Сашка сунул гранату за пояс, перебросил автомат за плечо и отошёл.
– Ну, – крикнул Кеша, – айда к магазину! Помнишь, мимо проходили? Они там жируют, твари непуганые! Хныка летом заловили – отметелили, как тряпку. Отомстим за другана!
Но Витька повёл отряд в другой район. Там находился притон «Злых хиппи», который необходимо было вычистить.
– Там человек сорок, – сообщил Витька. – В основном девки, так что надолго это не затянется.
– Что с девками будем делать? – спросил Женька Коньков. – Неужели грохать?
– Конечно, грохать! В девках самое зло! – пояснил Шиз. – Мы должны помочь их мятущимся душам обрести покой.
– Витька шутит, – добавил Олег. – Если сдаются, то в плен брать. Их потом пустынникам продадут или «Красным братьям» на плантации.
Сашка мрачно молчал всю дорогу. Вдохновение от речи Тоффельта схлынуло, и происходящее перестало ему нравиться. На окраинах стало очень шумно. То и дело где-то гремели перестрелки, рвались гранаты. По мере приближения к притону перестрелка становилась слышнее: где-то рядом строчил пулемёт.
– Хорошая у хипанов пушка, – произнёс Кеша со знанием дела. – С броневика сняли!
– Там уже бригада Гориллы, – заметил Олег.
– На чердаке двухэтажки засел хипан с пулемётом! – выкрикнул подбежавший парень из бригады Тима. – Там у них как бы крепость. Надо гранатомёт.
– Есть гранатомёт, – сказал Олег. – Что ещё?
– А ничего, – продолжил парень, – мы хранилище быстро взяли – там только один старикан сторожил, ему Тим так вмазал, что тот дуба дал. Потом побежали в общагу. Общага у них маленькая, в один этаж. Там мужики зачуханные, и бабы тоже такие. Тим заходит – первого хрясь, зубы на пол, второго бац! Там мы, короче, позабавились. Остальных заперли в подвале. Они, наверное, до сих пор ничего не поняли, такие тормознутые. А вот в клуб уже не прорвались – нас засекли, кричат: «Чего надо?», а Силос наш, тупица, шарах туда из гранатомёта. Они очухались. Кричат нам: «Псы, свиньи, нас не возьмёте», – и давай из пулемёта шпарить.
– А Тим где? – спросил Олег.
– Он в общаге.
– Ещё чего-нибудь есть?
– У них ещё типа магазин за общагой сразу, только мы пока туда не полезли, надо сначала здесь разобраться.
– Командор берёт гранатомёт и вместе с Янсеном идёт к Горилле, – скомандовал Олег. – Я, Лёва и Коньков полезем на развалины, пощупаем их с юга. Ерхов идёт в хранилище и оттуда прикрывает нам задницу. Бери пару гранат, и если там есть подвал, то постучись.
Сашка пожал плечами и пошёл куда сказано. Пулемёт, молчавший некоторое время, снова ожил, из развалин донеслись автоматные очереди. Потом прогремел взрыв, и пулемёт замолк.
Хранилище оказалось зданием с одним подъездом. У двери лежал человек с пробитой головой. Наверное, сторож. Сашка перешагнул через труп и, хрустя стеклом побитых лампочек, зашёл в подъезд. Подвала не было. Пахло сыростью.
Сашка немного потоптался на месте и нерешительно направился вверх по лестнице. Отворив дверь, прошёлся вдоль по коридору и, наконец, подняв автомат, заглянул в одну из комнат. Окна были плотно заколочены. В углу лежало несколько матерчатых тюков. Чуть в стороне виднелись пианино с выломанными клавишами и шкаф с какими-то железками. Сашка пошёл дальше. В других комнатах также ничего существенного не обнаружилось: футболки со знаками «пацифик» на полпуза, куртки с надписями «Мир и дружба», прочая ерунда. Тут же лежали различные радиодетали, куски железа, цветочные горшки и много шприцев – одноразовых и стеклянных… В конце концов Сашка присел на тюк в комнате с единственным открытым окном. Стрельба практически прекратилась. И тут в коридоре послышался чуть слышный шорох.
