Новая знакомая подошла к кровати и протянула Женьке руку.
— Ну, привет!
— Привет! — Ливадова ответила рукопожатием.
— Откуда будешь?
— Из Новосибирска, — Женька вновь воспользовалась импровизированной легендой.
— А я из Красноярска. Гражданка Корпорации, но ты не заморачивайся. Мне все равно, гражданка ты или нет. Это консьержка Тома делит девушек на своих и чужих, а мы-то в сущности одинаковые.
— Конечно, — Ливадова на мгновение растерялась. Второй раз за несколько минут случайные знакомые сообщили ей, что она негражданин. Нетчипы граждан похоже действительно оповещают своих владельцев, что те разговаривают с неполноправными людьми. Не будь завтра получения гражданства, Женьке очень бы хотелось знать, как сильно ущемлены права неграждан.
— А ты новенькая.
Ливадова поймала на себе пытливый, изучающий взор Киры. Было что-то в её голосе, что заставило Женьку насторожится.
— В смысле?
— В смысле новенькая в нашей профессии.
— Какой профессии?
— В нашей. Мы проститутки.
Говорила Кира совершенно спокойно и ничуть не смущаясь, зато Женька сделалась пунцовой, и очень некстати вспоминался Воронцов.
— Я не проститутка.
Кира расхохоталась. Чем это слова Женьки так рассмешили её?
— Так ты не знаешь? — сквозь смех выдала Кира.
— Чего не знаю?
— Что в нашем доме снимают жилье только девушки определенной профессии?
Ливадова, оторопев, смотрела на Киру и не находила, что ответить.
Глава 18. Стая
Пистолет выстрелил. Пуля отбросила висевший над Рамиресем дрон на два метра. Вторая прошла мимо, зато третья пуля снова ударила в летательный аппарат. Двух попаданий хватило: в стороны полетели куски обшивки и электронной начинки, аппарат крутнуло. Дрон заискрился и упал на землю. Андрей всадил в него ещё три пули, добившие летающие и фиксирующее все на видео устройство уже окончательно.
Кучно пистолет бьет. Андрей с уважением посмотрел на оружие: лежит в руке идеально, словно под него сделано. Индикатор показывает, что пистолет полностью разряжен. Хорошо придумали с этими окошками, удобно.
Ливадов взглянул на американца. Артур Джонс лежал, не шевелясь, закрыв глаза; и, пока русский стрелял, наверно, прощался с жизнью.
— Не бзди, — презрительно сказал Андрей.
Рамирес вызывал отвращение. Такой крутой был, важный, командовал тут, а когда учуял, что смерть близка, разве что в штаны не наложил. Хотя… Андрей сплюнул. Прикончить его Джонс все ж попытался, да только получил две пули в ногу.
— Сука.
Ливадов вдруг с тревогой посмотрел на развалины церкви, откуда считанные минуты назад вывалила толпа зомби. Тихо вроде, но нехорошее предчувствие подсказывало, что тишина обманчива и лучше б уносить ноги с Октябрьской площади мёртвого Ярославля.
Андрей услышал стон — это Джонс. Перестал, наконец, изображать убитого.
— Я ранен.
Ливадов не без удовольствия оскалился:
— Ну так, сам виноват.
— Помоги, — вновь простонал американец. — Прошу… Я теряю много крови.
— Сейчас.
Американец был нужен живым, и, действительно, кровопотеря может стать опасной. Надо оказать помощь, но сперва другое. Спрятав разряженный пистолет в карман штанов, Андрей направился к винтовке Джонса, что валялась в траве в шагах в пяти от него.
На индикаторе двадцать два выстрела. Немного, но в винтовке, что висит за спиной, магазин пуст полностью, а с боеготовым оружием не так тоскливо. Ливадов даже ухмыльнулся, забыв на мгновение про тревожные предчувствия.
— Прошу!.. Помоги!
Андрей вернулся к американцу и зло произнес:
— Если ты, мразь, выкинешь ещё один такой фокус, то ногой не отделаешься.
Джонс приподнялся на локтях и скривился от боли, когда попытался пошевелить раненой ногой.
— Нет… Я все понял.
Говорил американец с трудом.
— Помоги сесть, — хрипло произнес он. — Дальше… Я сам.
Пнуть бы американца по поврежденной ноге вместо помощи, только Джонс еще нужен, но припугнуть не помещает. Ливадов передернул затвор и приставил дуло крупнокалиберного автомата к голове Джонса.
— Видишь это?
— Yes… Да… Спасибо, — невпопад ответил американец.
— Что-то ты совсем плох, — Андрей сплюнул.
Отложив вторую винтовку в сторону, он помог Рамиресу усесться.
— У меня… во внутреннем кармане куртки, — произнес американец, морщась от боли, — пакет первой помощи
Андрей поднял винтовку и отступил на три шага, нацелив оружие на американца.
— Сам давай.
Простонав, Артур Джонс расстегнул на куртке молнию и вытащил белый квадратный пакет размером в две ладони и с броским изображением красного креста. Разорвал. Внутри был бинт, марлевые тампоны, шприц и игла.
— Нужен нож, — сказал американец.
Не спуская взгляда с бывшего хозяина, Андрей отступил к убитому им негру, в шее которого по-прежнему торчал окровавленный охотничий нож. Искать в траве второй, отобранный у американца, Ливадов не собирался. Да поскорей надо заканчивать с Рамиресом и убираться отсюда. После грохота выстрелов, которые слышно очень далеко, торчать на открытой площадке крайне неразумно.
— Пойдет?
Андрей подкинул нож Джонсу. Думал, что тот будет возмущаться, требуя очистить металл от чужой крови, однако Артур не стал корчить из себя неженку. Без лишних слов вспорол окровавленную штанину, только вздрагивал несколько раз от взрывов боли, и освободил место ранения от одежды.
— Сделаю себе укол, — американец посмотрел на русского, — и могу на время отключиться…
Слова по-прежнему давались Джонсу с трудом. Глубоко вздохнув, он выпалил следующую фразу, пока хватало сил.
— Состав затянет раны и запустит реакцию… Плазмокрови в нём должно хватить, чтобы восстановить потерю моей крови.
— Плазмокровь?
Ливадов хотел спросить, что за хрень такая, но Джонс вдаваться в пояснения не собирался.
— Это будет очень больно, но после, кажется, смогу идти.
— Стоп! — Андрей вновь передернул затвор. Чтоб у американца мозги прочистились. — Стоп! Стоп!
— Что?
— Сколько у тебя магазинов?
— Обязательно сейчас? — Джонс перевел взгляд от своей залитой кровью ноги на русского.
— Обязательно, — сквозь зубы процедил Андрей.
