Глава 14
Ледая
Горячие, нежные губы скользили по моей ключице, шее, посылая по коже мурашки, погружая в истому… Затем они коснулись обнаженного плеча, а большая твердая ладонь потянулась к моей, наши пальцы переплелись, сжались в единый кулак. Все мое тело горело, словно его окунули в источник чистой энергии наслаждения. Я инстинктивно прогнулась, отклоняя голову в сторону, подставляя шею этим волшебным, уже не мягким, а властным и твердым губам…
И вдруг мозг словно прострелило воспоминание: боль и вина в глазах Игоря, когда он отталкивал меня и улетал к Машке. Дальше мое тело сработало рефлекторно: я саданула локтем назад и вверх, а сама откатилась в сторону, шипя от злости, страха и боли в локте.
Соблазнителем оказался Йелли — улегся навзничь и потирал кровоточившую губу, которая быстро покрылась изморозью; и все — никаких следов через несколько секунд. И тем не менее, бледно-голубые, почти бесцветные глаза супруга взирали на меня зло и возмущенно, а вот мой взгляд сам по себе прикипел к его потрясающему телу, прикрытому лишь легкими белыми штанами. Высокий, мощный, невероятно фактурный мужчина, без перекаченных мускулов, которые бы утяжелили, добавили массы. Поджарое тело Йелли дышало силой и мощью, в нем не было ничего лишнего или неправильного, оно казалось идеальным! Источало флюиды чувственности и желания. На меня подействовало точно, даже дыхание перехватило. Впервые в жизни!
— Кайя, эту выходку я тебе прощаю, таким горячим взглядом меня мало кто одаривал, — ленивый циничный тон Йелли подействовал на меня как холодный душ, нет, как ледяной.
Мысленно обругав себя, я пришла в чувство, демонстративно закатила глаза и тоже пожелала ему «доброго утра»:
— Нельзя быть таким доверчивым и самоуверенным, это может привести к плачевным последствиям.
Тем более, убедилась, что под простыней на мне платье. Я выспалась и чувствовала себя прекрасно, несмотря на бесстрастный взгляд мужчины, с которым проснулась в одной постели. Впрочем, взгляд этот не вязался с едва заметной ухмылкой на его чувственных губах.
— Знаешь, Кайя, со мной впервые спорит женщина, даже больше — играет. Это, оказывается, забавно и… возбуждает, — глухой голос Йелли с тягучими нотками, с определенным намеком почти осязаемо коснулся моей кожи, слегка царапнул, как вчера в храме-пещере.
— Игры до добра не доводят! — Я наставительно подняла палец, но нервно сглотнула, что не укрылось от него.
— Смотря с кем, какие, когда и где, — шире усмехнулся муж. — Хочу предупредить тебя, Кайя, что леары любят играть, правда, обычно это опасное занятие. Настоящих мастеров мало, но мнят себя таковыми многие.
Я встала, поправила платье, волосы и уже хотела высказаться не менее иронично, но Йелли опередил:
— Кстати, ты храпишь во сне!
Мои щеки опалило жаром смущения и стыда. Я кашлянула, прочищая горло, и буркнула:
— Это небольшая особенность моего рода…
— Ясно. Значит, именно благодаря твоему роду, мои ночи никогда не будут тихими и спокойными, — сделал вывод Йелли, садясь на кровати.
Ну знаю я, что храплю тихонечко. Это действительно наследственная особенность строения носоглотки, которая передалась мне по отцовской линии. Даже записывала в юности свой сон, чтобы определить, насколько громко, и точно знаю, что это не «классический» храп, а легкое посапывание. А меня тут прямо нарушителем спокойствия выставили.
— У каждого свои недостатки! Я же твое излишнее красноречие терплю и не жалуюсь, не нравится — не слушай, — разозлилась я и, круто развернувшись, пошла искать ванную.
Вслед донеслось насмешливое довольное хмыканье. Похоже, мужу доставляет удовольствие выводить меня из себя.
Я уже стояла обнаженной в роскошной бежево-терракотовой ванной, вытирая волосы полотенцем, как вдруг раздалась знакомая мелодичная трель, словно звонок. Затем передо мной, прямо посредине просторной комнаты, появилась, кажется, голограмма. С огромного прямоугольника на меня смотрели несколько мужчин и женщин, вставших тесной группой и с образцово-показательными улыбками, как для селфи, — все серокрылые, в нарядных одеждах, молодые, а как на самом деле неизвестно. Впереди всех сияли довольством двое похожих друг на друга мужчин и яркая красотка.
Спустя мгновение, наверное, увидев меня, некоторые из них подняли брови в удивлении, потом все дружно поклонились. Почти как мы вчера, приподняв лица, они смотрели на меня и чего-то ждали с приклеенными улыбками. И тут до меня дошло, что стою совершенно голая, придерживая руками полотенце на голове! Быстро закрыв мокрой тряпкой стратегические места и, вымучив улыбку, больше походившую на оскал, я вежливо кивнула и на всякий случай добавила:
— Здрассте…
От стыда я готова была провалиться сквозь пол.
— Приветствуем тебя, о прекрасная и сладчайшая! — сделавший мне комплемент мужчина был из тех троих, впереди стоящих, и смотрел на меня с таким горячим интересом и восхищением, хоть плачь. — Спешим сообщить, что эр Шагэ, наследник триста пятьдесят восьмого шаазата объявляет о поиске пары. Мы знаем, что ты юна и хороша собой, твой запах — как ночная вьюга в самый лютый мороз, поэтому ждем тебя на представление и отбор в день Эмила Штормового…
— Простите… уважаемые, но я замужем. Мне как-то поздно уже участвовать в отборе невест и…
Моим сиплым возражениям не вняли. Серокрылый красавчик, видимо, тот самый жених, выдвинулся на полшажка вперед и, слегка наклонив голову к плечу, посмотрел на меня приторно-карамельным, горячим, соблазнительным взглядом, переполненным желанием и восторгом:
— Ничего не бойся, о прекрасная, триста пятьдесят восьмой шаазат обеспечит твою безопасность на несколько увлекательных дней, наполненных развлечениями и подарками. Я жду тебя, сладкая моя, мечтаю о тебе, грежу…
Пока наследник облизывал меня глазами, его сородичи тоже таращились и улыбались. Даже показалось, некоторые насмешливо и похабно. Дальше я не выдержала, сорвалась с места и бросилась прочь из ванной. Оказавшись в спальне, я бросилась на кровать и разрыдалась.
Йелли замер изваянием у накрытого к завтраку стола. Наконец, он отмер, стремительно подошел к ванной и, заглянув туда, осмотрел. Затем в некотором недоумении присел рядом со мной и осведомился:
— Что случилось? Не подошел запах мыла?
Глупейший вопрос! Судорожно всхлипнув, я пожаловалась:
— Это ужасно! Я сейчас так опозорилась, не передать словами. Нет, я весь шаазат опозорила! Ну кто, скажи мне, кто так делает?
— Как именно? Я не…
— У вас что — вообще нет комнат, где можно уединиться? Куда без разрешения никто не войдет или не явится со своим телевизором?
— Каким телефисором? — холодные глаза Йелли напоминали два удивленных блюдца. — К тебе никто не входил, я все контролирую и…
— Зато залетал! — заорала я от бессилия. — Целой толпой на каком-то огромном экране появились. Я там голая стою, а они пялятся на меня все и совершенно бесцеремонно зовут на смотрины к жениху. Даже не извинились за вторжение и…