– Нет, вряд ли, не так уж много их было. Откуда вы получаете деньги, Натали? Как вы ежемесячно платите за квартиру больше двух тысяч? Сумма всегда вносится наличными в офисах банков по всему городу. Платите хотя бы вы? Или кто-то другой? Тот, кто подарил вам велосипед?
Она покачала головой, и больше ничего.
– Кто помог вам, когда вы вышли из больницы? – спросил Бергер.
Она не ответила. Он продолжил:
– Это был Чарльз? Который стал вашим другом? Тот, кто подарил вам велосипед? Ваш «рекс».
Вместо ответа он услышал голос Ди у себя в ухе:
– Трехлетний «рекс» только что опознали по отпечаткам пальцев. Совпадает с фотографиями. Есть номер рамы, но пока ни продавца, ни покупателя.
Бергер заметил, что слегка кивает. Он вышел из равновесия, но не до конца понимал, как и почему. Он был вынужден довести до конца свою линию, но где-то чувствовал подвох. Вся эта история была один большой подвох. Фреден реагировала не на те вещи, как будто она и впрямь существовала в совершенно другой реальности. Как будто у нее совсем другой доступ к правде.
Или как будто правда и была другой. В другом мире, в мире чокнутых.
Он спросил без особой надежды:
– У вас был другой велосипед до «рекса»?
Она ответила с совершенно другим блеском в глазах:
– Я всегда ездила на велосипеде.
Вдруг забрезжил луч надежды. Бергер не умолкал:
– И в клинике тоже?
– Я не знаю, о какой клинике вы говорите.
– Когда вам было десять лет, мама и папа предали вас и отправили в больницу. У вас тогда был велосипед?
– Не знаю…
– Может быть, это была единственная настоящая радость в клинике? Велосипед? Вы и тогда много ездили?
– Я всегда много ездила на велосипеде.
– Как у вас оказался ваш первый велосипед, когда вы вышли из больницы? Вы его купили?
– Да, на дедушкины деньги.
– Что случилось с тем велосипедом?
– Я так много на нем ездила, что в конце концов он развалился.
– И тогда появился Чарльз и подарил новый?
– Думаю, да.
– Вы думаете?
– Я не помню. Мне кажется, это так.
– Как вы познакомились в Чарльзом?
– Не помню. Во время велосипедной прогулки.
– В городе? В Стокгольме?
– Он подъехал на велосипеде и остановился на светофоре рядом со мной и сказал, что мой велосипед выглядит сущей развалюхой.
– И так началась ваша связь?
– Да.
– Он был добр с вами?
– Я получила велосипед.
– А в остальном?
– Не знаю.
– Чем вы занимались вместе? Помимо катания на велосипедах.
– Мы не катались вместе.
– Но он ведь отправлял вас в небольшие путешествия, да? И не всегда в такие уж небольшие?
– Я не знаю…
– У вас с Чарльзом были сексуальные отношения?
– Я не знаю…
– Ну конечно вы знаете, Натали. У вас был секс?
– Да…
– Какого рода секс?
– Не знаю. Довольно… жесткий…
– Что вы имеете в виду? Он вас связывал? Бил?
– Немного…
– Немного? Вы были девственницей, когда вышли из клиники?
Ответа не прозвучало. Бергер продолжал:
– Так и было, да? Вы не знали, что такое секс. Думали, что так и должно быть. Что он должен вас бить. И приказывать. Ведь так и было? Он решал за вас.
Снова никакого ответа. Неужели Бергер снова теряет с ней контакт?
– Что было, когда он в первый раз отдал вам приказ?
– Что вы имеете в виду?
Йес. Ответ. Хоть какой-то ответ. Бергер уточнил:
– Чего он от вас требовал, Натали?
– Я не хочу говорить об этом.
– Мы можем выбирать из двух путей, Натали. Либо мы углубляемся в то, что происходило в спальне, и тогда вам придется рассказать о каждой малейшей детали, какой бы интимной и неприятной она ни была. Либо мы обсуждаем то, что он приказывал вам делать вне спальни. Что вы предпочитаете?
– Мы можем поговорить о втором.
– Хорошо. Каков был его первый приказ? Не считая секса.
– Поехать на велосипеде в одно место в определенное время.
– Он сказал зачем?
– Сказал, если я окажусь поблизости, мне будет легко найти, куда ехать. Там будут мигать синие огни, и я должна следовать за ними.
– Он сказал зачем?
– Нет.
– Вы поняли зачем?
– Нет.
Бергер откинулся назад и глубоко вдохнул. В ухе очень своевременно зазвучал голос Ди.
– Не хватайся за ухо, Сэм. Здесь Кэри. Так что ты понимаешь, что поставлено на карту.
«Кэри? – подумал Бергер. – Что еще за Кэри, черт бы его побрал?»
– Инженер звукозаписи, – пояснил мужской голос. – Углубленный анализ голоса подтверждает, что с вероятностью девяносто восемь процентов звонила и сообщила от имени Лины Викстрём о доме в Мерсте Натали Фреден.
Бергер сидел неподвижно, укладывая в голове форму и содержание фразы. Наконец, он подумал: «Да, Ди, я понимаю, что поставлено на карту».
Но вслух он произнес:
– Первый раз был ведь не в Вестеросе, не так ли?
Он подвинул ближе к Фреден фото из мотоклуба. Она взглянула на них, но ничего не сказала. Он продолжил:
– Было больше трех раз, правда? Больше трех похищенных пятнадцатилетних девочек?
– Я ничего не знаю о похищенных девочках.
– Я так и думал. Я предполагал, что вами издалека управляет ваш хозяин, а вы лишь пустая оболочка. Теперь я знаю. Так когда был первый раз?
– Я не веду счет времени.
– Но был ведь минимум еще один раз до Вестероса. Вестерос был в марте полтора года назад. Зима, около мотоклуба. Вы назвали свое имя для телевидения. Помните?
– Да.
– Но Вестерос не был первым местом, куда Чарльз приказал вам поехать на велосипеде, чтобы постоять около полицейских заграждений. Итак, когда был первый раз?
– Не знаю. Летом.
– Летом. И где это было?
– Не помню. Ближе к Стокгольму.
– Попытайтесь вспомнить. Это важно.
Теперь Натали Фреден сделала паузу. Настоящую паузу, как будто для того, чтобы как следует подумать. Потом она сказала:
