– Чем меньше народу будет вас видеть у меня, тем лучше. Вы хотели посмотреть запись? Я все приготовил. Вот, смотрите.
Денис подвел гостя к монитору и включил компьютер. Экран осветился, на нем возникла улица, по которой Гуров только что проезжал. В углу экрана горели цифры, показывая время.
– Вот, смотрите, время пять часов, еще светло, – комментировал Кораблев. – Вот в мастерскую заходит Настя Марьянова. Ну, Настю мы все знаем, человек известный. Видите – эта сторона улицы пустая. Вот, проходит полчаса… Ага, вот подъезжает эта машина.
Гуров увидел, как через два дома от коттеджа Кораблева у тротуара паркуется черная «Веста».
– А можно чуть увеличить изображение? – спросил он. – Номер видно не совсем четко.
– Увеличить могу, но вам это ничего не даст, – с сожалением ответил Денис. – Чем крупнее изображение, тем больше зерно, детали расплываются.
– Да, так хуже видно, – согласился Лев. – Давайте вернем назад. Да, надо сейчас разглядывать – потом начнет темнеть, будет еще хуже видно. Вы эту пленку до конца смотрели?
– Да, до самого конца, до двенадцати часов, когда они уехали, – ответил Кораблев. – Там будет интересный момент в конце, вы увидите. Но номер лучше всего записать сейчас. Потом и правда станет темно, ничего не видно. А фары они ни разу не зажгут.
– Что ж, постараюсь разглядеть, что смогу.
Гуров пристроился у экрана. Двигая мышкой, стал увеличивать яркость и контрастность изображения, потом чуть уменьшил его, сдвинул в сторону… Потом достал ручку, блокнот и записал то, что удалось разглядеть.
– Ну вот, буквы все на месте, – сказал он с удовлетворением. – Буквы «АВВ», и две цифры из трех видно: «06». Только одной не хватает: то ли это «двойка», то ли «пятерка», то ли «восьмерка» – трудно разобрать. Но этого вполне достаточно, чтобы найти машину. Так, теперь давайте смотреть дальше.
Кораблев снова пустил изображение и предупредил:
– Я минут сорок прокручу, там ничего происходить не будет. Вот, смотрите с этого момента.
Гуров увидел, как к мастерской подходит человек. В темноте его было трудно разглядеть, но по высокому росту и характерному повороту головы он узнал художника Пикляева. Художник скрылся в мастерской. И тут Лев увидел, как в припаркованной на другой стороне улицы «Весте» на пассажирском сиденье загорелся огонек сигареты, там кто-то закурил. Прошло полчаса, художник вышел из мастерской. Выходя, он оглянулся. В этот момент пассажир «Весты» продолжал курить.
– Для профессионала этот дядя слишком много курит, – заметил Лев. – Он выдал себя. Пикляев говорил мне про огонек сигареты, и я понял, что за мастерской велось наблюдение.
Прошло еще полчаса. И снова к мастерской подошел человек. Он был маленького роста, движения мелкие, суетливые, по ним сразу угадывался Сорокин. В мастерской он пробыл двадцать четыре минуты – камера точно засекла момент, когда искусствовед вышел. А уже спустя десять минут к двери мастерской подошел еще один человек. Высокий, плотный, двигался уверенно…
– Узнаете этого человека? – спросил Гуров. – Мне кажется, вы должны его узнать.
Денис и Володя прильнули к экрану.
– Черт, темно… – пожаловался Владимир.
– И лица не видно, только спину, – сказал Кораблев.
– Смотрите, сейчас будет момент, когда он откроет дверь в прихожую. Там, внутри, горит свет, и входящего на минуту станет видно. Ну, узнаете?
– Да ведь это Колька Козлов! – воскликнул бывший транспортник.
– Точно, это он! – поддержал его Кораблев.
– Вот и я так подумал, – кивнул Лев. – Хотя я вашего товарища видел только мертвым. Значит, Козлов тем вечером был у Артюхова. Он пришел позже Сорокина. Возможно, он был последним из друзей художника, кто видел картину «Делёж». И может быть, за это его и убили…
Между тем на экране дверь мастерской вновь открылась, и Козлов вышел. В отличие от Пикляева он не просто оглянулся на выходе, а внимательно оглядел всю улицу. И хотя огонек сигареты в «Весте» теперь не горел, бизнесмен пригляделся к машине, даже, кажется, шагнул с тротуара на мостовую, чтобы лучше разглядеть номер. Но подходить к машине не стал. Вместо этого поднял воротник куртки и двинулся прочь, уходя из кадра.
После этого на экране вновь ничего не происходило. По улице мимо мастерской прошло всего несколько человек, и ни один не задержался возле дома. Когда цифры на экране показывали уже первый час ночи, обе двери машины вдруг открылись, и сидевшие в ней люди вышли. Постояли немного возле автомобиля, поглядывая по сторонам. Потом быстро перешли улицу и скрылись в доме. Спустя двадцать шесть минут свет в окнах мастерской погас. А еще спустя три минуты два человека вышли из дома. Один из них нес тяжелый сверток, похожий на скатанный ковер небольшого размера, другой держал в руке монтировку. Эти двое сели в машину, и она тут же тронулась с места.
– Все, можно выключать, – повернулся Гуров к Денису. – Запись эту я у тебя заберу. Считай, что я ее у тебя изъял в интересах следствия. Изъял, действуя как официальное лицо. Сам понимаешь: эта запись является важнейшей уликой. Имея ее, можно раскрыть преступление за несколько дней.
А сам про себя подумал: «Как здорово, что следователь Злобин даже не догадывается о существовании этой записи. Если бы она попала к нему в руки, она бы быстро исчезла, и я бы не знал, как подступиться к этому делу. А сейчас у меня в руках все нити».
Они попрощались с Денисом Кораблевым, и Владимир вывел машину на улицу.
– Теперь куда вас отвезти? – спросил он.
– На новое место жительства. Ваш Зубков определил меня к себе на запасную квартиру. Едем в Журавлиную рощу. Вот адрес, – протянул Лев визитку, полученную от хозяина колбасной фабрики. Владимир глянул на адрес, кивнул:
– Хороший район. Это еще не сам лесопарк, но близко. Воздух там замечательный! Что ж, поехали к Журавлиной роще…
Глава 17
Дорога к новому месту жительства заняла не так много времени: улицы были почти пусты, да и на светофорах Володя особо не задерживался. Водитель он был классный: Гуров залюбовался, как профессионально, легко он вел машину. Было уже около полуночи, когда они подъехали к аккуратному многоуровневому дому, стоявшему в окружении стареньких домов на самой окраине города. Выйдя из машины, Гуров вдохнул воздух – и почувствовал, что здесь он совершенно другой, чем в центре.
– А ваш друг Зубков не обманул – воздух тут действительно замечательный, – произнес он.
– Тут не только воздух хороший, тут и вид отличный, – ответил Владимир. – Вот утро настанет, увидите. Ключи от квартиры, как я понимаю, у вас есть. Квартира на третьем этаже – вон ее окна. Ну, я вам, наверное, больше не нужен, так что могу…
Однако он не успел договорить – у Гурова пиликнул телефон, показывая, что пришла эсэмэска. В сообщении было всего два слова: «Где всегда».
