— Я не…
Она выгнулась от боли, выдергивая кинжал, и прошипела:
— Беги! Браслеты Канубы навечно привяжут тебя к хозяину, как меня, полностью подчинят. Затем тебя выпьют досуха, а когда сила закончится, заберут душу. Я смогла сохранить свою, а тебе может не повезти… — Хриплый судорожный выдох и — тишина, мертвенная, ужасающая.
Я не могла сдвинуться с места, потрясенно глядя на неожиданно разгладившееся, спокойное и прекрасное лицо леары, словно она получила отпущение грехов. А может и правда радуется, что сохранила душу? Слезы пробежали по моим щекам, упали на ее крыло. Вдруг крылья леары стали истончаться, превращаясь, как и у меня, в сизый туман, но не исчезли в спине, а словно взорвались — разлетелись в клочья. Следом меня прошила мощная волна, которая кругами разошлась от мертвой девушки, искажая пространство. Все мое тело наполнилось лютым холодом, а затем будто превратилось в огненный факел.
Опираясь ладонями о пол, я хрипела от непереносимой боли. Казалось, вот-вот упаду замертво рядом с ней, но через несколько секунд боль сменилась эйфорией, переполняющей мое тело. Дальше пришло странное ощущение: во мне что-то меняется, растет и обретает крылья, как при переходе на новый уровень. Как будто тщательно распрямили и прогладили утюгом мятую-перемятую, завалявшуюся купюру, а та взяла да и стала новенькой пятитысячной с изображением Джеймса Мэдисона.
Я пыталась отдышаться от кошмарной смеси ощущений, когда стены и пол сильно содрогнулись как от зарождающегося в глубине земли землетрясения. Мне повезло сидеть на полу, а громкие ругательства, раздавшиеся с лестницы вместе с глухим стуком падения, свидетельствовали о том, что те, кто спешил сюда, рухнули и наверняка пересчитали не одну ступеньку. Услышав шум, я судорожно завертела головой в поиске места, где можно спрятаться. Только не под кровать — лежать рядом с трупами!
От тела леары кругами расходились энергетические волны, и стены им явно не были преградой. Весь дом дрожал, грозя обвалиться. Тело несчастной неожиданно занялось голубым пламенем, начавшем закручиваться в воронку. Ковер под ним начал тлеть. В панике откатившись к стене, я не придумала ничего лучше, чем залезть под низенький столик метрах в двух от открытой двери, заставленный какими-то фигурками.
Только скрючилась под столом, в комнату ворвались двое змеев. Один из них со знакомым хвостом — Шедвик! — приказал:
— Закрываем, быстро, не то скоро здесь будет половина Леарата!
— Хозяин, надо бежать, толчки тверди все равно без внимания крылатых не останутся, ведь эту шаазу ищут, я сам слышал в городе.
А вот этот голос я навсегда запомню — Цирик, чтоб тебе вечно в клетке сидеть!
— Молчать! — рявкнул Шедвик.
Вместе со вторым змеехвостым, раскинув руки, они образовали энергетический кокон вокруг мертвой леары, блокируя высвобождение ее магии. Обоих трясло от напряжения, даже кровь носом шла от натуги, а синее пламя ревело, бесновалось под чужим куполом, пытаясь преодолеть сопротивление.
— Остаточная магия… Если удержим и погасим, то такой слабый толчок могут принять за обычный… какие здесь часто случаются… — скрежетал зубами Шедвик.
Сжавшись комочком, я следила за… продолжением трагедии; с одной стороны, радуясь, что магия леары сильнее змейских потуг и пробивает себе путь, а с другой — стоит только представить, во что превратится этот дом, если купол не выдержит… Живот сводило судорогой от страха и восторга: неужели и я наделена такой силой, раз белая? Интересно, могла ли погибшая леара, наверняка будучи еще в ясном уме, принять меня за свою? Быть может, Справедливая Яза, подарив мне крылья при переходе, скорректировала и мой геном, немного? И теперь я настоящая, всамделишная леара, а не фальсификат?
