Вздрогнув, она поняла, каким возбужденным взглядом смотрит на него, и тут же отвернулась, склонившись над лошадью, чтобы обработать рану. Щеки горели от смущения. Она продолжила трудиться и потеряла счет времени, а когда взглянула на часы, обнаружила, что уже два часа ночи. Прошло еще десять минут. К ней подошел Люк, дотронулся до ее руки так же, как это сделала она сегодня утром, когда он чуть не застрелил лошадь.
– Мне кажется, на сегодня хватит.
– Люк, здесь еще остались лошади, которым требуется помощь. Я не хочу останавливаться.
– Неужели ты не устала?
– Устала, но еще могу поработать и хочу продолжить.
Он внимательно посмотрел на нее и кивнул:
– Ладно, еще немного.
Люк ушел, Скарлетт вернулась к работе.
Через некоторое время он снова появился и положил руку ей на плечо.
– Скарлетт, уже поздно.
Его голос был хриплым, рука слегка сжала плечо.
Она взглянула на него и покачала головой:
– Я не могу все так бросить.
– Можешь, хотя бы ненадолго. Поспи пару часов, пока не взошло солнце. У меня в машине есть одеяло.
Люк был обнажен по пояс, слишком привлекательный, слишком сексуальный, слишком красивый. С возрастом он стал выглядеть только лучше. Ее взгляд оказался прикован к его губам, к ней вернулись обжигающе горячие воспоминания о том, как эти губы целовали ее.
– Ты все помнишь, так же как и я, – заметил он хриплым голосом, который словно ласкал ее.
Глубоко вздохнув, она встретила его взгляд, ее щеки горели.
– Да, помню, но это ничего не значит. Все в прошлом.
– Боишься поцеловать меня, Скарлетт? Раз это ничего не значит.
– Не пытайся спровоцировать меня на то, чего я не собираюсь делать.
Она злилась и на него, и на себя, потому что да, хотела обнять его и поцеловать. Хотя и понимала, что не стоит.
– Ладно, Скарлетт, возвращайся к делам. Я тоже поработаю. Вернусь через полчаса. Если захочешь закончить раньше, просто дай мне знать.
– Конечно.
И Скарлетт вернулась к работе. Усталость одолевала ее, но она не хотела останавливаться.
Чуть позже Люк появился снова и дотронулся до ее руки.
– Хватит. Давай немного поспим. Через несколько часов встанет солнце. Вернемся к работе с рассветом.
Кивнув, Скарлетт не стала спорить. Она пошла к сараю, чтобы умыться и привести себя в порядок, и вышла оттуда освежившейся. Она устала, и ей было все равно, куда прилечь, но не смогла бы спать вместе с ним.
– Люк, мы не можем оба спать на заднем сиденье пикапа.
– Почему нет? Больше негде. На земле спать нельзя, здесь полно гремучих змей. На переднем сиденье нет места. Я не дотронусь до тебя, и ты, надеюсь, тоже. Или я кажусь тебе таким уж неотразимым?
Ясное дело, последняя фраза была шуткой, но Скарлетт так устала физически и была измотана попытками противостоять сексуальности Люка.
Раздраженная, она подошла ближе и ткнула указательным пальцем ему в грудь.
– Ты знаешь, что нравишься мне. Да, я испытываю к тебе чувства, и ты чувствуешь то же самое. Если разместимся вместе на заднем сиденье, мы не уснем. Я реалистка и достаточно честна, чтобы признать это. Лучше я займу переднее сиденье.
– Спи, где хочешь, но после того, что ты сказала, ничто на свете меня не остановит, – прорычал он, обнимая ее и глядя ей прямо в глаза.
Ее сердце дрогнуло. Он намеревался поцеловать ее, и она не могла перед ним устоять. Особенно когда он так обнимает. Губы в сантиметре от ее губ, в его сине-зеленых глазах мерцает жаркое неприкрытое желание.
– Люк… – Скарлетт явно дала понять, что он переходит черту, о чем впоследствии пожалеет, однако оказалась не в состоянии отказать ему.
Его взгляд совершенно четко демонстрировал, что он тоже хочет ее всем существом. Его губы оказались на ее приоткрытых губах, язык скользнул глубоко внутрь, посылая разряды электричества по всему телу и заставляя ее дрожать.
Скарлетт ощутила возбуждение, она обняла Люка за шею, прижавшись к нему и ответив на поцелуй, вложив в это всю накопившуюся тоску и жажду, которую испытывала к нему. Ей хотелось, чтобы он запомнил этот поцелуй, и желал ее так же, как она его. Она надеялась, что поцелуй он запомнит надолго, лежа без сна ночью, не в силах справиться со своей тягой к ней.
И ей захотелось навсегда остаться в его объятиях, наслаждаться поцелуями, исполнить свои мечты, пусть даже на несколько драгоценных минут. Она чувствовала его сильную эрекцию, ее тело жаждало его. Но потом она вспомнила свои слезы, разбитое сердце, тоску, когда он покинул ее без всяких колебаний. Не хотелось бы пережить все это снова.
Скарлетт прервала поцелуй и резко отстранилась, забралась на переднее сиденье машины, закрыла дверцу и откинулась на спинку.
– Я буду спать здесь.
Она боролась с желанием посмотреть, что делает он, а еще больше хотела упасть в его объятия, но она не собиралась делать это в первый день его возвращения в город. Скарлетт глубоко вздохнула. Сможет ли она когда-нибудь отпустить его по-настоящему? Она думала, что излечилась от болезненного влечения, когда в ее жизнь вошел Таннер Дюпре, но после умопомрачительного поцелуя Люка этой ночью поняла, что Таннер никогда и в подметки ему не годился.
Правда, это не имело никакого значения. Она не была предназначена ни Таннеру, ни Люку. Люк – молодой, успешный, красивый миллиардер и вряд ли мечтает связать свою жизнь с женщиной-ветеринаром из маленького городка в Техасе.
В душе засела боль и подавленность. Она давным-давно знает всю правду о Люке. А теперь, став миллиардером по версии «Форбс», он живет совершенно в другом мире. Особенно когда обосновался в Кремниевой долине. Она видела фотографии его особняка и читала обо всех этих причудливых электронных устройствах, которыми тот напичкан. Он вернется в свой мир, и они, возможно, никогда больше не встретятся. Было бы хуже, если бы он привез на ранчо одну из своих красоток. Скарлетт старалась не забывать об этом.
И как ни больно осознавать, но в глубине души она знала, что он оставил ее в прошлом и она никогда не станет частью его жизни.
Люк глядел на мерцающие звезды. Он всегда наслаждался этим на ранчо. Огни большого города здесь не затмевали красоту ночного неба. Он смотрел на звезды, но все мысли были о Скарлетт. Он хотел ее обнять и был разочарован тем, что она отказалась спать рядом с ним. Возможно, она бы не устояла, если бы он целовал ее дольше.
Его пульс участился. Вспоминания о ее губах напрочь прогнали сон. Он уж и забыл, как сильно его к ней влекло.
Достав пистолет, он думал лишь об облегчении страданий бедной лошади и не предполагал, что Скарлетт встанет между ним и животным. К счастью, курок был не взведен, хотя на мгновение она застала его врасплох. Да, такова Скарлетт, как он мог забыть? Яростно бросается на защиту любого живого существа, поэтому и стала ветеринаром. Она всегда была такой. Вероятно, с самого детства.
