Глава 15
Нелегкая это работа — быть крылатой
Допив сок в одиночестве, я задумчиво рассматривала фруктовые волокна на дне бокала. Вкус приятный, нежный, освежающий, хоть и не апельсин, но почему-то не доставил мне ожидаемого удовольствия?! Ведь сама же грезила о фреше, как символе утраченного благополучия. Видимо, не те ценности считала важными и нужными, надо было мечтать о мире и любви что ли?
Так, хватит рассиживаться, у меня всего полчаса на прогулку. Я поднялась, одернула белоснежный наряд, одолженный Амилой, и невольно коснулась волос, машинально проверяя прическу. Свекровь с утра просветила, что, в отличие от шаа и ша, предпочитающих распускать волосы, шаазы делают сложные прически, используя драгоценные камни и украшения. Тем более, помощниц в их распоряжении достаточно. Опять привилегия, по-моему, сомнительная — обязывает, но не всегда радует. А так как сегодня я отстаивала свой стиль одежды, волосы собрала в высокий хвост на макушке, закрепив его подаренной Амилой красивой заколкой с изумрудами. Интересно, сын родителей уже предупредил, что отдал шахты за жену? Вернее, как они отнеслись к потере большого семейного актива, отданного за другой актив, проблемный, — невестку.
За дверью покоев меня ждала знакомая троица серокрылых телохранителей, одетых, как и работодатель, в жилеты и штаны из тонкой кожи отличной выделки. Только расцветка гораздо светлее — бежевая. Интересно: занимающие более низкое положение в иерархии, леары шаазата Арэнк носят кожу светлых тонов, а эрат Йелли, вопреки традиционному белому, предпочел коричневый. Зато эта «форма», как и у воинов пограничников, не стесняет движений и отлично подчеркивает атлетические фигуры «твоей охраны». Один из телохранителей стоял ко мне спиной, позволив рассмотреть сзади на жилетке длинный разрез, в который свободно выдвигаются крылья.
Охранники, увидев меня, прикрыли лица, почтительно приветствуя. Мощный взмах крыльями — и ко мне то ли подлетел, то ли шагнул в полете самый светлый и сильный магически шаа.
— Шааза Кайя собралась на прогулку? — уважительно обратился он. — Могу я спросить, куда именно?
Помня, что сами представляться они не имеют права, уточнила:
— Добрый день, уважаемые шаа, как вас зовут?
Серые, раскосые глаза леара вспыхнули в приятном удивлении. Он чуть-чуть склонился, представляя себя и остальных:
— Я командир звена твоей охраны — Льил. И твоя тень вне дворца. Это Алел, — Льил указал на симпатичного худощавого шаа, ростом и в плечах меньше, чем двое других, затем кивнул на третьего, в глазах которого вчера отразилось презрение ко мне, — и Хтон. Они две твои тени во дворце. Мы личная охрана и карающая рука, если тебе потребуется кого-то наказать.
— Надеюсь, карающая рука окажется без лишней работы, — натянуто улыбнулась я. — А пока хочу просто пройтись и посмотреть дворец.
— Хорошо, как скажешь, шааза. Если я понадоблюсь, в любой момент пришли мне вестник. В течение льдинки я буду в твоем распоряжении, — улыбнулся Льил, поклонился, сделал несколько шагов, а затем взмахнул крыльями и улетел.
Вестник — это те самые снежинки, что отсылали эраты, заседавшие в Совете Девяти? Еще бы научиться их создавать, а то это становится весьма важным и насущным навыком для меня, поселившейся в VIP-квартале, на вершине горы, а летать пока не научившейся и запросто способной заблудиться.
— Алел, тебя не затруднит показать мне дворец и рассказать о моем новом доме? Я буду спрашивать, а ты пояснять, где, что и как. Хорошо? — обратилась я к «щуплому» шаа, опять подметив, как нехорошо потемнели синие глаза второй тени.
Хтон явно уязвлен тем, что экскурсоводом выбрали не его, хотя по цвету крыльев и запаху магии, мне показалось, оба на одном уровне.
— Почту за честь и удовольствие, шааза, — коротко поклонился довольный Алел.
Дальше мы с полчаса разглядывали залы, переходы, террасы. Прошли в рабочее крыло дворца, как его назвал Алел. Вопреки моим представлениям, это оказались не мастерские, кладовые и кухня, а офисные помещения, в которых осуществляют прием посетителей эрат и его подчиненные, там же находятся финансовые и управленческие службы всего шаазата; соответственно — кабинеты эрата и его отца. Хтон вмешался в разговор лишь однажды, ровно уведомив, что рабочие кабинеты шааз тоже в этом крыле расположены.
Кивнув ему, я свернула на террасу и постояла у балюстрады, разглядывая пейзаж. Как и вчера, между верхними и нижними ярусами столицы царила деловая суета. И никаких пробок. Серые, черные крылья, иногда и с белыми вкраплениями мелькали постоянно, жизнь кипела. Вон чернокрылые здоровяки понесли к Кристальному дворцу в двухместном паланкине важного апика и, наверное, его помощника.
— Шааза Кайя, в покоях тебя ждет шааза Амила и мастер Фэй… — осторожно вмешался в мои мысли Алел.
Ясно, мое свободное время истекло, пора бежать на занятия. И никакого недовольства, наоборот, мне очень хотелось узнать как можно больше о новом мире и леарах. Поговорка: меньше знаешь — крепче спишь не про этот мир. Здесь скорее подойдет: больше знаешь — дольше живешь. А живут леары долго.
Поблагодарив Алела, я оттолкнулась от балюстрады и поторопилась вернуться в покои. Но в момент, когда заворачивала в общий коридор, столкнулась с женщиной. Она так спешила покинуть дворец, что неслась на всех парусах. Хтон шел позади, поэтому женщина едва не влетела в нас с Алелом, но тень успел оттолкнуть ее от меня, не позволив даже коснуться. Я замерла, с сочувствием разглядывая красивую жгучую брюнетку с полночно черными глазами, смуглой кожей и иссиня-черными крыльями, растянувшуюся на каменной террасе. Этакая яркая цыганка Кармен лет тридцати пяти-сорока, только в местном светло-сером костюмчике — топе и шароварах.
Незнакомка приподнялась на полу и уставилась на меня ненавидящим взглядом, сморгнув слезы. На ее левом крыле, на самом верху, белело перо. Оно казалось чужеродным, словно случайно прилипло и нарушало идеально черное, как самая безлунная ночь, оперение.
— Делария, ты не только остатки силы потеряла, но и последние мозги? — прошипел Хтон, грозно надвигаясь на нее.
Возмутительное неуважение к женщине! Этот серый ненавистник вместо того, чтобы предложить, как положено сильному мужчине, руку более слабому, тем более, даме, и помочь встать, еще и наезжает. Шагнув к ней, я сама предложила руку и извинилась:
— Прости, ша, мы не хотели тебя задеть, это случайно вышло…
Брюнетка побледнела, непонятно, то ли от ярости, то ли от боли и унижения. Села на колени, беспомощно подметая поникшими крыльями пол. А затем, задыхаясь от эмоций, буквально выплюнула мне в лицо, заставив отшатнуться:
— Ты! Ты забрала у меня все! Я мечтала… хотела… у меня получилось — эрат был мой, а ты пришла и… все испортила своими белыми крыльями…
— О, да! — злобно процедил Хтон. — Целых две недели тебе позволяли шастать в покои эрата. Но жадность и глупость черной Деларии не знает границ. Ты стала жалкой и старой! Скажи, свой дом и счет в байсакальском банке того стоят? Чтобы умереть так скоро?