— Она их убила, тварь!.. — проревел незнакомый змейс, вливая свои силы в купол и напрягаясь всем телом, чтобы удержаться на месте, краем глаза разглядывая своих сородичей. — Я же предупреждал: юные — самые неустойчивые…
Шедвик покосился на трупы хвостатых собратьев и в ярости прошипел:
— Причем тут возраст, Деш? Просто твои парни слишком нетерпеливые и голодные. Я тоже предупреждал твой молодняк, не надо торопиться! Леары — эгоистичные твари, больше всего ценят силу. Они жадничают делиться ею даже со своими, а что говорить про чужих. А вы?.. — Шедвик все сильнее закипал от злости. — С таким трудом добыть белокрылую и через три дня опустошить ее целиком… Глупцы!
Деш ладонями усиливал натиск на магический кокон леары, словно стискивал его, поглощая волны, и ответил не менее зло:
— О чем ты? Я месяц караулил ее в горах, чистил ее разум, привязывал, дарил подарки и обещал весь мир. Месяц! И вот она сбежала со мной в Байсакал…
— Ты не нашел ничего лучше, чем поделиться ею с братьями спустя три дня после привязки? — взревел Шедвик. — Посмотри, мы с трудом выброс удерживаем, а ведь ей всего шестнадцать и лишь два перехода. Если бы вы потерпели, браслеты связали ее волю полностью, а магия леары созрела окончательно. Она кормила бы весь твой род годами. Годами! Но нет…
— Я же говорю, слишком юная и неустойчивая леара. Ее магия только раскрывается, браслеты всю сковать и связать не смогли… похоже, — упрямо оправдывался Деш.
Я сидела ни жива ни мертва, затаив дыхание. Только благодаря чудовищному напряжению змеюки еще не увидели меня, занятые блокировкой «взрыва». По их бледным лицам тек пот, из носов срывались красные капли крови. Если бы не вашан в дверях, я бы могла незаметно выскользнуть. Что же делать?
Внутренний голос, словно в насмешку, ехидно нашептывал, что мне пару часов назад тоже обещали брачные браслеты вместе со всем миром в придачу. От ужаса, что получила бы в подарочек, руки начали покрываться изморозью, ковер и стол подо мной — настоящим льдом. Не хватало крыльям вырваться! Я тут же засунула руки под мышки и глубоко задышала, пытаясь успокоиться: нельзя, крылышки, нельзя, чтобы меня тут обнаружили. А чешуехвостые козлы продолжали ругаться, убирая последствия магического выброса, особенно горячился Шедвик:
— Недоумки, какие же вы еще молодые и безмозглые. Немного подождать, полностью взять контроль над мыслями и чувствами — и она ваша со всеми потрохами! Почему ты передал ее другим? Перетрудился, ублажая девчонку? Ее магия кормила бы твой род годами, а тело приносило магически сильное потомство. Я пошел навстречу вашему дашату, отдал долг твоему роду самым выгодным образом, еще и дом предоставил, а вы не только не оценили, но и испортили все окончательно.
— Не волнуйся, дашат Шедвик, если нагрянут крылатые, мы возместим ущерб за поместье. Но я слышал, ты нашел еще одну белую? Мой род мог бы дать тебе за нее хорошую цену и…
— Она бесценна! И не продается! — Только я посмотрела на спину сватавшегося ко мне змея с благодарностью, невольно обвешав его сияющими доспехами, он продолжил язвительно: — Поймать шаазу стоит большого труда, а вы втроем осушили ее, не раздумывая. Только из-за огромного долга я отдал вам эту белую; вторую — вы точно не получите. Ее магия усилит мой род, возвысит над другими. К тому же, после трех моих наследников, я могу передать ее своим сородичам, достойным змейсам, мы усилим ледяную магию в потомках.
