Кулак Амилы тут же разжался, она ядовито хмыкнула и, не прощаясь с растерявшейся Одиннадцатой, увела меня от нее. А той еще и выговаривал недовольный супруг. Свекровь откровенно развлекалась, намереваясь получить удовольствие от нашей прогулки по залу и светскому общению.
Следующая пара решительно пыталась высказать мне соболезнования по поводу нападения, затем наигранно возмутилась:
— Куда смотрит эрат?
— Как столько предателей смогли пробраться во Дворец второго шаазата?
Флегматично пожав плечами, я адаптировала изречение известного правителя и полководца Филиппа II Македонского:
— Даже в самом защищенном дворце найдется дверка, через которую пройдет шайгал, груженый золотом. Предателей, жадных до денег и власти, хватает везде!
— Во втором шаазате враги получили достойный отпор, а если бы напали на менее сильный? — как ни в чем ни бывало добавила свекровь.
Третья пара несколько минут, кажется, совершенно безобидно, разливались соловьями, нахваливая свой шаазат и в лучших традициях русских бабушек своего наследника. Амила начала покрываться красными пятнами, а я просто расплывалась от удовольствия. Но, поймав ее взгляд, обещавший мне расправу, решила вежливо сменить собеседников.
— Все лучшее Хоки досталось от меня, — не унимался тридцать восьмой эрат, восхваляя сына и наследника.
Пришлось критично окинуть взглядом отца супер-пупер сына и откланяться:
— О, ну тут я могу лишь поверить вам на слово…
Амила фыркнула, подхватила меня под локоток и потащила прочь от шаазов, которые, оказывается, «пытались нагло увести жену у ее сына». Я же не могла понять: к чему ее волнение, если мы связаны кровью и магией с Йелли? Все же есть какой-то способ разорвать связь избранных? Без смерти кого-то из пары? Или все так уверены, что род Арэнков долго не протянет? Или Амила просто из той категории женщин, считающих своих сыновей идеальными. И любой комплимент чужим «детям» автоматически причисляет к покушению на «честь, собственность и прочие достоинства» своего ребенка? Надо разобраться!
Далеко уйти не успели — уперлись в весьма видную даму. Единственную, наверное, на всем балу с увеличенными габаритами и несуразной прической: белоснежные волосы были заплетены в огромную корзину, внутри которой лежали бриллиантовые фрукты. Одним словом, все богатства с собой принесла.
Отступив на шаг и увидев, с кем ее свела нелегкая, дама начала бурно нахваливать бал и петь дифирамбы шаэру, проявившему щедрую заботу ко второму шаазату. Свекровь скрипела зубами, мало того, что гостья наступила ей на больную мозоль, так еще и от души топталась. Толстуха по-кошачьи довольно щурила зеленые глаза, прекрасно понимая двойственную ситуацию, когда унижают, оказывая честь, и откровенно наслаждалась.
— Я так люблю мероприятия с размахом, — прощебетала она.
— С прической ты тоже размахнулась! — ядовито улыбнулась Амила и пошла дальше.
Я за ней — и нечаянно попала в засаду сразу к троим великосветским дамочкам. Прелестные светло-русые шаа, наверняка из двухсотых, понравившиеся мне гораздо больше, чем надменные беловолосые красавицы шаазы, тут же постарались вовлечь меня в разговор, напомнив про нападение, пройдясь по жестокому Йелли, казнившему столько серокрылых. По «секрету» рассказали и про другие «выходки» моего мужа, после которых за ним закрепилась слава «не тронь, а то убьет!». Потом почти искренне восхитились, как легко столь необычная особа, открыто подкидышем Язы назвать меня не посмели, обзавелась мужем высокого полета. Я решила блеснуть афоризмом Мэй Уэст:
— Нынче легко выйти замуж, но трудно остаться замужней.
— Как ты права! — воодушевились леары перлами моей родины. — Ты должна бороться за счастье!
Красотки явно не о том подумали, я имела в виду нападение и повышенную смертность среди белокрылых, но сразу же выкрутилась:
— Ну что вы, счастье столь кратковременное чувство, что бороться лучше за любовь! Она — вечна!
— Прости, Кайя, оставила тебя совсем одну, — Амила схватила меня за руку и, демонстративно не замечая шаа, словно они пустое место, повела меня прогуливаться.
— У вас всегда так весело и доброжелательно? — ехидно поинтересовалась я.
Судя по манерам и беседам, «слабый пол» здесь исключительно с целью прищемить друг другу хвост. А вот их сильные половины вели себя словно хищники, безошибочно преследуя высших эратов, чтобы укрепить экономические и политические связи. Скучная вечеринка, но ничего из ряда вон, слишком похожа на наши, такое же лицемерие, показуха и подковерные игры. И почему-то называется балом, а танцуют только профессиональные артисты. Видимо сложности перевода с леарского на аяш или формат приема такой.
Помимо тенью следовавшего за нами со свекровью Льила, я постоянно чувствовала взгляд Йелли, державшего меня в поле зрения, не важно с кем он в тот момент вел переговоры. И отвечала ему глазами, мол, все в порядке. Он действительно неуловимо от всех отличался. Может только для меня, но его высокую поджарую фигуру находила сразу, где бы не находился. Он стоял прямо, заложив руки за спину, словно генерал, осматривающий войска, глядя на всех сверху вниз, но не свысока. В нем не было высокомерия, скорее тщательно выверенный расчет, внимание и оценка ситуации и собеседника.
Мы с Амилой не успели присоединиться к Йелли и Ниолу — внезапно гул голосов оборвал мощнейший взрыв, прозвучавший от храма. Кажется, сама гора содрогнулась, сверху посыпался не снег, а обломки и пыль. Гости попадали на пол, многих посекло осколками льда от начавших крошиться колонн. Через несколько мгновений леары опомнились, начали массово создавать защитные энергощиты — голубые купола, попутно оглядываясь, пытаясь выяснить, что случилось.
Шаэр с женой побледнели и хмурились, напряженно глядя на храм.
— Надо улетать, пусть сами разбираются! — прозвучал жесткий приказ Йелли, вдруг оказавшегося рядом.
И про щит я совсем забыла, а он плотным коконом окружал меня. Но покинуть Кристальный мы не успели. Из храма вышла красивая леара с наполовину серыми крыльями и волосами. Она что-то прижимала к груди, но мое внимание невольно привлекли, приковали браслеты, такие яркие и сияющие. Боже, я же их видела где-то… Следом за леарой из сумрака пещеры выплывали белесые тени духов рода Иси. Если я не ошибаюсь.
— Адана, что там случилось? — хрипло, взволнованно спросил шаэр.
— Кузина шаэра? — удивленно выдохнула Амила.
Родственница шаэра подошла к постаменту и замерла, глядя на чету повелителей. А я отвлеклась, заметив у одной из колонн метрах в десяти маленькую фигурку. Это же Шиай Иси, наследник рода! Почему-то без сопровождения, напуганный взрывом и одновременно напряженно следивший за происходящим. А ведь его торжественно отправили с няней из зала еще час назад, не меньше. Что он тут делает? Сбежал от няни и охраны?
Я удивленно смотрела на ребенка, слушая сухой, безразличный голос Аданы:
