Йен Флеминг. Голдфингер
Нельзя дважды повторить одну и ту же хитрость. Луиза де Беттиньи
Первое августа 1914 года. Страшное слово «Война!» потрясло мир. Великие армии великих держав сошлись в смертельной схватке.
Самые драматические события происходили в Бельгии и Северной Франции. Надеясь спастись от наступавших немецких армий, которые уже захватили Бельгию и вторглись во Францию, десятки тысяч мирных жителей в панике устремлялись к Ла-Маншу, чтобы занять места на отходивших в Англию судах.
Чудовищные очереди выстроились на пунктах проверки. Военная полиция опрашивала каждого — и для идентификации личности, и для получения хоть какой-то информации о противнике. Большинство ничего не знало. Несколько офицеров, окружив молодую красивую француженку, задавали ей вопросы. Небольшого роста, миловидная, с красивыми каштановыми волосами и сверкающими карими глазами, она отвечала легко и подробно. Она начала по-французски, но потом перешла на английский, причем говорила на нем так же бегло, как и офицеры. А те были потрясены качеством и количеством информации, которую она сообщила, — профессиональный разведчик вряд ли мог собрать информацию более квалифицированно, чем эта простая беженка.
Офицеры с нарастающим интересом слушали ее.
— Но все это мог разузнать только человек, хорошо владеющий немецким! — воскликнул один из них.
— Я владею им, — сказала девушка.
— Кто вы?
Девушку звали Луиза де Беттиньи. Она родилась в Северной Франции, ее дом находится в Лилле, а там теперь немцы. Она надеется пробраться в Сент-Омер, где живет ее мать. Луиза гордилась знатным происхождением и образованием, но была бедна. До войны она служила гувернанткой в богатых и титулованных семьях, однажды даже отказалась работать в семье наследника австро-венгерского трона. Она была из аристократов, поэтому наниматели относились к ней как к равной, предоставляли ей возможность совершать дорогостоящие поездки по Европе, приглашали играть в бридж с коронованными гостями. Но теперь она осталась без работы.
Офицеры шепотом посовещались и попросили Луизу повременить с поездкой к матери — британская секретная служба будет благодарна, если девушка задержится на пару дней для консультаций. Луиза согласилась и вскоре узнала, чего хочет от нее секретная служба.
Ей предложили стать разведчицей, вернуться в Лилль и в немецком тылу организовать агентурную сеть, чтобы регулярно отправлять информацию в штаб-квартиру фельдмаршала Френча в Сент-Омер и в разведывательный центр в Фолькстоне.
Осознав, чего именно от нее хотят, Луиза испугалась не на шутку. Она видела, как немцы расправляются со шпионами и насколько хорошо работает их контрразведка, и потому представляла, что будет с ней, если ее поймают. И все ж она согласилась на предложение британцев.
Луизу переправили в Англию, а после инструктажа — в Голландию, избежавшую германской оккупации в Первой мировой. Она добралась до деревушки с громким названием Филиппины, на границе Голландии и оккупированной Бельгии. На захваченную немцами территорию она перебралась глухой ночью. На следующее утро Луиза оделась в строгий темный костюм, а в сумке среди прочих необходимых вещей лежали документы на имя кружевницы и продавщицы кружев Алисы Дюбуа.
На улицах то и дело встречались следы прошедших боев: поврежденные дома с разбитыми стеклами окон, кое-где воронки от артиллерийских снарядов. Признаки железного порядка, установленного оккупантами — посты и патрули, патрули и посты, — были повсюду.
Алиса стала бродить по городу и его окрестностям, предлагая кружева, а в действительности знакомясь с обстановкой и подыскивая себе помощников. В маленькой лавочке она встретила молодую энергичную продавщицу Марию Леонию Ванхут. Они сразу понравились друг другу. Алиса попросила Марию Леонию стать ее помощницей, и та охотно согласилась, взяв себе псевдоним Шарлотта. Занятие у девушки было весьма подходящим — странствующая торговка сыром.
Алиса привлекла к работе живших в городе Мускроне химика де Гейтерса с женой — их дом стал одной из конспиративных квартир. В лаборатории де Гейтерса появились новые странные предметы: фотокамеры разных видов, увеличительные стекла, химикалии для приготовления невидимых чернил, стальные гравировальные доски, ручной пресс, который можно было в одну минуту собрать и разобрать на части, материалы для ремонта радиоаппаратуры. Владение даже одним из этих предметов, узнай о них немцы, означало немалые неприятности для хозяина.
В городе Сантес ей помогал картограф Поль Бернар, обладатель каллиграфического почерка. Со временем с помощью лупы и системы стенографии Бернар стал записывать бесцветными чернилами донесения Алисы, причем три тысяч слов умещались на крошечном листочке прозрачной бумаги — такого же размера, как линза очков.
Во многих городах и местечках люди разных профессий и различного общественного положения вступили в группу Алисы Дюбуа. Она создала резидентуру из тридцати восьми человек, которой руководила сама. Более того, в большинстве случаев она же была и связной.
Алиса не только занималась сбором информации, но и заботилась о безопасности своих людей, старалась сделать все возможное, чтобы в случае провала одного другие не пострадали и могли продолжать работу. Она постоянно повторяла:
— Если завтра я или кто-нибудь из вас будет схвачен немцами и ему устроят очную ставку с другим нашим человеком, ваша память должна прекратить свою работу. Неудачник — не важно, кто им окажется, — вам незнаком и должен быть предоставлен своей судьбе. Жалость, дружба в такое время будут означать только смертный приговор для вас и для тех, чья жизнь зависит от вас.
Группа начала действовать. Первое задание было несложным. После серьезных боев союзникам важно было узнать о потерях немцев. Поезда с ранеными проходили через Лилль. Окна домов, выходящие на железную дорогу, было приказано держать закрытыми. Приходилось подчиняться — заметив открытое окно или свет в нем, мог явиться немецкий патруль, а бывало, что в комнату влетала немецкая пуля. Но в шторах проделывали маленькие дырочки, через которые были видны железнодорожные пути. Когда проходил длинный состав с ранеными, человек за таким окошком делал карандашом одному ему понятные заметки. Число раненых, размещавшихся в одном вагоне, умножалось на количество вагонов, и точная цифра становилась известной Алисе, а от нее — Бернару. Он аккуратно вписывал эту цифру в очередной рапорт.
Теперь Алисе предстояло самое трудное — проделать путь через оккупированную Бельгию, от кордона к кордону, через «зону ужаса» на границе со всеми возможными опасностями этого пути. Нередко она проходила этот маршрут каждую неделю, иногда с кем-нибудь из своих помощников. Реальные трудности возникали, когда немцы вели допросы, сопровождаемые обысками. Обнаружение донесения означало смерть. Благодаря таланту Бернара удавалось проносить донесение, состоящее из трех тысяч слов. Тот же Бернар как-то снял тонкую пленку с фотографии Алисы на ее удостоверении личности, поместил под нее написанное невидимыми чернилами донесение и вернул пленку на место.
