– Задержим до выяснения, – по телефону убеждал он Орлова. – Когда Косачев узнает, что Арутюнов, в благодарность за оказанную услугу, его «заказал», думаю, он бизнесмена со всеми потрохами заложит.
– Думаешь? – нерешительно переспрашивал Орлов. – А если не заложит? Как мы тогда все это объясним? Арутюнов все-таки – фигура заметная. Как начнет жалобы писать…
– Не начнет, – уверенно произнес Гуров. – У него теперь будут другие занятия.
В начале ноября на Покровском кладбище в Бирюлеве было как-то особенно неуютно. Дул ветер, облетали с деревьев последние листья, по небу плыли серые тучи.
Но даже в такой день к могилам приходили посетители. Вот и у черной мраморной плиты с портретом хрупкой женщины стояли и неторопливо беседовали два человека, мужчина и женщина.
– Так, значит, Виктора все-таки разрешили похоронить вместе с матерью? – спрашивал мужчина.
– Да, разрешили, – отвечала женщина. – Фотографию я уже заказала, скоро сделают. Прикреплю ее, и будет все как следует.
– Жалко парня.
– Еще бы! А с другой стороны – и сам тоже виноват. Если бы жил нормально, как все, никогда бы не попал в такую историю. Надо же, чего удумал! У чужого человека денег клянчить. Рассказывать всем, что Георгий – его отец. Но тот ведь знает. С какой стати он будет ему давать?
– Да, все верно. Но несмотря на это, Арутюнов показал на допросах, что все-таки давал Виктору деньги.
– Правда? Хороший, значит, был человек. Не жадный.
– Может быть. А может, просто отвязаться хотел. Ведь Виктор с дружками своими то и дело у него в магазинах пожары устраивал. Как проиграется, сразу к нему. Тот – в отказ, а через некоторое время смотрит – опять возгорание. Проще денег «сынку» дать, чем на ремонты тратиться. Все одно – убыток. Так там хоть отдал, да и забыл. А тут людей нанимай, стройматериалы закупай. Да и торговля стоит. Хлопотно.
– Пожалуй. Вот, кстати, ребят тоже жалко. Пускай и условно им присудили, а все равно. Какое-никакое, а пятнышко. Темная полоса в биографии. Жалко.
– Они знали, что делали, – жестко сказал мужчина. – Не маленькие. Это суд еще снисходительно отнесся, а могли и настоящий срок дать. Все-таки там жертвы были, пускай и не летальные.
– Ой, что вы, Лев Иванович, летальных не надо. Хватит уже нам летальных, – вздохнула женщина, с грустью взглянув на могильную плиту. – Значит, говорите, два дела у вас пересеклось? И пожары эти, и Вити нашего пропажа?
– Да, так и получилось. И, кстати, это «пересечение» обнаружилось благодаря вам, Ирина. Это ведь вы меня на приятелей Виктора вывели. А о причастности Виктора к поджогам я именно от них узнал.
– Ну, что уж там я, – улыбнулась женщина. – Я бы сроду такие сложные хитросплетения не распутала. Надо же, как все подобралось: и карты, и пожары, и убийства. А вы, значит, сначала думали, что он за долг его убил, картежник этот?
– Да, была такая версия, – подтвердил Гуров. – Но Косачев на допросе показал, что долги у Виктора хоть и были, но совсем не такие глобальные, чтобы из-за этого убивать. Да и вообще подобные способы «расчета» практикуются редко. Сейчас ведь везде предпочитают рациональный подход. Вот и здесь тоже. Если кто-то не может отдать долг деньгами, могут потребовать какую-то услугу. Те же исполнители, например Куря и этот Миха.
– Куря? – улыбнулась Ирина. – Ну и имя! Никогда такого не слышала.
– Это кличка. Зовут его Кирилл. Почему, вы думаете, этот Кирилл согласился «заказ» исполнить? Что, очень хотел на себя особо тяжкое преступление взять? Или таким кровожадным был? Да ничего подобного! Просто он денег должен был Косому, и немало, а заплатить не мог. Поэтому тот, так сказать, в счет уплаты заставил его совершить преступление. И Миха этот так же.
– Да, преступление, – задумчиво проговорила Ирина. – Вот вы сейчас сказали, что этот Георгий денег Вите давал. Значит, не такой уж он плохой человек. Значит, есть у него понятие. Как же он решился убить? «Заказать» Витю? Тот ведь и правда мог быть его сыном. Как же так?
– С этим «заказом» история довольно интересная, – ответил Гуров. – Я поначалу и сам недоумевал. За что можно на человека до такой степени рассердиться? За то, что магазины поджигал? Что ж, это неприятно, конечно, но неужели до такой степени? Ведь можно было просто заявить на него, сообщить, что вымогает деньги. Те же видеокамеры поставить, в конце концов. Подобные действия достаточно строго наказываются по закону, и, посадив человека на скамью подсудимых, на мой взгляд, любой бы счел себя вполне удовлетворенным.
– Куда уж больше, – сочувственно отозвалась Ирина. – За решетку упечь. Такого врагу не пожелаешь.
– Вот именно. А между тем Арутюнов предпочел сам совершить жестокий суд и, в общем-то, себе же добавить проблем. Ведь после этого он сам вынужден был покрывать того же Виктора, чтобы мы ненароком не обнаружили связь между его участием в этих поджогах и последующим таинственным исчезновением.
– Исчезновение в небытие, – уточнила Ирина.
– Да, именно так. Для чего ему нужны были все эти сложности, когда можно было решить вопрос гораздо проще и почти с тем же результатом? Ведь тюремный срок – это, по сути, то же небытие. Отправив Виктора на нары, Арутюнов совершенно точно мог не опасаться финансовых вымогательств еще несколько лет. Тем не менее он предпочел совершить более тяжкое преступление, взять на душу такой грех, как убийство. Несоответствие проступка и наказания долго не давало мне покоя, пока на одном из допросов недоумение мое не разрешил сам Арутюнов.
– Правда? И что же он сказал?
– Оказывается, Виктор не собирался довольствоваться мелкими подачками и имел в виду более глобальные цели. Он познакомился с дочерью Арутюнова, и, если я правильно понял, у них даже начинался роман.
– Вот это да! – всплеснула руками Ирина. – Ай да Витек!
– Да, насколько я понял из рассказов «очевидцев», Виктор пользовался успехом у женского пола. Вот и дочь бизнесмена не устояла перед его обаянием. Почти одновременно несчастный отец узнал две новости, одна другой неприятнее. Во-первых, что Виктор Седов имеет в отношении его дочери «серьезные намерения» и не сегодня завтра может и впрямь с ним породниться. А во-вторых, что, регулярно посещая ночные клубы, Виктор пристрастился к наркотикам и у него возникла довольно стойкая зависимость от определенных препаратов.
– Да вы что?! – Ирина была по-настоящему удивлена. – Наш Витек? Просто ушам не верю! В жизни бы не подумала.
– По внешнему виду это не всегда можно определить, тем более что болезнь у Виктора, видимо, была еще в начальной стадии. Но Арутюнов, как человек опытный, понимал, что, если начало положено, предвидеть конец несложно.
– И решил его немного ускорить? – горько усмехнулась Ирина. – Да кто ему право такое дал?
– Он пытался защитить себя. Как мог.
– Только не особенно-то у него получилось, – с некоторым злорадством произнесла Ирина. – И парня угробил, да и сам недолго попраздновал.
