В 1914 г. он добровольцем пошел на флот и был зачислен в состав экипажа новой «Императрицы Марии» как живая реликвия. В январе 1916 г. его произвели в подпоручики по адмиралтейству.

Катастрофа на «Императрице Марии» случилась вскоре после того, как командующим Черноморским флотом был назначен Александр Васильевич Колчак (1873–1920), а прежний командующий, Эбергард, стал членом Государственного совета. В то же время Колчак был произведен в чин вице-адмирала, причем контр-адмиралом он прослужил всего 3,5 месяца. Это был абсолютно беспрецедентный случай в истории русского флота. Ему было всего 42 года – он стал самым молодым командующим флотом того времени. В немецкой армии, скажем, нередко встречались командующие армиями, которым перевалило за семьдесят. Полковники под шестьдесят тоже были не в диковинку. На российском флоте командный состав был чуть моложе, потому что в России существовали предельные возраста: для капитана 1-го ранга – 53 года, для вице-адмирала – 60 лет. Но основная масса адмиралов все-таки была старше пятидесяти. Заметим, что Колчак ранее не командовал линкором или крейсером, не говоря уже о командовании соединением тяжелых кораблей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация