— Ну, ясно, что будет… Скорее всего, уже через три часа нас заставят вкалывать в захудалой египетской библиотеке, где постоянная текучка кадров… Ну ты не дура ли?! — не выдержала она, — понятно, или по борделям продадут, или выкуп получат.
Подруги переглянулись, прикинули финансовые возможности своих родителей и тихонько, но хором выдали:
— Значит, в бордель…
Лиза забилась, пытаясь ослабить веревку на руках.
— Я не хочу быть проституткой!
На ее причитания длинноволосые оглянулись, однако подходить не стали — подобных воплей на корабле было уже достаточно много. Причем если мужчины молчали, гоняя в пьяном мозгу произошедшее и размышляя на тему: «Вот я бы ему сейчас врезал», то девушки отличились воображением.
То и дело раздавались крики: «Меня нельзя продать на органы, я болею!», «Изнасилуйте меня первой, я полгода лечилась от гепатита, хочу секса!». Поэтому воззвание Лизы тоже нашло последовательниц, которые начали вспоминать, почему им нужно дать медотвод от продажной любви. Кира хмыкнула, подумав, что на месте похитителей немедленно покидала бы за борт такой неликвидный товар.
— А я даже не знаю, — задумчиво протянула Кира, оценивающе осматривая захватчиков, — если у них будут все такие симпатичные, возможно, это им придется от меня отмахиваться, а не наоборот.
— Слушай, нельзя быть такой нимфоманкой, — потрясенно сказала Лиза, которая теоретически знала, что подруга уже лет семь как находится в поисках своего идеального мужчины, но практически так и не могла осознать всю глубину этого поиска. Тут ей в голову пришла, как оказалось, удачная мысль.
— Тем более что ты всегда недолюбливала геев, — задумчиво протянула она, заставив Киру оторваться от вдумчивого изучения обтянутого кожаными штанами зада одного из захватчиков, который, как назло, наклонился над одним из пленников, проверяя надежность узлов.
— С чего ты взяла, что они геи?! — возмутилась Кира, которая видела в представителях нетрадиционной сексуальной ориентации исключительно соперников, которые отбивали лучших представителей мужского пола.
— Ты где-нибудь видела, чтобы мужики наращивали волосы? — задумчиво протянула Лиза, обращая внимание на роскошные волосы парней. Струящиеся до пояса локоны выглядели так, будто побывали в руках стилиста с мировым именем, который создал шедевр для высокой моды.
Кира прищуренными глазами осмотрела прическу захватчиков, и признала, что такую гриву можно только купить задорого в шикарном салоне.
— Кроме того, — вкрадчивым голосом змея-искусителя продолжила Лиза, — ты посмотри, как они одеты! Черный кожаный костюм — то, что нужно в Египте в разгар лета!
Кира замерла, обрабатывая полученную информацию, и завопила, присоединяясь к общему хору протестующих:
— Я не хочу работать на сутенеров геев-садомазохистов! Вы меня слышите?!
— Они тебя слышат, — вздохнула Лиза, — но, видимо, не понимают. И это хорошо, иначе бы они тебя за такие слова точно бы прибили.
Глава 3
Плеск и шорохи совсем рядом за бортом давно уже привлекали внимание Лизы. На палубу вывалился насквозь мокрый официант, отплевывающийся от морской воды. Он на удивление быстро оценил обстановку, и, пригнувшись, чтобы его не было видно за перевернутым столиком, начал отвязывать небольшую лодку, прикреплённую к борту, намереваясь спустить ее на воду. Действо происходило в паре метров от девушек и сопровождалось тихим матом по-русски.
— Эй! — обрадовалась Лиза неожиданной подмоге, — развяжи нас!
Шептать особенно не пришлось, так как хор голосящих не умолкал не на секунду. Благо, что захватчики и не думали угрожать или поддерживать порядок, а просто прохаживались по палубе, непонятно чего ожидая.
— С чего бы это?! — на удивительно чистом русском языке спросил официант, — лодка маленькая, а от вас, бабы, столько шума, что далеко не уплывем.
Кира прекратила орать, заинтересованно повернула голову в его сторону и прошипела:
— На русском, как на родном чешешь, а помочь бедным девушкам — уже влом, да?!
— Русский и есть мой родной язык, дура, я студент из Харькова, — раздраженно ответил официант, уже почти закончив с первым креплением, — а если ты не отличаешь грузина от египтянина, то это твои проблемы.
— Между прочим, это я тебе круг бросила спасательный, — обиделась Лиза за подругу. Парень оторвался от своего занятия, повернул голову и смерил ее отнюдь не доброжелательным взглядом.
— Я мечтал о том, что когда вылезу из воды, обязательно отблагодарю того, кто мне этим кругом по башке попал и едва не утопил окончательно.
И начал отвязывать лодку еще быстрее.
— Ты, Гиви, не борзей, — вполне миролюбиво сказала Кира, разминая затекшие руки и стараясь ослабить веревки, — мы ведь и напакостить можем напоследок.
— Я Ашот! — возмутился парень, — сиди и жди своего выхода в бордель.
— Да хоть бы и Армен, мне все равно. Но если через тридцать секунд ты нас не развяжешь, то я заору так, что эти длинноволосики тебя снова за борт без лодки выкинут. Не факт, что при этом ты будешь в сознании.
Прикинув все за и против, Ашот начал торговаться:
— Но на лодку я вас не возьму, прячьтесь здесь, как сумеете.
— Давай быстрее, — прошипела Кира — пнутый связал ее на совесть, видимо, не простив удар. И руки все больше теряли чувствительность.
Прикрываясь все тем же столиком, держа его на весу, официант скользнул за спины девушек, и начал лихорадочно дергать веревки, пытаясь развязать их как можно быстрее и уплыть в безопасное место, зная, что яхта не успела отойти далеко от берега.
Когда руки девушек освободились, они остались сидеть на месте, имитируя, будто все еще беспомощны. Они рассчитывали на то, что смогут выпрыгнуть за борт, едва яхта окажется рядом с берегом. Хотя непонятно было, что ждут захватчики и почему они и не думали никуда уводить судно, праздно прогуливаясь по палубе.
Ашот закончил откреплять лодку и начал ее спускать, очень медленно и осторожно, на воду. Кира шепотом дала пару полезных советов, но когда ее тихо, но не вежливо послали по известному адресу, обиделась и замолчала.
Парень очень старался сделать все бесшумно, однако на середине пути подвешенная на веревках лодка звучно ударилась о борт яхты.
— Не могу сказать, что мне было приятно с тобой познакомиться, — подытожила Кира леденящий душу Ашота звук.
Оба длинноволосых молнией бросились к незадачливому официанту. Девушки, невольно переглянувшись, не сговариваясь, подняли большой палец вверх, оценив, как грациозно двигаются захватчики. Смотреть на то, как блестящей волной волнуются при движении длинные волосы, и как под тесными кожаными безрукавками перекатываются упругие мускулы, смотреть можно было бесконечно.
