— Но шаазат — это лишь дворец и его…
— Глупая! — рыкнула Амила, вскакивая с кресла, затем потерла ладони, наверное, «успокаивала» магию, передумав хлестать меня плетьми. — Ладно, шаа Фэй еще не успел тебе разъяснить основы. Шаазат — это не дворец! Дворец — главное представительство в Ларане! Это отражение нашего места в иерархии, мы — вторые и это видно всем и каждому! Шаазат включает в себя земли, множество богатых родов, которые возглавляют менее сильные леары, и отдельные семьи. Касаемо нас: Арэнк — не только название шаазата, это имя самого сильного рода, семьи эрата. Мы создали второй шаазат, он носит имя Арэнк несколько тысяч лет! Но если бы нас всех вчера убили, шаазат достался бы следующему, самому сильному леару. Возможно, Арэнку из другой ветви наследования. А может и нет! И тогда второй шаазат сменил бы имя и сразу же потерял позицию в иерархии Леарата. Ведь в Совет Девяти могут входить лишь те, кто серый не более чем на четверть. Но при этом шаазат сохранил бы все свои земли и богатства, только под управлением семьи другого, нового эрата!
— То есть шаазат — это такое специфическое территориальное образование, которое включает разные роды и семьи? А управляет и владеет всеми территориями только эрат?
— Да, почти так. Хотя территории, которые принадлежат одному шаазату, могут быть в совершенно разных частях Леарата. Управляют и владеют этими землями доверенные эрату леары — главы, которые свой пост и владения могут передавать по наследству. Но если кто-то из глав утратит доверие эрата, то запросто может лишиться всего.
Из сказанного бывшей «первой леди» следовало, что шаазаты — местные княжества, где князь-эрат — самый главный и может назначать и выделять земли всяким «баронам». И в случае чего лишать «баронства» неугодных.
— Я правильно поняла: вчера была попытка силовой смены власти? Раз эратом может стать любой, лишь бы магически сильный?
Гнев Амилы выдохся так же быстро, как и возник. Она глубоко вздохнула, сцепила тонкие изящные пальцы в перстнях и призналась, буквально исходя желчью и яростью:
— Вчера убили больше сорока наших шаа и ша. Обычные леары: горничные, кухарки, пара моих помощниц и портниха. Охрана дворца. Черных убивали, серых еще и выпивали перед нападением на нас. Убили одиноких и семейных… наших родственников, убивали тех, кто пытался поднять шум и тех, кто спал не на своем месте, выпив лишнего. А ведь все мы считали, что дом — наша надежнейшая защита! Но нашлись предатели, которые обманули и взломали защитные заклинания, пустили сюда врагов. Таких же отщепенцев, убийц, проклятых теперь даже своими родными!
— Что теперь с защитой? — хрипло спросила я, кровать перестала казаться уютным островком.
— Сын с Ниолом восстановили ее еще ночью, — успокоила меня Амила. — Твой всплеск энергии полностью очистил Йелли от магии хаоши и основательно прибавил сил нам всем. Даже исцеление прошло за мгновения. Затем я занялась тобой, а они решали насущные проблемы. Ночью подняли всех жителей дворца, каждый принес клятву крови в верности роду Арэнк и преданности шаазату. Утром у нас был список нападавших. Двадцать восемь из них были из шаазата Арэнк, еще тридцать один — из двух других шаазатов, третьего и четвертого. Керук и Тито без проволочек выдали нам преступников с их семьями.
— Прямо ударно поработали, — буркнула я.
— Да, — согласилась Амила, глядя мимо меня. Я заметила серые тени у нее под глазами и затаенную боль. — К полудню шаэр сам вызвался начать церемонию наказания и первых преступников и их семьи казнил лично…
— В назидание другим? — тихо спросила я, вспомнив ее горькие слова. — Чтобы неповадно было?
