Я с удивлением услышал от Эрики, что священник Римской католической церкви приехал в «Дигнитас» и говорил с ней, согласился, что его время еще не пришло, сказал, что она делает доброе дело, вернулся позднее и всё же подвергся эвтаназии. Я восхищаюсь доктором Прайзиг. Она христианка, но понимает людей, просящих об эвтаназии. Она, как и я, столкнулась с неприятными последствиями «обычных» самоубийств.
Вторник
Мы сняли этот фильм не для того, чтобы кого-то поддержать, напугать или оправдать. Мы хотели, чтобы его увидели. Я надеялся, что он приведет к дискуссиям, и так и случилось.
Под чутким руководством Джереми Паксмана разные взгляды высказывались и обсуждались весьма цивилизованно. С облегчением вздохнув, мы с Робом бросились в город, чтобы немного отдохнуть. Мне удалось поспать всего час, прежде чем я оказался на диване в студии программы «Британский завтрак». Сидя рядом со мной в такси, Роб пытался отслеживать твиты и утверждал, что новый появляется каждую секунду и 99,9 % из них одобрительные. Кто-то возразил против российской морской фуражки Роба, которую он сам считает очень элегантной, но на вкус и цвет товарищей нет. Другие мнения в интернете тоже положительные. Возражают в основном против устройства клиники «Дигнитас», а не против необходимости эвтаназии в Великобритании.
Я хочу подчеркнуть, что вовсе не собираюсь рекламировать «Дигнитас». Но, к сожалению, если британец хочет подвергнуться эвтаназии, «Дигнитас» – его единственный вариант. После съемки фильма уже пять наших соотечественников уехали туда.
После этого мы участвуем в еще паре интервью, а потом снова встречаемся с режиссером и узнаем, что зафиксировано 1219 жалоб на Би-би-си и 301 звонок с поддержкой. Это одна из десяти наиболее обсуждаемых передач года. Нам сообщают, что в жалобах видны признаки лоббирования. Я в этом совершенно уверен. Добрые люди из «Заботы вместо убийства» наверняка умеют пользоваться телефоном.
Потом мы возвращаемся домой, чтобы немного поспать, и обнаруживаем, что Майкл Назир-Али, бывший епископ рочестерский, хочет сообщить мне, что жизнь не похожа на научную фантастику. Вообще-то похожа, сэр. Я живу в научно-фантастическом мире, как и он. Стенты в моем сердце – научная фантастика, как и таблеточки, которые помогают мне бороться с Альцгеймером.
Многие из вещей, которые мы принимаем как должное, когда-то считались научной фантастикой. Многие другие никогда не встречались в фантастике, потому что даже писатели не могли их вообразить. Епископу следует уважать научную фантастику, он в ней живет.
И он снова радостно задает вечный вопрос: если разрешить эвтаназию в Великобритании, как вы планируете оградить уязвимых? Этот аргумент обязательно выдают все противники эвтаназии, и они считают его убийственным.
Как сказано в фильме, в четырех странах Европы разрешена та или иная форма эвтаназии. Недавно в Швейцарии провели референдум за сохранение этой практики. Они даже проголосовали за то, чтобы разрешить так называемый «смертельный туризм» несчастным (например, британцам), которые вынуждены ездить в «Дигнитас».
Это мало похоже на мир, где невинных людей убивают против их воли, по-моему.
Среда
Мы начали разбираться в нескончаемом количестве писем, которые пришли, пока мы спали, и обнаружили, что многих зрителей тронуло и впечатлило свидетельство Верле Клаус Де Вит, муж которой, Хьюго, был умерщвлен сочувствующими и заботливыми врачами. Он страдал той же болезнью, что и я. Конечно, я принял это близко к сердцу.
Некоторые люди никогда не примут концепцию эвтаназии, но всё же, сидя перед экраном и смотря на бесконечные письма, я думаю, что эта страна – пусть и не ее правительство – способна на конструктивные мысли. В газетах, разумеется, печатают всякие язвительные замечания. Есть и весьма разумные колонки, но я вынужден заметить, что напечатанные в «Таймс» бесцеремонные насмешки Алекса Харди над Кристиной Смедли, женщиной, храбро представшей пред лицом смерти своего мужа, отвратительны. Я такого не ожидал даже от «Дейли мейл».
Четверг
Прямо сейчас мы сидим в капелле, засыпанной книгами, которые нужно подписать и немедленно отправить в Новый Орлеан, а письма продолжают поступать. Кроме того, нам пишут из разных стран с предложением обсудить фильм.
Что-то я в этом не уверен.
Я бы хотел, чтобы в Великобритании появилась контролируемая эвтаназия. Именно поэтому я помог финансировать комиссию сильных мира сего, которые непредвзято относятся к вопросу и знают, как работает эта страна и чего она хочет. Я хотел посмотреть, можно ли придумать какие-то разумные варианты, которые будут приняты населением, чтобы больные люди, которые не хотят быть узниками своей болезни, смогли бы, через какое-то время по крайней мере, достойно умереть в своей стране.
Но раз британское правительство не реагирует, обычные граждане должны стараться изменить ситуацию. Пока мы собираемся написать книгу. Не о смерти.
Пятница
Вчерашняя передача «Время вопросов» на Би-би-си снималась в Шотландии. Разумеется, был затронут и вопрос эвтаназии. Не так давно там же снималась другая передача, где подняли этот вопрос. Тогда с идеей расправились очень быстро.
На этот раз участники, хотя они вовсе не были единодушны, говорили очень вежливо и продуманно с благодарной аудиторией, которая, кажется, готова была по крайней мере рассуждать на эту тему. Мир меняется, но медленно.
И наконец…
Разрозненные заметки Терри Пратчетта о жизни
Текст для благотворительного журнала Space (at the) Bar. Составлено обществом «Октарин» (юмористическое общество почитателей научной фантастики и фэнтези), 1 июля 1990 года (Халл)
АНТИПАСТА (по мотивам строчки в итальянском меню)
Самая грандиозная и, разумеется, самая дорогая еда во вселенной. Чтобы приготовить тарелку антипасты, понадобится огромный ускоритель элементарных частиц и энергия, которой хватило бы на освещение Большого Лондона. Антипаста, как и любая антиматерия, движется назад во времени. Нормальную пасту готовят за несколько часов до еды, антипасту – через несколько часов после того, как вы ее съели. Если всё сделать правильно, обе пасты встретятся на вашей вилке, а вы испытаете невероятный взрыв вкуса. Строго говоря, бо́льшая часть расходов на приготовление антипасты приходится на оттирание стен от томатного соуса.
СЭР ТОМАС СОРТИР
Всем известно, что сэр Томас Сортир изобрел первый практичный и эффективный унитаз с системой смыва, блиставший на Всемирной выставке 1851 года. Он дал имя своему изобретению, а впоследствии и всему явлению. Как ни странно, это знание неверно. Слово это впервые возникает еще в шестнадцатом веке (в частности, порой уборную именовали «сортирной крепостью»). Выходит, что если Томас Сортир существовал, в школе ему приходилось несладко. Видимо, тогда он понял, что у него нет другого выхода, кроме как заняться гидравликой и создать эффективный сортир. Странно, но чистая правда.
