А впереди раскинулось озеро и туманно-зеленые горы на противоположном берегу, растворяющиеся в узкий галечный пляж. Само же озеро было неподвижно – давным-давно мариды наложили проклятие на его воды из-за какой-то всеми забытой распри с Советом Нахид. Об этом проклятии Нари изо всех сил старалась не думать. Точно так же она не позволяла себе смотреть на юг – туда, где высокие скалы, на которых громоздился дворец, сливались с темной водой. Отказывалась вспоминать о том, что произошло на этом участке озера пять лет назад.
Воздух замерцал, заискрил, и Нари сосредоточила взгляд на середине озера.
Прибыли Аяанле.
Корабль, возникший из-за завесы, больше всего походил на некое сказочное существо и скользил сквозь туман с поразительным для его размеров изяществом. Нари выросла на берегах Нила, и ей доводилось видеть корабли всех мастей: тонкие фелуки, рыбацкие каноэ и набитые товарами торговые суда густым нескончаемым потоком сновали по широкой реке. Но этот корабль не мог сравниться ни с одним из них. Он был таким огромным, что, казалось, мог вместить сотни пассажиров. Судно невесомо скользило по поверхности озера, и темная древесина ослепительно блестела на солнце. На мачтах развевались флаги цвета морской волны, украшенные изображениями золотых пирамид и звездно-серебряных соляных брусков. Ослепительная палуба утопала в многочисленных – Нари успела насчитать не меньше дюжины – янтарных парусах. Ребристые паруса, прошитые швами, походили скорее на крылья, чем на корабельную принадлежность, они дрожали и раздувались на ветру, как живые.
Нари, пришедшая в восторг, приблизилась к брату и сестре Кахтани.
– Как им удалось доставить сюда корабль?
За волшебным порогом, который кольцом охватывал широкое озеро и туманные горы Дэвабада, во все стороны протянулась сплошная голая пустыня.
– Потому что это не обыкновенный корабль, – улыбнулась Зейнаб. – А песчаный корабль. Изобретение Сахрейна. Тайна этой магии тщательно охраняется, но с толковым капитаном на таком корабле можно облететь мир. – Она вздохнула, глядя на корабль с восхищением и тоской. – Аяанле выкладывают Сахрейну целое состояние за право пользоваться кораблем, однако держат марку.
Мунтадира вид прекрасного корабля оставил равнодушным.
– Любопытно, что Аяанле могут позволить себе такую роскошь, когда Та-Нтри регулярно недоплачивают подати.
Нари мельком взглянула на супруга. Пускай Мунтадир никогда напрямую и не обсуждал с ней сложную экономическую ситуацию в Дэвабаде, она ни для кого не была секретом – уж точно не для бану Нахиды, которая лечила солдат, раненных в боевых учениях, которые жаловались на сокращение рационов, и снимала проклятия, которыми теперь то и дело награждали друг друга доведенные до ручки казначеи. К счастью, ощутимый кризис пока не затронул Дэвов – преимущественно потому, что они зареклись вести торговлю с другими племенами после смерти Дары и немого позволения Гасана крушить их прилавки и притеснять купцов на Большом базаре. Зачем рисковать и продолжать иметь дело с джиннами, если те не хотят вставать на их защиту?
Корабль Аяанле приближался на раздувающихся парусах, пока по палубе сновали матросы в ярко-полосатой одежде с золотыми украшениями. На верхней палубе растянулось химероподобное существо в золотой упряжи, с кошачьим туловищем, покрытым рубиновой чешуей, и рогами, сверкающими как алмазы, размахивая змеевидным хвостом.
Едва корабль пришвартовался, стайка пассажиров поспешила навстречу королевским особам. Среди них – мужчина, облаченный в пышный бирюзовый халат и серебристый тюрбан, который он обмотал вокруг головы и шеи.
– Эмир Мунтадир, – улыбнулся он и низко поклонился. – Мир вашему дому.
– И вашему, – учтиво отозвался Мунтадир. – Встань.
Аяанле послушно выпрямился и посмотрел на Зейнаб с какой-то нарочито проникновенной улыбкой.
– Маленькая принцесса, как вы подросли! – Он засмеялся. – Встречая меня лично, вы оказываете старому торгашу слишком большую честь.
– Мне это только в радость, – заверила Зейнаб с непринужденностью, освоить которую у Нари не хватило бы терпения. – Надеюсь, в путешествии не возникло трудностей?
– Хвала Всевышнему. – Он повернулся к Нари, и в его золотых глазах сверкнуло изумление. – Это что же, ваша Нахида?
Поморгав, он сделал осторожный полушаг назад, что не осталось незамеченным для Нари.
– Это моя жена, – поправил Мунтадир резко похолодевшим тоном.
Нари ответила на взгляд Аяанле и, расправив плечи, притянула к себе чадру.
– Меня зовут бану Нахида, – произнесла она через вуаль. – Слышала, твое имя – Абул Даваник.
Он поклонился.
– Вы совершенно правы. – Он не сводил с Нари глаз, и от такого пристального взгляда она покрылась гусиной кожей. Купец покачал головой. – Невероятно. Вот уж не думал не гадал, что встречу настоящую Нахиду.
Нари заскрежетала зубами.
– Да, иногда нас выпускают на волю, попугать народ.
Мунтадир откашлялся.
– Я приказал подготовить комнаты для вас и место для вашего груза в королевском караван-сарае. С радостью провожу вас туда.
Абул Даваник вздохнул.
– Увы, груза с нами мало. Нашему народу нужно еще немного времени, чтобы собрать караван с податями.
Маска приличия на лице Мунтадира не дрогнула, но Нари услышала, как его сердце учащенно забилось.
– Уговор у нас с вами был иной. – Угроза, зазвучавшая в его голосе, так сильно напоминала манеру Гасана, что у Нари выступили мурашки. – Ты ведь знаешь, конечно, что на носу Навасатем? Сложновато проводить торжество, которое бывает раз в столетие, когда подати постоянно запаздывают.
Абул Даваник устремил на него оскорбленный взгляд.
– Зачем же сразу о деньгах, эмир? Правила гезирского гостеприимства, к которым я привык, требуют еще по меньшей мере десять минут вести непринужденную светскую беседу.
Мунтадир отвечал без обиняков:
– Возможно, компания моего отца для тебя предпочтительнее моей?
Но Абул Даваник не смутился. Нари даже показалось, что его лицо приняло лукавое выражение, когда он ответил:
– В угрозах нет необходимости, ваше величество. Караван отстает от нас всего-то на несколько недель, – его глаза заблестели. – Вне всякого сомнения, вам понравится товар, который он привезет.
За городскими стенами зазвучал азан, зазывая верующих на полуденную молитву. Клич катился по городу широкими волнами, которые на расстоянии подхватывали муэдзины, один за другим, и Нари охватил приступ привычной ностальгии. Азан всегда напоминал ей о Каире.
– Это ведь может подождать, Диру, – сказала Зейнаб, очевидно, пытаясь разрядить напряжение между мужчинами. – Абул Даваник – наш гость. Он преодолел долгий путь. Почему бы вам не помолиться вместе, а затем не отправиться в караван-сарай? А мы с Нари вернемся во дворец.
