– А сколько вас было?
– Так трое и было. Я, Леха и Сашок.
– А Витька?
– Я его тоже звал, когда мы мириться стали, да он отговорился. Сказал, дело у него.
– То есть ты ему из магазина звонил? Перед тем, как водку прекратили продавать?
– Уже после этого.
– И что за дела у него ночью образовались?
– Не знаю. Он сказал, что занят, что они с женой не дома, прийти он к нам не сможет.
Выходит, не было Витьки и его жены дома прошлой ночью. Все Лизон наврала и Диме, и брату мужа! Не ночевали они с мужем дома. А где же они были? Да все там же! В усадьбе господина Соколова. Пытались прикончить бедную Люсеньку.
Едва Дима вспомнил про Лизон, как все прочие мысли вылетели из головы, кроме одной-единственной. Надо бежать, следить за шантажистом Славой, ждать момента, когда Лизон с мужем явятся убивать его.
Правда, по дороге Дима не удержался, заскочил на почту. Ох, лучше бы он этого не делал.
– Мне бы узнать…
– Встаньте в очередь, молодой человек! – гаркнула на него почтальонша. – Вас много, а я одна!
Очередь была маленькая, всего из двух человек. Дима рассчитывал, что управится за несколько минут. Но очередь растянулась по времени чуть ли не на четверть часа. Клиентов заставляли заполнять многочисленные бланки, слюнявить, а потом приклеивать на конверт марки, вписывать свои паспортные данные и вспоминать отделение почты получателя. Номер отделения, который помнил отправитель, не совпадал с тем номером, который числился у самой почтальонши в толстенном замусоленном талмуде. На дебаты о том, какой же номер им в итоге предпочесть, ушло еще минут десять драгоценного времени.
Когда дело все-таки дошло до Димы, неприветливая почтальонша с огромным подозрением, словно заранее была уверена, Дима хорошего не спросит, поинтересовалась у него:
– И что вам надо, молодой человек?
– Мне должна была прийти посылка, но я…
– Если посылка, то это не ко мне.
– Как? Как не к вам? Но вы же почта?
– Тут мы только принимаем и выдаем заказные письма и бандероли. А за посылкой вам надо было войти со двора. Обогните здание, войдите во двор, увидите дверь. Посылки выдаются там.
Ругаясь последними словами за то, что потратил столько времени впустую, Дима помчался во двор. Там очереди не было. Но сидящая за стеклом упитанная дама выглядела настолько высокомерной, что Дима сразу понял, с этой толку не будет.
– Посылка? Вам?
И оглядела его с таким видом, словно всерьез сомневалась, что у кого-нибудь хватит здравого смысла, чтобы послать Диме что-то дороже собачьей какашки.
– А где же в таком случае извещение?
– Потерял.
– И когда оно вам пришло?
– Не помню. На прошлой неделе.
– А вы уверены, что посылка точно была?
Дима со всей доступной ему уверенностью поклялся, что посылка была.
– Ну ладно, – тоном величайшего одолжения сказала почтальонша. – Пойду, посмотрю.
И ушла. И пропала. Дима даже начал опасаться, что она заблудилась или ее завалило на складе чужими посылками, как она вернулась.
Двигаясь все также медленно и важно, она заявила:
– Ничего не нашла.
– Как же так?
– Обращайтесь к отправителю. Пусть диктует идентификационный номер, по нему попытаемся отследить вашу посылочку.
Дима хотел начать возмущаться, но внезапно замер с открытым ртом. А почему, собственно говоря, он решил, что дядя Петя отправил посылку именно по этому адресу? Только потому, что Черномор с Верзилой сказали, что посылка предназначалась для Димы? Но ведь могло быть и такое, что посылка пришла в квартиру по адресу родителей, где сейчас проживает бабушка – родная сестра дяди Пети и где прописан, между прочим, сам Дима.
С дороги Дима позвонил бабушке. Та вопросу про посылку безмерно удивилась.
– Посылка? От кого? От покойника? Ну ты и учудил, Димка! Да Петя даже живой нам и ломаной ложки никогда не присылал! А уж чтобы после своей смерти осчастливить… Куда там! Да и не было у него ни шиша. Сильва говорит, что даже на похороны у Пети ничего не было отложено. И я ей верю. Хорошая женщина, говорит, что хоронила его на свои средства. Это мы ей должны хотя бы отчасти компенсировать, а не ждать каких-то там посылок от непутевого с того света.
Дима поблагодарил бабушку за обстоятельный отчет и попрощался. Ему стало ясно, что Черномор с Верзилой к родителям не приходили. И замечательно! Нечего их волновать. Дима и сам как-нибудь разберется с этой непростой ситуацией.
Очень напрягала Диму еще и история с бутылкой водки, презентованной ему любящим «дедушкой». Купленная в магазине у Натусика, водка была явно потом доработана с помощью какого-то вещества, развязывающего языки и вызывающего на полную откровенность. Должно быть, водка предназначалась для Димы. Бандиты рассчитывали, что Дима выпьет, разговорится и они без всякого труда выяснят у него, где же посылка от дедушки Пети. Получал ли ее внук? И если получал, то куда дел содержимое? Но Дима водку пить не стал. Из дома на всю ночь исчез. Одним словом, провалил все планы этих двоих.
Диме и самому было любопытно узнать, что находилось в посылке. Черномор говорил что-то про конфетки с начиночкой, но ясно, что из-за обычных конфет он не стал бы так дергаться.
– Узнать бы, чем там дедушка Петя промышлял. Может, и впрямь что-то стоящее мне послал? Но где же тогда посылка? Потерялась?
В принципе такое тоже запросто могло случиться. По отзывам знакомых, прибегающих к услугам «Почты России», посылки иной раз и впрямь куда-то терялись. Причем терялись не все, а выборочно. И если бабушка посылала шерстяные носки собственной вязки, то посылка обычно доходила до адресата в целости и сохранности. А вот если любящий дедушка из Астрахани слал пару литровых баночек черной икры внуку к новогоднему столу, то тут уж, извините, иногда икра и не доходила.
– Но конфеты… Кому они в наше время нужны, чтобы из-за них пачкаться?
К этому времени Дима доехал до дома, в котором жил официант Слава. Уже на подъезде к нему сердце у Димы неприятно екнуло, а уж чутье-то и вовсе взвыло в полную силу, предсказывая близкую беду и прочие грядущие несчастья.
Глава 10
Вокруг дома Славы было нагнано много специальной техники – краны, выдвижные лестницы. Также тут стояло несколько служебных машин – две пожарные, три «Скорых» и одна машина с надписью «Полиция». И одного-единственного взгляда Димы на фасад дома хватило, чтобы понять, присутствие всего этого было оправдано. Из окон на уровне пятого этажа валил густой дым. Его черные едкие клубы поднимались высоко в воздух, тугие бьющие из шлангов струи пены и воды попросту терялись в его мощи.
