За стеклянными дверями располагался пост. Пятеро полицейских дежурили за блестящим металлическим ограждением с тремя проходами в нем. Офицеры были в парадной форме, она отличалась от повседневной другой портупеей и пистолетной кобурой, а еще наличием перчаток — все это было белым. Дежурные были в головных уборах, хотя остальные полицейские, среди которых было полно девушек и женщин, при входе в управление свои фуражки снимании.
— Здравствуйте, — один из офицеров опередил Ливадову, обратившись к ней первым.
— Добрый день.
— Вам на девятый этаж. Кабинет девятьсот двенадцать.
— Мне? — удивилась девушка.
— Так точно. Вы же Евгения Константиновна Ливадова?
— Да. Я…
— Пожалуйста, проходите. Лифт там.
Женька по непонятной причине покраснела. Щеки горят! Что-то все быстро узнают, кто она такая и чего ей нужно. Возникло ощущение, что она, как открытая книга. Будто голая стоит. Вдруг повеяло дурным сном. Не могут ли так же легко копаться и в её мыслях?
Ливадова добралась до лифта, погруженная в себя. Видела только уже привычные мерцающие стрелки.
— Извините, — кто-то толкнул в плечо. — Тороплюсь сильно! Не углядел, простите.
— Ничего.
Женька встрепенулась. Хорошо даже, что её задели. В голове прояснилось, она постаралась позабыть про все свои невзгоды и настроилась только на одно. Получить гражданство!
Заполненный людьми лифт быстро поднял на девятый этаж. У девятьсот двенадцатого кабинета девушку встретила секретарь.
— Евгения Константиновна Ливадова? — спросила она.
— Это я.
— Заходите.
Сейчас будет решаться Женькина судьба! В просторном кабинете с огромными окнами на всю стену за полукруглым столом уже сидели члены комиссии, и одного из девятерых Ливадова знала.
Владимир Воронцов!
Глава 20. Снова
— Почему? — прокричал Андрей. — Почему?
Ливадов поворачивался всем корпусом, переводя взгляд через прицел вскинутой винтовки с одного некроформа на другого, затем на следующего, а зомби больше не нападали. Длинорукие твари стояли, лишь покачиваясь, окружив двух живых. Зато двухголовое существо, вожак мертвой стаи, бесновался у опрокинутого джипа. Вскакивал на автомобиль, крутился на нем, оглашая Октябрьскую площадь раскатами жуткого рева. Прыгал вниз, на землю, и почти сразу вновь возвращался на автомобиль.
После появления двухголового монстра и стаи зомби из сгорбленных мертвецов с длинными руками минули считанные минуты и две атаки одиночных некроформов. С ними крупнокалиберный автомат Андрея справился уверенно. У Ливадова сгорело больше нервов, когда выбивал бегущих на него мертвецов, чем потратил свинца. Патронов мало, и Андрей стрелял одиночными, целясь тварям в голову. Сука! Их можно остановить, только разнеся черепушку.
Какие-то минуты! Но для двух живых они растянулись на очень долгие и почти нескончаемые минуты. Русскому и американцу не уйти. Не отбиться от стаи, если мертвяки кинутся на них разом. Однако те все также стоят на месте.
— Почему не нападают?
— Не знаю!
Грязный, окровавленный Рамирес с лицом, перекошенным одновременно страхом и решимостью, сидел у ног Ливадова и сжимал винтовку. Американец вытащил из-под одежд нательный крестик. Губы его шептали беззвучную молитву. Он тоже не отводил взор от мертвецов, и палец его правой руки лежал на спусковом крючке автомата, только ствол оружия был опущен к земле. Потому как левой рукой Джонс постоянно подносил крестик к губам, перемежая слова молитвы с целованием святого распятия.
Андрей покосился на американца. Откуда у того воля появилась? Бог услышал, что ли, мольбу проповедника?.. А не важно! Не по уму бывшего разведчика этот вопрос и этот ответ! Ливадов крепче сжал рукоять винтовки, по виску побежала капля пота. Его дело стрелять и стрелять метко и быстро. Он дорого продаст свою жизнь.
Жаль, никто это не оценит! И Женьке он тоже не поможет!
Мертвяки дернулись и в один миг покачнулись, сделав в сторону живых один шаг.
— Сейчас побегут, — хрипло бросил Андрей. В горле жуть, как пересохло. — Береги выстрелы!
Вой двухголового перекрыл голос Ливадова. Раскрыв пасть звериной морды, вожак стаи исторгал из себя звук, полный злобы, голода и тоски. Мертвецы сузили кольцо вокруг русского и американца еще на два шага, некоторые из некроформов ступали, пошатываясь. Двое или трое споткнулись.
— Сейчас начнется! Держись!
Ливадов взял на мушку зомби, чьи мозги разнесет первым. Он вздрагивал и покачивался справа от вожака стаи. Голова монстра, задравшая к небу пасть, продолжала выть, а вторая, человеческая, дико дергалась, будто норовя оторваться от туловища размером с быка.
Монстр вдруг прекратил вой, крутанулся на боковине джипа, зарычал и спрыгнул на траву, побежав к зарослям папоротника, откуда появился, и быстро скрылся в них.
— Что за…
Андрей открыл огонь — длиннорукие твари сорвались с места. Часть устремилась за вожаком, другие кинулись на людей. Ливадов попал в голову первой цели первым же выстрелом и через один удар сердца перевел огонь на другого мертвеца. Рядом била вторая винтовка, только двум живым все одно не успеть погасить всех, кто бросился на них.
Два автомата стреляли, и их стрельба слилась в один звук, а через мгновение он потонул в грохоте тяжелого оружия. Земля под ногами мертвяков взорвалась. Двух некроформов разорвало в клочья, нескольких отбросило, чтоб через секунды изрешетить крупным калибром. Мертвецов прибивало к траве, пули тяжелого оружия отрывали конечности и вырывали куски плоти, сносили черепа.
Ливадов выпустил очередь в единственного еще двигавшегося на живых мертвеца. Того покачнуло, все пули угодили в туловище, он отступил назад, и Андрей успел сменить магазин. До некромформа два десятка метров! Прицелившись, Ливадов вновь открыл огонь, на этот раз пули разнесли голову. Зомби упал и упокоился.
Октябрьскую площадь сотрясала пальба четырех автоматических пушек двадцать второго калибра. Они добивали стаю; тех, кто не успел скрыться за вожаком в зарослях папоротника.
— А-а-а! My God — что есть сил орал Джонс, вспоминая бога. Он спасен! Спасен! По пыльным щекам американца текли слезы. Винтовка лежала перед ним, она казалась сейчас слишком тяжелой и ненужной. Спасен! Спасибо, боже!
Опустив оружие, Андрей переводил взгляд с Рамиреса на небо и обратно. Палец Ливадова все еще лежал на спусковом крючке, и индикатор на винтовке показывал цифру семь. Патронов хватит.
Хватит на что? Мысли совершенно спутались и смешались. Андрей растеряно перевел взгляд наверх. Пятиконечная белая звезда на темно-синем круглом поле с двумя белыми горизонтальными полосами на борту зависшего над площадью конвертоплана. Он медленно разворачивался носом к зарослям папоротника, в которых скрылась стая. Массивный борт на широких крыльях, которые оканчивались поворотными реактивными двигателями. Их ревущие сопла были направлены к земле. Каждое крыло несло на себе по две двадцатидвухмиллиметровые автоматические пушки. Они-то и разносили в клочья стаю. Еще два дула более крупных калибра торчали на носу конвертоплана, как два жала.