Подняв автомат, Сашка осторожно подошёл к двери. Там кто-то крался. Сашка, открыв дверь плечом и не глядя, дал очередь, как их учили, – на уровне груди предполагаемого противника. Раздался громкий плач. Плакал мальчишка лет семи, лежащий на полу у самой двери. «Промахнулся, – облегчённо вздохнул Сашка. – Совсем сдурел. А если бы свой кто шёл?» Он медленно вышел к пацану и наклонился над ним.
– Пожалуйста, дяденька, не убивайте! – крикнул тот, сжавшись.
– Тебе чего здесь? Ты, что ли, хиппи? – спросил Сашка, но ребёнок твердил только одно: «Не убивайте».
– Да на кой ты мне сдался! – Сашка поднял пацана за ворот грязного свитера и собрался втолкнуть в комнату, но тут на лестнице послышался громкий топот.
– Стой, – закричал Сашка, – застрелю!
– Свои, скотина! – раздался в ответ голос Лёвы.
Сашка опустил автомат.
– Какого хрена ты тут застрял? Мы уже закончили! – Рыжий появился в конце коридора и, увидев пацана, спросил: – Это что за дохляк?
– Не знаю. Наверное, его к пленным надо.
– К пленным… – Лёва подошёл совсем близко. Выглядел он странно – будто выпил или накурился перед боёвкой. – Лев пленных не берёт!
Сашка с ужасом увидел, как рыжий прицеливается, и крикнул:
– Ты что!
Но Лёва не шутил. Пацан упал на пол и, закрыв голову руками, завизжал.
– Стой! – Сашка вцепился в автомат, отводя его дуло в сторону. – Стой, урод!
Они боролись не больше минуты – то Лёва опять прицеливался, то Сашка направлял дуло в сторону. Наконец раздался выстрел, и наступила давящая тишина.
– Может, и тебя замочить? – идиотски хохотнул Лёва. – А я замочу, я таких, как ты, маменькиных сосунков знаешь сколько… И спишем на хипанов.
Сашка медленно поднял свой автомат и дал очередь. Потом ещё одну. Лёву отбросило в сторону – на обломки кирпича в углу коридора. Сашка перевёл «калашников» на одиночные, подошёл к лежащему Лёве и выстрелил ещё один раз – в голову. Потом бросил автомат на Лёвино тело. У подъезда послышались голоса: разговаривали Олег с Кешей. Сашка метнулся в комнату и выпрыгнул в окно. Никого из ребят поблизости не было. Только в клубе хиппи раздавались нечеловеческие крики. Да ещё, существуя не то в реальности, не то лишь в Сашкином сознании, звучал над развалинами Витькин «аум-м-м»…
14
Весть о победе как будто гналась вслед за Сашкой. Он бежал от этой победы как от чумы, но то тут, то там слышались крики «ура», хохот, стрельба в воздух. Потом он был пойман незнакомыми парнями в чёрной форме с тёмными пятнами на рукавах. Ему орали в лицо: «Победа!» – а он вырывался и снова бежал. Бежал от этой победы, победы над злом, которое сейчас лежало в коридоре хранилища в луже крови. Победы над злом, которым якобы были эти несчастные хипаны, ныне безжалостно добиваемые Гориллой Тимом. Спрятаться было некуда, оставалось только убегать…
Недалеко от выхода из развалин Сашка поскользнулся и упал. «Может, и тебя замочить?» – снова и снова хохотало рядом. Зачем? Зачем было убивать хипанов? Зачем было убивать Лёву? Кому это было нужно? Зло победило зло? «Кузница героев… Если я струшу – я сдохну… Проклятые хиппи и сатанисты! Дяденька, не убивайте!» С неба посыпалась мелкая снежная крупа. Налетел ветер и закрутил вокруг Сашки белую спираль, словно стараясь спрятать его ото всех. Он вжимался в землю и понимал, что сходит с ума. Вокруг грохотал невозможной силы звук. Вокруг неслись чьи-то крики и его собственный крик. «Аум-м-м». – «Там всего человек сорок». – «Ты теперь наёмник и станешь стрелять куда прикажут!» – «Мама! Мамочка! Где ты?! Спаси меня! Я буду вести себя хорошо! Я буду…»
