И он увидел чистый, беспримесный смертельный страх. Может быть, в большей степени за Мойру, чем за себя.
– А что ты предполагаешь? – спросил Бергер. – Что ты видишь, глядя с другой точки зрения по сравнению с нами?
– Ничего, – процедила Силь сквозь зубы. – Ничего не вижу, ничего не слышу и, прежде всего, ничего не говорю.
– Одним словом? Навскидку?
– Я вижу близкое сотрудничество между наемником, которого вы называете Нильсом Гундерсеном, и СЭПО. И я не хочу иметь к этому отношения.
– И тем не менее ты сказала, что ты над этим работаешь? – спросила Блум.
– Не думаю, что я так сказала, – прошипела в ответ Силь.
– Она может процитировать тебя наизусть, – кивнул Бергер в сторону Блум.
Блум мрачно посмотрела на него и процитировала:
– «Были удалены некоторые файлы. Можно в той или иной мере восстановить действия, но не файлы. Во всяком случае, пока нет. Я над этим работаю».
– Так над чем же ты работаешь, Силь? – спросил Бергер.
– Меня зовут Сильвия.
– Так над чем же ты работаешь?
– Ни над чем. Я закончила работать над этим.
– Может ли в действительности существовать способ восстановить удаленные файлы? Звучит неправдоподобно. Не так ли, Молли?
– Совершенно неправдоподобно, – отчеканила Блум. – С этим не справится ни один ныне живущий человек. Может быть, в будущем. Лет через семь, восемь.
– Действительно, кажется, это абсолютно невероятно, – согласился Бергер. – Да и как бы это можно было осуществить?
– Я знаю один возможный способ, – помедлив, сказала Силь. – Но только для этого требуется некоторое периферийное оборудование.
– Которое ты можешь достать?
– Не бесплатно.
– Пришли нам счет.
– Вам? А вы – это кто?
– Частные детективы, – ответил Бергер.
36
Суббота 31 октября, 15:19
Уже на входе стало понятно, что произошли существенные изменения. Сначала Бергер попробовал открыть дверь своей карточкой, ничего не произошло, дежурный за пуленепробиваемым стеклом даже не оторвал взгляд от пасьянса на айпаде. Когда Блум попыталась воспользоваться своей, дежурный встал, нажал на кнопку и с металлическими нотками в голосе произнес:
– Подождите здесь. За вами придут.
Буквально через пару секунд два мощных силуэта нарисовались в свете люминесцентных ламп в глубине ближайшего коридора здания Управления полиции Стокгольма на Кунгсхольмене. Бергер глубоко вздохнул.
Они долго шли, переходя на все более высокие уровни секретности, и за все это время ни Кент, ни Рой не произнесли ни слова. Они не отвечали даже на прямые обращения. Наконец, Бергер и Блум оказались на диване в коридоре, где находился отдел разведданных СЭПО. Над их головами висела табличка, уведомляющая, что за ближайшей дверью сидит начальник отдела Стен.
Бергер и Блум молча посмотрели друг на друга.
Допустимая задержка затягивалась и уже перетекла во вторую четверть часа, но тут дверь рядом с табличкой издала ленивое жужжание. Блум встала, Бергер последовал ее примеру.
Начальник отдела Август Стен сидел за письменным столом. Бергер никогда раньше его не встречал и был поражен в первую очередь его прямой спиной. Как будто он просидел по стойке смирно больше шестидесяти лет. Перед Бергером вдруг мелькнуло видение: детский стульчик из пятидесятых годов, в котором сидит младенец со стального цвета волосами и абсолютно прямой спиной. Благодаря этому последовавший разговор стал капельку терпимей.
– Присаживайтесь, – сказал Август Стен и, еле двинув рукой, указал на два низких стула по другую сторону письменного стола.
Они сели. Помолчав, Стен продолжил:
– Для начала замечу, что ваша пара за прошедшую неделю устроила немалый переполох в полиции страны. И лишь тот факт, что вы спасли шесть девочек и уничтожили преступника, позволяет нам с чистой совестью закрыть глаза на ваши нарушения и откровенные преступления. Однако мне и многим другим сложно сделать это, когда речь идет о злоупотреблении служебным положением и неподчинении начальству.
– Ничего такого никогда и не было, – сказала Блум. – То, что мы делали, соответствовало интересам начальства, то есть полиции, то есть общества. Справедливость – разве не на ее восстановление направлена вся деятельность полиции? Не на то, чтобы вершить правосудие?
– Само собой, – ответил Август Стен, направив тяжелый взгляд в самые глубины души собеседницы. – Однако справедливость – понятие сложное и включает в себя не только какую-то нейтрализацию, когда преступление уже было совершено. С точки зрения справедливости, еще важнее предотвращать преступления, останавливать преступников до того, как они перешли к действиям. Справедливость становится менее однозначным понятием, когда преступление еще не было совершено.
– Я только не понимаю, как это связано с охотой на Вильяма Ларссона, – сказала Блум.
– На Улле Нильссона, – поправил ее Август Стен. – Никакого Вильяма Ларссона в этом деле нет.
– На Улле Нильссона, – сказал Бергер, – который как нечего делать проскочил через абсолютно надежные проверки персонала СЭПО, когда устраивался на работу в «Виборг Детальист АБ» в ноябре три года назад.
– Что, вероятно, оказалось возможно именно потому, что он просто-напросто был Улле Нильссоном, – ответил Стен, сверля взглядом Бергера, который впервые ощутил его силу, зато уж ощутил по полной.
– Не может быть, чтобы в компьютере Улле Нильссона не было ни намека на его прошлое как Вильяма Ларссона, – возразил Бергер.
– Содержимое компьютера изучается, – сказал Стен. – Но в ваших так называемых материалах неофициального расследования нет никаких доказательств тому, что ваш исчезнувший и, вероятно, давно уже мертвый друг детства Вильям Ларссон имел хоть какое-то отношение к Улле Нильссону.
– Но мы нашли похитителя. Мы бы никогда не сделали этого без неофициального расследования, проведенного, прежде всего, Молли.
– Вы нашли похитителя, потому что он отказался тратить государственные средства на незаконные услуги той, кого он, судя по всему, считал частным лицом, то есть Молли Блум, – спокойно парировал Стен. – Вместо этого он оставил в незаконном устройстве предупреждение для нас, чтобы мы могли найти вас, когда вы готовились совершить серьезное преступление. Ты, Молли Блум, при помощи вируса вывела из строя записывающее устройство в комнате для допросов и после этого еще смеешь утверждать, что о неподчинении начальству не шло речи.
– Значит, оказалось чистой случайностью, что именно этот инженер оказался серийным убийцей и похитителем, которого мы искали? – спросил Бергер.
