Торговый центр был совсем не похож на магазинчик падальщиков на окраине. Это был самый известный магазин в городе: большое трёхъярусное здание, заполненное покупателями со всех городских районов. Здесь можно было купить что угодно, от буханки хлеба до самых диковинных вещей. Сашкина мама сюда почти не ходила из-за дороговизны, только к началу учебного года покупала тут гимназическую форму, а в канун Нового года – редкие игры вроде конструктора из алюминия и сборных моделей самолётов и кораблей. Задолго до праздника Сашка принимался считать дни, а потом, получив заветную коробку, открывал её не сразу и иногда – с закрытыми глазами, на ощупь пытаясь определить, детали какой конструкции находятся внутри…
Сидя в тряском автобусе, Сашка думал, что же купить в подарок Кате. Ведь не сегодня-завтра нужно идти мириться. Пёс тоже был погружён в размышления, а Кеша что-то подсчитывал, загибая пальцы и шевеля губами. Павлик сидел тихо, даже не щёлкая уже купленные семечки, будто до сих пор не верил своему счастью.
Уже у торгового центра Сашка решил, что купит коробку настоящих шоколадных конфет. Таких, какие ел однажды ещё маленьким. Стоил шоколад бешеных денег, но раз Сашка так отвратительно себя вёл, то подарок непременно нужен хороший.
Торговый центр, несмотря на ранний час, был набит народом. Кроме продавцов Сашка увидел множество охранников в красной униформе, наблюдающих за людьми, одетыми победнее. Один из охранников стал следить и за ним. Конечно, такой парень, как Сашка, на взгляд охраны, скорее годился на то, чтобы стащить с полки кукурузную лепёшку, чем на то, чтобы покупать шоколад.
Пёс предложил разойтись по отделам и через полчаса встретиться у входа. Сашка пошёл в продуктовую часть центра. Глаза разбежались от разноцветных баночек и коробочек на полках. Пугали только ценники. Кусковой шоколад, который продавец откалывал ножом по просьбе какой-то дамочки в весьма приличной одежде, стоил пять марок за сто граммов. Рядом на полке лежало несколько коробок с конфетами. Четырёхсотграммовая коробка стоила уже сорок марок. Наверное, потому что этот шоколад был не наколот как попало, а сформован в виде плоских цветочков и сердечек и упакован в блестящую, прозрачную сверху коробку с сиреневой ленточкой. Сашка помялся несколько минут и наконец решил, что дарить шоколад, отрезанный ножом, неприлично… Продавец окинул его подозрительным взглядом, задержавшимся на командорской нашивке, и долго мусолил в руках марки, определяя их подлинность. Наконец коробка оказалась у Сашки в руках. Он сунул её за пазуху, чтобы не уронить, не помять и чтобы на него не пялились прохожие. В аптечном отделе с Сашки взяли ещё восемь марок. Лекарство было порошковое, запечатанное в пластиковый флакончик. Вместо пробки на флаконе была бумага в два слоя, перетянутая резиночкой. На одежду денег не оставалось, и Сашка решил, что отдаст Илье свою куртку, а сам будет ходить в форме.
У входа Сашку уже дожидался Пёс в очках с новыми стёклами. Увидев командора, выругался:
– Хапуги эти братья! За два стёклышка – двадцать марок! Чтоб им самим света не увидеть!
Потом подошли Кеша с бумажным пакетом и Павлик, посасывающий крошечный леденец на палочке.
Всю обратную дорогу Сашка ловил себя на том, что начинает то глупо улыбаться, то придумывать слова, которые скажет Кате. Придумывать, как он объяснит ей всё, расскажет про чудесный город на юге, и Катя простит его. Наверное, всё, о чём он размышлял, тут же отражалось на лице, потому что Кеша не сводил с него насторожённого взгляда. А потом спросил:
– Подарок Кате купил?
Сашка кивнул и продемонстрировал край коробки. Кеша присвистнул, но ничего говорить не стал, а старательно принялся пялиться в окно автобуса. «Ревнует», – с улыбкой подумал Сашка. Кешу было немного жаль. Но тут уж ничем не поможешь…
В этажке Сашка дождался, пока Кеша отлучится из комнаты, спрятал конфеты на дно чемодана со старыми вещами, а чемодан запихнул под топчан и прикрыл своим рюкзаком. Посмотрел со стороны – не видно. Он не то чтобы совсем не доверял Кеше, но опасался, что Катины конфеты тот может если не продать, то подарить сам.
Сашка отправился в соседнюю комнату. Илья всё-таки спал, съёжившись на кровати. Но услышал звук шагов и поднял голову.
– Уже вернулся?
– Да. Лекарство тебе купил, а одежду – нет, – сказал Сашка, протягивая Илье флакон. – Деньги все на конфеты потратил. Пойду с Катей мириться. А ты пока в моей куртке ходи. Она тёплая.
Илья кивнул, высыпал на ладонь горстку порошка и отправил его в рот. Снова сильно закашлялся, а когда приступ прошёл, спросил:
– Уходить из города ты уже расхотел?
– Почему ты так решил?
– Тогда зря миришься. Не потащишь же девчонку через степь. Пусть она думает о тебе плохо, легче тебя забудет.
– А может, она тоже пойдёт.
– Ты что, угробить её мечтаешь? Я бы на нас с тобой грош не поставил, что дойдём, а с девчонкой…
Сашка пожал плечами.
– Я не знаю. Здесь плохо всем. И мне, и ей. А там станет хорошо. Ты меня не торопи. Надо подумать хорошенько, и что-нибудь придумаем. Может, договоримся с кем-нибудь из кадетов, чтобы до Южного подбросили. Говорят, их туда сменами возят охранять. А может, ещё как-то. Дай только время.
Илья опустил глаза. Сашка понял, что тот уже ни во что не верит и ничего не ждёт. И время для размышлений ему не нужно, он не станет размышлять. «Ничего, – решил Сашка, – ничего, я сам всё устрою. Я вас отсюда вытащу. И тебя, братишка, и Катю».
32
В подъезде должны были дежурить парни из бригады Уксуса, но вечером Сашка узнал, что пьянка коменданта продолжается. Сам Уксус с друзьями в этажке отсутствовал, а Хрипач, который периодически дежурил за всех, кто посильнее, заболел какой-то кишечной болезнью и сидеть в подъезде никак не мог. Пришедший с утра Кролик недовольно поцокал языком, сказал, что непременно доложит майору, как отвратительно Уксус выполняет свои обязанности, а пока пусть дежурит бригада Ерхова. С этим Кролик удалился, а Сашка с удивлением обнаружил, что дежурить, видимо, ему придётся самому. Шиза на пост посадить было никак нельзя, Пёс отпросился в город к матери, Юра исчез, не отпрашиваясь, а Кеша ушёл на склад – проверять слухи насчёт выдачи новых сапог. Даже Павлик куда-то делся. В квартире оставались только Сашка с Ильёй.
Сашка сходил в незапертую квартиру Уксуса, обнаружил обрез, валяющийся в большой комнате, взял его и спустился вниз. Очень не вовремя была эта пьянка коменданта, очень… Сейчас Сашка мог бы пойти к Кате, а придётся сидеть здесь, пока хоть кто-то его не сменит. Только он успел как следует разозлиться на дурацкие обстоятельства, как сзади послышались шаги и рядом сел Илья, запахнув на себе Сашкину куртку.
– Маешься… Вижу, извёлся весь. Хочешь к Кате пойти?
Сашка кивнул. Илья усмехнулся и протянул руку за обрезом.
– Тогда иди. Я посижу, дождусь кого-нибудь из ваших.
