– Мне чужого не надо, – испуганно крикнул камням узкоглазый колдун. – И не уговаривайте, все равно не возьму.
Сквер, в котором расположились наблюдатели, находился неподалеку от особняка магистра. Руаму и его соратникам не потребовалось подзорной трубы, чтобы увидеть, как в дом ударила молния, как оттуда выскочили четыре мужика с перекошенными физиономиями… К сожалению, разобрать, о чем они разговаривали с Дайруком, ожидавшим, когда ему отдадут шлем пленника, было невозможно. Однако тот абсолютно не расстроился по поводу непредвиденной потери. Видимо, новости обитателей особняка оказались радостными. Правда, всеобщее веселье длилось недолго.
– Ты погляди, что творится! – воскликнул Фергур.
Карета, в которой привезли пленника, вдруг с противным треском развалилась, а следом возникло густое пылевое облако. Когда оно рассеялось, на месте экипажа оказался двухголовый цыпленок размером с быка.
– Откуда взялось это чудище? – Озург, стоявший за спиной Руама, непроизвольно сделал шаг назад.
– Из яйца вылупилось, – догадался сапожник. – Я его специально в карете пристроил.
Птенец, несмотря на неуклюжий вид, действовал весьма бойко. Он начал в два клюва плеваться огнем. Один из бывших слуг Эрмудага не успел среагировать на атаку и осыпался пеплом. Остальные вместе с волшебниками Дайрука попытались обороняться.
– Хорошо, что мы не воспользовались планом Регадуна, гадюку ему в постель вместо девки. Такой подарочек нам подсунул. Хотел всех испепелить. Ну и сволочь!
«Птенчик» не собирался возиться с чародеями. Двухголовый переросток резко подпрыгнул и сразу оказался в десяти шагах от развалившейся кареты.
– Рахнид ему в глотку! А ведь цыпленочек направляется к нам, – заметил Ферг. – Бежим!
– К пруду! – уточнил Руам.
Он схватил за руку растерявшегося Озурга и побежал в глубь сквера. Горцы несколько задержались. Они попробовали остановить птичку выстрелами, но вынуждены были оставить безуспешные попытки. Стрелы, вонзаясь в монстра, воспламенялись и мгновенно превращались в пепел.
Забравшись по колено в воду, барон вдруг вспомнил, что не умеет плавать. А тут еще и платье, которое и на суше при ходьбе особых удобств не обеспечивало.
– Похоже, кобылка по имени Удача повернулась ко мне задницей. Я на воде держусь, как камень.
– Может, плыть и не придется? – успокоил приятеля сапожник. – Все будет зависеть от того, насколько далеко этот монстр умеет стрелять огнем.
– А вдруг он еще и воды не боится? – засомневался побледневший Озург.
– Сейчас все увидим.
– Не хочу! – вдруг заартачился охранник каторжан. Он остановился, не выпуская руки юноши. – Регадун сказал, что если ты не умрешь через четверть часа после исчезновения демона, то умру я. А я не хочу сгореть заживо.
Меч стражника уже нацелился на жертву, когда две стрелы горцев проткнули несостоявшегося убийцу. Задержавшиеся гайсамаки как раз нагнали остальных.
– Дурак ты! – в сердцах крикнул Руам, освобождая руку.
Вместе с южанами он побежал к середине пруда. Когда они отошли от берега шагов на тридцать, вода достигла груди.
– Может, хватит? – заволновался барон.
Бойцы остановились.
– Когда Регадун успел запугать Озурга? Он же ни разу один не выходил из подвала! – размышлял вслух юноша.
– Я же тебе говорил, – подал голос один из горцев.
– Вы о чем? – Молодой телохранитель обратился к общавшимся между собой гайсамакам.
– Там, в подвале Регадуна, моему брату показалось, что Озург исчезал на несколько минут, когда все спали. Я решил, что это ему только приснилось.
– Накануне нашего отъезда? – решил уточнить Руам.
– Да.
– Господа, заканчивайте обмен воспоминаниями. К нам гость, провалиться ему в инзгарду!
Цыпленок с разбегу выскочил на берег из зарослей и едва успел притормозить возле самой кромки воды. Люди заметили, как один из когтей птенчика коснулся воды. Крик чудища на несколько секунд оглушил мокрых беглецов – двухголовый остался без одного коготка и отскочил на пару шагов назад.
Потеря ничуть не сказалась на боеспособности птички. Первый же залп огня прошелся над водной гладью и погас лишь на противоположном берегу. Второй последовал за первым с пятисекундным интервалом и вызвал столб пара недалеко от цели. Потом купальщики только и успевали, что наполнять легкие воздухом да нырять снова, прячась от жаркого пламени.
– Эдак он скоро воду вокруг нас вскипятит, что тогда делать будем?
– Надо его, гада, самого замочить.
– Да, вылить бы на эту птичку пару ведер воды, она бы сразу забыла, как в порядочных людей огнем плеваться.
– Воды у нас целый пруд, а вот со средствами доставки…
Разговор между погружениями длился пару минут. Потом сквер снова наполнился воплем монстра.
– Чем ему на этот раз не угодили? – поинтересовался сапожник.
Ответом стал звук отпущенной тетивы, за которым последовал новый рев цыпленка. На этот раз обмотанная на конце мокрой тряпкой стрела сгорала не сразу. Она оставляла черную рану на теле огнетворца, причинявшую потустороннему созданию ужасную боль.
– Ага, не нравится! – обрадовался марлонец и спешно принялся помогать горцам готовить стрелы, используя полоски ткани ненавистного платья.
После десятого попадания монстр практически перестал плеваться. И тут на него сзади набросились прибывшие в сквер волшебники вместе с вызванными для наведения порядка жандармами. В итоге израненную птичку попросту скинули в воду, где она и растворилась без остатка.
– Какой улов! – радостным возгласом встретил купальщиков Дайрук. – Дамы, надеюсь, вы больше не покинете меня, как сделали это нынче утром?
– Демон исчез? – басом спросил Ферг.
– Леди не должна задавать нелепых вопросов кавалеру. А ну снимай платье, мерзавец!
– Как хочешь, – произнес марлонец и со всего маху нанес волшебнику удар в скулу.
Маг отлетел в сторону, завалив сразу двоих жандармов.
– Ну и мужик нынче пошел, – вздохнул барон. – Ты ему пощечину за дерзость, а он сразу с копыт. Жозита, не выходи замуж за этого хлюпика.
– Как скажешь, нянечка, – отвесил реверанс Руам.
– Именем его величества вы арестованы, – объявил жандармский офицер.
Количество клинков, направленных на четверых бойцов, делало сопротивление бессмысленным. Да они и не собирались больше драться. Поставленная цель была выполнена.
Следуя прямым путем к Троеречью, Дровкуч, Тантасия и Илинга не особо гнали лошадей. Они опережали отряд Длойна почти на полдня, да и дорога шла под горку.
