– Но, Кярим…
– Никаких «но»! Давай дам денег, – Кярим полез в карман за кошельком, но брат остановил его.
– Но, Кярим. Когда мы готовили из плохих продуктов? Обижаешь, да! – Али сделал вид, что огорчен. – А денег не надо. Никогда не беру заранее, вот приготовим, попробуешь, и тогда договоримся.
– Иншаллах!
[21] Верю, что все получится, – Кярим обнял брата. – Сроку три дня.
– Сделаем, родной!
* * *
Наверное, не нужно лишний раз говорить, что пахлава получилась просто фантастически вкусной.
– Али, твоя жена – волшебница! Я не ел такого сто лет! Думал, что и не попробую уже. А запах… Уже от него можно свихнуться! Вах, Мехри, если не донесу до дома, кого винить? – Кярим рассмеялся – он был очень доволен: пахлава обошлась ему совсем не так дорого, как он думал.
– Вкусно тебе? – Зухра сидела за столом и с отвращением наблюдала, как муж уплетает кушанье за обе щеки.
– Очень! Мехри, как всегда на высоте!
– Осел! – Зухра стукнула кулаком по столу. – Ты что, знаешь только, как набить свое ненасытное нутро?
Кярим аж поперхнулся и зашелся кашлем, а потом виновато придвинул жене кусок лакомства.
– Так я что, я ж и тебе дам… Не, на самом деле, съешь кусочек?
– Три раза осел! Каким ты был идиотом, таким и останешься до смерти!
Зухра была вне себя от злости, а Кярим, как ни старался, не понимал, что от него хочет его благоверная.
– Сколько ты заплатил Али за это?
– Да почти столько же, как и всегда, немного накинул, кажется. А может, и нет?
– Так же, как и всегда? – удивилась Зухра. – И ты не догадался спросить его, с чего такая щедрость?!
– Зачем? – Кярим был обескуражен, он не понимал, чего от него хочет жена.
– Ты же его просил пахлаву для очень дорогого гостя, из самых лучших продуктов! Настоящую!
– Ну да. А что?
Зухра устало вздохнула.
– Мой муж – непробиваемый кретин! Ты хоть представляешь, сколько стоят продукты для этого? – она кивнула на лакомство. – Или тебя только цены на пойло свое интересуют?
До Кярима наконец-то дошло.
– Так может, я схожу…
– Уймись! – Зухра встала из-за стола и прошлась по комнате. – Тут подумать надо. Что-то не так со всем этим. Сначала этот коньяк, теперь пахлава. Я уже не говорю о том, что они рассчитались со всеми долгами.
– Работает человек, ты же знаешь. – Кярим попытался возразить.
– Работает?! – рассмеялась Зухра.
Она села рядом с мужем.
– Пойдешь к нему завтра и скажешь, что ты все знаешь.
– Что знаю, Зухра? – удивился Кярим.
– Идиот! Слушай, неважно, что. Если тут действительно что-то не так, ты заметишь. Хотя… Господи, ты же у меня такой дурачок.
И Зухра от души отвесила мужу подзатыльник.
– Ай, ты чего, женщина! – Кярим попытался встать, но Зухра толкнула его обратно на табурет.
– Али что-то скрывает. Попытайся узнать, что. Блефуй, соври ему, что ходят слухи в метро нехорошие, будто Али нашел деньги. Будь уже, наконец-то, мужчиной, которого я когда-то полюбила, – Зухра обняла мужа и поцеловала его.
Кярим растаял. Он встал и пошел в сторону кровати.
– Зухра-а…
– Кярим, а Кярим. А я ведь все знаю.
Кярим похолодел. Он представления не имел, что такого может знать про него жена, и от этого было еще страшнее.
Но Зухра рассмеялась.
– Вот видишь! И ты еще сомневаешься, что Али не купится на твой блеф?
Глава седьмая
Али был в отличном настроении: дела в «Жемчужине» шли день ото дня лучше. А это значит, что его семья всегда будет иметь копеечку и голод им не грозит. Да, это нелегкий труд, да, всего они с Мехри достигли своими руками, но разве это в тягость, если занимаешься тем, к чему лежит душа? Как жаль, что этого так и не понял покойный отец… Но, если честно, Али совсем не жалел, что тот отправил его в Москву: Баку прекрасней всех городов, Баку – это душа. Но именно Москва, суетная, чужая, иной раз злая и несправедливая, научила его жизни. Столичный город, где если хочешь жить, то умей выкручиваться, умей работать так, как никогда бы не пришлось трудиться дома. Али знал точно – не заболей тогда отец, он бы не вернулся на родину. Безумно бы скучал, тосковал, рвался, но… Так и остался бы в неласковой Москве. Уже навсегда. Иной раз он думал, что случилось с ней потом? Наверняка тоже досталось. Или разрушена совсем, и тогда все его московские друзья погибли. Грустно. И… Получается, что отцу он обязан жизнью дважды? Жизнью и всем, что у него есть. Наверное, Али еще и поэтому так много прощал старшему брату. В память об отце. Прощал и жалел его, непутевого. Вот взял он с него деньги за день рождения, а потом корил себя: зачем? Что ему, Али, с этих денег? Так ли уж велики убытки?
Пахлава ему дорого обошлась, что и говорить. Кушанье богов не может быть дешевым! Бакинская, Шекинская, Кубинская, Гянджинская – в каждом районе Азербайджана свой рецепт, свои секреты. Сладкая, многослойная, тающая во рту, с орехами, медом, шафраном и кардамоном… Для ее приготовления требуются время и терпение, но результат того стоит. Мехри не раз делала кушанье и из простых продуктов, что-то заменяя, что-то исключая из рецепта из-за дороговизны, и все равно получалось вкусно. Но Кярим заказал настоящую. Не будь у Али налаженных связей среди торговцев, ничего бы из этой затеи не вышло. Но он знал, где найти и шафран, и мед, и хорошую муку. Все купить можно, были бы деньги. И, слава Аллаху, их хватало – Али еще ни разу не залез в заветный мешок. Кто знает, почему сейчас все так хорошо складывалось? Может, где-то там, на небе, решили, что хватит им испытаний? Или потому, что Бабаевы не жадничали, цены не задирали, а для самых бедных, что едва сводили концы с концами, отпускали обеды бесплатно? Кто хоть раз голодал, понимает, что это такое… Сам Али никогда не забудет голодных глаз жены и дочери.
Кярим голода не знал, но он – брат, единственный родной человек. Поэтому, когда он заказал у Али жутко дорогую пахлаву, тот сразу решил сделать на нее хорошую скидку. Пусть будет.
Кярима он не ждал и его визиту удивился: брат не часто баловал Али своими визитами. Опять заказ?
– Салам, Али! – Кярим обнял брата.
– Здравствуй, родной! Неужели так понравилась пахлава, что решили еще заказать?
– Твоя пахлава, как в прежние времена, такая же. – Кярим осмотрелся по сторонам. – Давай отойдем, разговор есть.
Странное поведение брата очень встревожило Али. Этот рыскающий взгляд, эта таинственность. Сердце защемило – что-то случилось? Неужели?..
