– Мне так худо, – шептала Аннет одними губами.
Бледная, с каплями пота, она могла передвигаться лишь при помощи Димы.
– Присядь тут.
– Что это было?
– Камень. В окно кинули камнем и попали в тебя.
– Ужасно, – пробормотала Аннет. – Вся жизнь промелькнула у меня перед глазами.
Дима выглянул наружу. Но что он надеялся там увидеть? Хулигана, дожидающегося, когда его примутся ругать и отчитывать? Никого во дворе дома уже не было. Дима увидел лишь клумбу, обрамленную похожими камнями. Видимо, с нее и был взять камень, попавший в голову Аннет. Дима вызвал врачей и вернулся к двум своим пострадавшим.
– Тебе очень повезло, – пытался убедить он Аннет. – Еще чуть-чуть, и камень впечатался бы тебе прямо в затылок. А там кость тонкая, летальный исход я бы тебе гарантировал.
Эти слова утешения очень плохо подействовали на Аннет. Если раньше она хоть как-то держалась, то теперь разразилась бурными слезами. Тогда Дима переключился на Суслика.
– И тебе тоже повезло, – заявил он ему. – Был бы ты красавец, обидно было бы получить такие травмы. Шрамы на лице никого не красят. А тебе-то терять нечего. Не блистал ты красотой до сорока лет…
– Мне сорок пять!
– Вот я и говорю, до сорока пяти красоты не было, нечего и начинать.
Суслик тоже затрясся, но, кажется, больше от злости. Таким образом, к приезду врачей оба пострадавших усилиями Димы были в таком состоянии, что речи о том, чтобы оставить их без медицинской помощи, даже не шло.
– Везем в дежурную. Обоих!
– Я с ними! – вызвался Дима.
Врачи не протестовали. Пробовали протестовать Аннет с Сусликом, но Дима их возражений слушать не стал. Он уже выяснил, что дежурной была именно та больница, в которой приходила в себя Люсенька. И теперь прикидывал, как бы ему заодно повидать и девушку.
Сделать это оказалось нетрудно. Суслик с Аннет в равной степени спокойно отнеслись к тому, что Дима на время покинет их.
– Можешь вовсе не возвращаться, – злобно заявил Суслик, который до конца так и не понял, что с ним случилось, и, кажется, винил во всем именно Диму.
При этом Дима понимал, что Суслик не видит в нем кого-то знакомого. Все поведение Суслика говорило о том, что Диму он видит впервые. Как же так? Выходит, Дима ошибался? И его клиентом был кто-то другой, а не Суслик?
Аннет тоже выразилась в том плане, что Диме нужно лучше продумывать в следующий раз свои планы, чтобы к красивым девушкам больше не прилетали в окно камни. В общем, оба были настолько явно рады, когда Дима покинул их, что это выглядело даже некрасиво. Дима столько для них сделал, а они гнали его от себя прочь. Неблагодарные!
Оставалось надеяться, что Люсенька в этом плане его не разочарует.
Разыскать палату, в которой находилась девушка, для Димы не составило особого труда. Фамилию ее он знал. А о том, чтобы выставить возле палаты охрану или хотя бы предупредить врачей, что покушение на Люсеньку может повториться, полиции и в голову не пришло. К удивлению Димы, у Люсеньки в палате находился посетитель. Мужчина средних лет, хорошо одетый, с внешностью азиата. Он с любопытством посмотрел на Диму, не выражая других чувств. Зато Люсенька при виде Димы так трогательно порозовела, что было ясно, она его не забыла и рада его приходу.
По дороге Дима прихватил у зазевавшейся медсестры букет, оставленный кем-то из посетителей. Так что мог появиться перед девушкой не с пустыми руками. И Дима очень торжественно вручил этот букет окончательно залившейся краской Люсеньке.
– Тао, познакомьтесь, – произнесла она слабым голоском, – это мой друг – Дима.
Мужчина встал, протянул Диме руку. А Дима даже вздрогнул, когда услышал его имя.
Тао! Уж не тот ли это Тао, который был близким другом семьи Анастасии? Конечно, это он. Не так уж часто в России встречается человек с таким именем. И теперь Дима пытался сообразить, какую выгоду для своего расследования он может извлечь из этой нечаянной встречи? По всему получалось, что пренебрегать общением с Тао не стоит. Он был практически единственный, кто не только хорошо знал сестренок – Лизон и Анастасию, но и мог рассказать про них Диме всю правду про их отношения. И сыщик-любитель то и дело поглядывал на китайца, пытаясь понять, как лучше с ним себя вести.
Со своей стороны Тао также внимательно приглядывался к молодому человеку. И уходить не спешил. Дима понял, что побыть наедине с Люсенькой ему все равно не удастся, и начал прощаться.
– Мне тоже пора.
Тао поднялся со стула. Диме стула не досталось, он был вынужден все время стоять. Этим Тао показывал свой особый статус при Люсеньке. И выйти вместе с Димой он тоже решил не случайно. Все в поступках этого человека было как-то не случайно.
Он пригласил Диму пройти с ним на улицу, где они могли бы спокойно поговорить. И так как это предложение как нельзя лучше совпадало с планами самого Димы, молодой человек согласился. Тао привел Диму в небольшую беседку, крыша на ней была проломлена, стены изъедены временем. Но сейчас было тепло, светило солнышко, так что в беседке было даже приятно.
Вот только начинать разговор Тао не торопился, он сидел, смотрел на Диму, а потом произнес:
– Не знаю, говорила ли вам Люсенька о том, что она сирота, или нет, но должен вас предостеречь, Люсенька в этом мире не одна. У нее есть защитник. И если у вас в отношении этой девушки нету никаких серьезных намерений, то лучше вам сразу же исчезнуть.
– А защитник – это вы?
– Да, – качнул Тао в ответ своей гладкой с безупречной стрижкой головой. – Я был близким другом матери этой девушки, можно сказать, ее братом. Понимаю, это странно звучит, но мы вместе выросли. И я очень тепло относился к Анастасии – матери Люси, как и она ко мне.
– Но вы сказали, что Люся сирота?
– Увы, ее родители умерли очень рано. Сначала ушел отец Люси, инфаркт у совсем молодого еще человека. Удивительно. Потом ушла и Анастасия. Все говорили, что виной тому тяжелая жизнь в деревне и трудные роды, которые подорвали ее и без того не крепкое здоровье. Но я считаю, что Анастасия просто не смогла жить без своего мужа. Она его очень любила. Она скончалась, когда Люсе было пятнадцать. А я вот держусь. Впрочем, у меня есть поручение, и пока я его не выполню, должен оставаться тут.
– Поручение касательно Люси?
– Умирая, Анастасия поручила мне заботы о девочке. Я хотел взять девочку с собой в Хабаровск, где живу, где находится мой бизнес, но родня ее отца воспротивилась этому решению. Поэтому я заботился о материальной стороне жизни девочки, а ее тетка по отцовской линии приглядывала за Анастасией. Девочка жила в ее доме, пока ей не исполнилось восемнадцать. Потом я купил Люсе квартиру в городе и настоял на том, чтобы она уехала от родных своего отца.
– Почему?
