Муж оказался жестоким человеком. Доведенный им до отчаяния денщик попытался отравить детей супругов. Сын Норман погиб, дочь Гертруду с трудом удалось спасти. Не избежала жестокостей мужа и сама Маргарет. Их отношения были очень непростыми. Письма Маклеода к его сестре пестрели оскорблениями в адрес жены: он называл ее «вонючей нахалкой», «скотиной», «кровопийцей», женщиной с «растленной душой законченной негодяйки» и открыто признавался, что желает ей смерти. Но и Маргарет «отдавала должное» мужу: в письме от 3 августа 1901 года она писала, что Рудольф больше не в состоянии владеть собой во время частых приступов ярости и что недавно он угрожал расправиться с ней, потрясая перед носом заряженным револьвером, и плевал в лицо. В 1903 году Рудольф, прихватив дочку, пошел прогуляться. С этого дня они навсегда исчезли из жизни Маргарет. Она тяжело переживала похищение малышки, а когда потеряла надежду вернуть ее, уехала в Европу. Дочку муж отсудил, и она жила с ним.
Маргарет, оказавшись в Париже, поначалу устраивается наездницей в цирк, но вскоре ей повезло: директор цирка понял, что она способна на большее. Он посоветовал ей выступать на эстраде и использовать не только несколько загадочную, «восточную» внешность и прекрасную пластику, но и некоторые познания в области ритуальных танцев Явы и Суматры. Он же помог Маргарет организовать выступления в великосветских салонах.
Там она была замечена другим покровителем — «мыльным королем» и одновременно искусствоведом и владельцем Музея восточных искусств Жюлем Гиме. Он-то и «выпустил ее в свет», помог деньгами и дельными советами. Он же придумал ей экзотическое имя Мата Хари. Что это имя точно значит, никому не известно. Разные авторы переводят эти слова то как «утренний» или «пробуждающийся» взгляд, то как «око утра», то как «глаз утренней зари»…
Вскоре у обладательницы экзотического имени появилось невероятное число поклонников. Среди них были и члены царствующих фамилий, и министры, и генералы, и великие композиторы Массне и Пуччини… Но были и другие — не с такими громкими именами, но с куда более толстыми кошельками.
Невиданное зрелище — восточные танцы, к тому же со стриптизом, — потрясло предвоенную Европу. Париж, Вена, Берлин, Амстердам, Рим, Монте-Карло лежали у ног Мата Хари. Деньги текли рекой, и она покупала виллы, ценные бумаги… Потом, правда, запуталась в долгах, пыталась поступить в гастролирующую по Европе труппу Дягилева, но безуспешно.
Видимо, сочетание таких разных качеств — таинственность, красота, связи в самых высоких кругах, нужда в деньгах — и привлекли к ней внимание разведок.
Но неизвестно, была ли она шпионкой на самом деле, и если была, то чьей и когда. Точно так же неведомо, снабжала она своих хозяев действительно ценной информацией или только числилась по «шпионскому ведомству» и получала деньги?
Если бы ее спросили: «На кого вы работаете?», она бы, пожалуй, честно ответила: «На себя», и была бы недалека от истины. Версии существуют разные. Попытаемся понять, кем же была Мата Хари. Хотя бы попытаемся.
Версия первая. Мата Хари стала немецкой шпионкой еще задолго до Первой мировой, сразу после развода с капитаном Маклеодом — когда ей понадобились собственные средства, хотя бы скромные. В пользу этой версии говорит то, что у немцев она числилась «агентом Н-21», а буквой «Н» обозначались лишь довоенные агенты.
Версия вторая. В июле 1914 года, за несколько недель до начала военных действий, Мата Хари выехала из Парижа в Германию, где ее и застала война. В день объявления войны она завтракала в ресторане с главой берлинской полиции (об этом есть письменные свидетельства). Впоследствии именно эти свидетельства позволили утверждать, что тогда она и была завербована. Сама же Мата Хари объясняла это так: «В Германии полиция имеет право цензуры театральных костюмов. Меня находили слишком обнаженной. Префект зашел посмотреть на меня. Тогда же мы и познакомились».
Можно добавить, что глава полиции, человек в городе уважаемый, вряд ли стал бы показываться в обществе известной многим женщины, если бы она была его агентом. К тому же полиция всегда была далека от шпионажа, тем более военного.
Версия третья. Мата Хари завербовал уже во время войны германский военный атташе в Мадриде Ганс фон Калле — она была какое-то время его любовницей. Эта версия хоть немного похожа на правду — позже именно из Мадрида шли роковые для Мата Хари шифровки. Более того, существует вариант, в котором участие в вербовке принимал будущий адмирал Канарис, в то время скромный капитан подводной лодки, а впоследствии — руководитель военной разведки гитлеровской Германии. Правда, по другой версии Мата Хари в Мадриде завербовал барон фон Мирбах.
Версия четвертая (ее Мата Хари сама представила во время следствия прокурору Бушардону в присутствии начальника французской контрразведки капитана Ляду). Девятнадцатого января 1915 года в ее дом в Амстердаме явился консул Германии в нейтральной Голландии Карл Крамер. Такого гостя хозяйка, конечно, не могла не принять. Крамер согласился выпить чаю, поинтересовался ее успехами, впечатлениями о визите в Париж. Разговор был приятным. Консул был в курсе денежных затруднений Мата Харри, и она приняла предложенные ей десять тысяч франков в качестве компенсации за ее имущество, конфискованное в Германии. Уже прощаясь, Крамер попросил ее во время очередной поездки в Париж проинформировать его о своих впечатлениях, в частности об экономическом положении страны, о настроениях в высших сферах, о прогермански настроенных высокопоставленных лицах и так далее, для чего вручил ей пузырьки со средствами тайнописи и объяснил, как ими пользоваться. После ухода гостя Мата Хари, недолго думая, выбросила пузырьки в окно. Не зная об этом, довольный Крамер в тот же день направил в Берлин шифровку, в которой с гордостью сообщил, что им завербована «сама Мата Хари» и ей присвоен номер Н-21. Эту телеграмму перехватила и расшифровала французская разведка, которая к тому времени знала от английской разведслужбы и о контактах Мата Хари с германским консулом в Мадриде. Во всяком случае так утверждал впоследствии капитан Марсель Ляду.
Есть и другие версии. В конце концов, важно не то, кто ее завербовал, а то, какую пользу она принесла Германии и какой ущерб нанесла Франции.
Пока позволим себе некое романтическое отступление. Мата Хари, познавшая множество мужчин, опустошавшая их кошельки, вдруг… влюбилась! Предметом ее страсти стал русский аристократ, офицер русского экспедиционного корпуса во Франции, капитан Первого русского особого императорского полка Вадим Маслов. Позже она напишет, что он стал для нее любовником, ради которого она «была готова пройти сквозь огонь». «Это был единственный человек, которого я когда-либо любила», — говорила она на суде. Он тогда прибыл с фронта и находился в отпуске. Его полк стоял близ Шампани. Ночь они провели вместе, а 3 августа снова встретились в Париже, где Вадим находился на излечении после отравления горчичным газом, в результате чего у него была обожжена гортань и ухудшилось зрение (левый глаз стал видеть хуже).
Ему было сорок пять, ей сорок, и они мечтали создать семью. Но мечта эта так и не осуществилась. Ни знатная семья Вадима, ни местное русское «общество» не допустили бы этого брака. Хотя… Если она разбогатеет и откажется от артистической карьеры… Возможно, став светской дамой, она окажется и невестой такого блестящего жениха.
