— Shut up! — зарычал с переднего сиденья Джонс. Заткнитесь!
Негр замолк, услышанное понял без перевода и Ливадов. Однако ж, подмигнув, черномазый поднес правую лапу к потолку. Зажимы мгновенно отщёлкнулись, автомат плавно опустился в руку помощника миссионера.
Что его в воздухе-то держит?
Негр чуть приподнял оружие, и оно вновь стало на место, а Андрей под ехидным взором чернокожего вновь безрезультатно поднес руки к оружию над своей головой, потом еще и еще. Все без толку. Ругнувшись, Ливадов откинулся на спинку сиденья.
Будь, что будет. Андрей уставился в стекло справа от себя. Изнутри тонировка почти не мешала. Охранники с татуированными мордами, которые до сего момента делали вид, что случайно стоят на выезде из блокпоста, наконец-то уступили дорогу. Джип с едва слышимым из-под капота урчанием медленно покатился веред.
Сзади звякнуло. В просторном салоне автомобиля, отделанном черным и на ощупь приятным качественным пластиком, за вторым рядом сидений вполне мог бы уместиться и третий. Сейчас все свободное пространство в тыльной части было заставлено сумками, до самого потолка. Сгрузили сюда все из багажника перед заездом на рынок рабов. Уроды.
Андрей невесело в очередной раз посмотрел на столь близкое и такое далекое оружие. Ничего, настанет и на его улице праздник. А сейчас ждет город его детства. Ярославль.
Глава 11. Золотая клетка
Яна задумчиво, с легким прищуром смотрела на Женьку.
— Как спалось? — поинтересовалась Артурова.
— Нормально. Только заснуть долго не могла.
Ливадова уставилась на тарелку с недоконченным завтраком. Вот же сучка крашенная! Догадывается, поди, как именно Евгении спится, и чем уже третью ночь занят хозяин Ливадовой и одновременно старший сын президента Красной корпорации. Тренируется с инвентарем! Так по-злому Женька обозвала то, что Воронцов делал с ней три минувших ночи. Почему инвентарь? Потому что рабыня! Вещь! Девушка чуть покраснела, но понадеялась, что вернувшаяся к завтраку Яна не заметит нахлынувшее на Ливадову смущение. Потому что он… Прочь мысли «об этом», а то и впрямь зальется краской.
Сейчас половина десятого. Евгения Ливадова и Яна Артурова пребывали в тени тропических деревьев за большим плетеным столом. Завтрак на свежем воздухе! Вокруг яркие цветы, по виду такие же экзотические, как деревья. Прислуга, несколько блюд на выбор. Красота! Не скажешь, что напротив друг друга сидят рабыня и гражданка Корпорации. Гостья, как называли тут помощницу профессора.
К Женьке относились не хуже, чем к широкоплечей аспирантке Новосибирского университета. Жёсткое вправление мозгов майором Литвиновой больше не повторялось, хотя, признаться, Ливадова и не давала поводов. Внешне она была очень покорна.
Девушка покачала головой, уныло поковырявшись вилкой в салате. Неужели к ней относятся, будто к ровне Артуровой, только потому, что дикарка понравилась и угодила Воронцову? Других-то объяснений нет. Эх… Совсем не так она представляла свое ближайшее будущее и планы по обретению свободы. Золотая клетка за безотказный передок.
Нужны гражданство и свобода! Или хотя бы спасение Андрея! Он пыталась поставить условие! Найти сначала брата, но Воронцов только посмеялся над девушкой и взял свое. Ливадова боялась этого статного мужчину, мечту всякой дурочки. Почему? Откуда страх? Женька ответить не могла
Казалось бы! Жизнь удалась! Делай Воронцову приятно и купайся в роскоши! Однако теперь Евгения самой себе противна. Проститутка! Самая настоящая проститутка! Скорей бы начались занятия — отгонят дурные мысли да и вообще нетчип — это жутко интересно, а без команд Артуровой нетчип в голове дикарки не активировался.
— Сегодня прилетает Игорь Иванович.
— Мартынов? — удивилась Женька.
Помощница профессора посмотрела на дикарку с явным неудовольствием. По мнению Артуровой, одичалая должна говорить об Игоре Ивановиче с придыханием.
Пусть хмурится! Женька заметила недовольную гримасу Яны. Но уж кого-кого, а гнусного старикашку Ливадова точно не хотела видеть.
— Зачем он здесь? — с пренебрежением в голосе спросила Женька. Захотелось подразнить Артурову. — Что тут забыл? Когда прилетит?
— Не знаю, — раздраженно ответила аспирантка, — но тебе бы следовало быть более почтительной.
— Почтительной? — вдруг разъярилась Евгения; весь негатив, что накопился за минувшие дни внутри похищенной из своего времени девушки, готов был выплеснуться наружу. — Если не буду? Тогда что?
Артурова запыхтела будто паровоз. Нависла над столом, раздраженно глядя на дикарку
— Ты по-прежнему часть эксперимента, — произнесла она. — Не забывай про это.
— А ты не забудь, что больше не принадлежу вашему университету. Я собственность Воронцова!
Последнее Ливадова произнесла нарочито громко. Не думала, что в нынешнем положении будет хоть какой-то плюс, а вот нашелся один. Уколоть аспирантку того придурошного профессора. Если бы не он, то не случилось бы ничего!
— Воронцов подписал определенные бумаги, — в глазах красной от гнева Артуровой сверкали молнии.
— Так пожалуйся Воронцову на меня!
— Это возмутительно!
Шумно выдохнув, Яна поднялась и направилась в дом для гостей, где располагалась комната помощницы профессора Мартынова, и одновременно проходили занятия с Ливадовой.
— Жду тебя у себя!
— Сейчас, — все еще дразня Артурову, сказала Женька, — доем только.
Ливадова откинулась на спинку плетеного стула, демонстрируя, что торопиться не станет. Фыркнув, Артурова, направилась в свою комнату. Женька торжествующе глядела ей в спину. Маленький бой за ней; быть может, он бессмысленен, но она все равно победила.
Сделав несколько шагов, Яна бросила через плечо короткое слово, которое за один миг убило поднявшееся настроение:
— Шлюха!
Ливадова закусила задрожавшую губу. Шлюха. Точно шлюха — спит с Воронцовым, сладко ест и пьет, а в это время Андрей неизвестно где. Как он. Жив ли вообще? По щеке покатилась слеза, потом еще и еще. Женька разрыдалась, слезы потекли ручьем; она плакала, не стесняясь двух слуг, застывших неподвижными статуями в нескольких шагах.
Кто они? Тоже собственность Воронцова или полуграждане? Может, это её будущее после того, как сынок Президента вдоволь, наиграется? Она должна получить свободу! Должна! Девушку снова охватила злость, только теперь не из глупого желания насолить Артуровой. Это злость сродни решимости. Злость, которая вытянет из рабства.
Слезы высохли. Она никто. Никто в чужом и незнакомом мире. Евгения должна продолжить обучение! Но сперва вернуться в свою комнату, чтоб привести себя в порядок.
По обыкновению особняк, в котором поселили Ливадову, был пуст. По крайней мере, так казалось со стороны. В холле на первом этаже дежурил скучающий офицер, на лестнице ещё повстречала слугу. В первые два дня девушка пыталась разговорить кого-нибудь из прислуги, но ей вежливо улыбались да отделывались односложными ответами или же, не произнося и слова, продолжали заниматься своими делами либо удалялись. Все время одно и тоже. Хотя… Пару раз Ливадова ловила завистливые взгляды. Не всем повезло жить в золотой клетке.