Амила наверняка устала и глаз с ночи не сомкнула, но виду не подавала — прекрасна и бодра; взглянула на меня красивыми голубыми глазами, чуть нахмурилась, но кивнула, пояснив:
— Такого хорошо организованного, многочисленного нападения не было уже лет триста. Время от времени убивали по одному, ну по двое, выдавая за несчастный случай или происки врагов из других стран. Разное случалось. Но открытые военные действия против высшего рода верховного шаазата — это переходит все границы!
— Йелли говорил, что Хтон — не главный, за ними кто-то стоит, — вспомнила я.
Амила расстроенно поморщилась и сухо пояснила:
— Точно пока неизвестно. Возможно, это был анклав заговорщиков. Всегда были, есть и будут серые, которые недовольны своим более низким положением в обществе. Периодически эраты с помощью преданных подданных находят подобные тайные общества и уничтожают. У некоторых шаа жажда власти так горит, что в одном месте аж подгорает. Может быть, за ними стоит кто-то из белых. Но тому, кто вчера натравил на нас недовольных, хватило для обострения ситуации всего лишь ничьей белой шаазы. Пришелицы из другого мира, которая неожиданно вошла во второй шаазат и может усилить род Арэнк!
— О-о-о… я виновата, что…
Амила вскинула руку, останавливая мое нытье:
— Нет! Ты — следствие, причина — в другом! Раньше эратом мог стать исключительно белый шааз, но нас становится меньше, а магия слабеет. Сейчас уже больше половины шаазатов возглавляют большей частью серые эраты. Пройдет еще несколько столетий и белых, возможно, не останется вовсе. Но власти хочется всем! Белые шаазы грызутся за абсолютную власть. Чем меньше сильных конкурентов, тем выше положение эрата, ближе к Кристальному дворцу. Это значит: никаких ограничений, абсолютное всевластие! Серые эраты пока дерутся за лишние земли, богатства и сферы влияния, скорее, как апики и аяши, как торговцы. Большая часть земель и богатств именно у девяти верховных шаазатов, а значит — против нас постоянно плетутся интриги и козни более мелких соседей. В общем, белые гибнут часто. То от рук своих, то от серых. А рождаемся мы все реже, ведь встретить пару так сложно, а потерять магию, чтобы получить хоть одного наследника, так легко. Наша жизнь и уклад меняются незримо, но заметно нам, долгоживущим!
— Амила, вы с Ниолом теперь снова белые и можете завести еще одного ребенка, наверное, — робко улыбнулась я, необдуманно «намекнув» на выход из ситуации.
Шааза застыла, словно эта идея ей в голову не приходила. Уголки ее рта дрогнули в намечающейся улыбке, но она так и не показалась.
— Возможно, мы решимся на это когда-нибудь. Но только в крайнем случае. Если с тобой что-то случится!
— А почему именно со мной? — воспротивилась я.
Амила глянула на меня холодно:
— Ты забрала верность Йелли, а значит, если тебя убьют, он не сможет получить наследника даже с помощью ритуала. Хотя истинные все равно друг без друга долго не живут. Энергетическую связь супругов слишком сложно разорвать, а многие и не хотят…
А если с Йелли что-то случится, что станет со мной?
Амила подумала и добавила «приятных» ощущений:
— Кайя, тот, кто возглавлял заговорщиков, преследовал несколько целей. Повезет: разом обезглавит второй шаазат и сможет прибрать его к рукам. Не повезет… Видимо, рассчитывал покончить с тобой или Йелли. Если бы погибла ты, главная цель — обезглавить шаазат — все равно была бы достигнута. Йелли связан с тобой магией и верностью и умер бы довольно скоро. А мы… нам пришлось бы отдать всю магию в ритуале, чтобы родить еще одного наследника. В общем, если бы ты оказалась слабее, менее доброй, — Амила насмешливо улыбнулась, — или менее заинтересованной моим сыном, и не защитила бы его, то будущего у нас не было бы в любом случае. Но наш враг не учел тебя в своем раскладе — и просчитался. Ты не переживай, мы найдем его. Обязательно найдем, это дело жизни и чести!
