— Проклятое отребье...
Мимо идущего по улице аристократа неспешно проплывали все новые и новые дома. На первых этажах стали появляться всевозможные кабаки, закусочные и торговые лавки. Рядом время от времени звучал радостный смех веселящихся обитателей столицы.
Спустя четверть часа терзавшая его душу злость немного стихла, уступив место глухому раздражению. Успевший перейти на другую сторону Императорской дороги лорд ощутил совершенно несвойственное ему желание напиться, свернул к трактиру Ханнана Осколка, но быстро передумал и отправился к реке.
Показываться давнему знакомому в таком состоянии он не хотел.
Город снова изменился. До ушей капитана начала долетать совершенно непотребная ругань пополам с собачьим лаем, затем в одной из подворотен раздался звон разбитого стекла и чей-то болезненный вскрик, на следующем перекрестке обнаружилось неподвижное тело...
Подойдя к валявшемуся в пыли оборванцу, Джеко остановился и аккуратно ткнул его носком сапога. Раздался невнятный стон, после чего мужчина с трудом перевернулся на бок, поджал ноги и громко захрапел.
Лорд раздраженно сплюнул на мостовую, обошел пьяницу, а затем продолжил путь.
К сожалению, попасть в любимое заведение Буйвола ему так и не удалось. Когда до реки оставалось уже совсем близко, навстречу капитану из воняющего рыбой переулка вышел невысокий, но плотно сбитый человек..
Потертая кожаная куртка, неровно подстриженные волосы, тонкий шрам на подбородке, странная улыбка...
— Ты заблудился, пирожок? Помочь найти дорогу?
Услышав столь необычное обращение, Джеко на мгновение опешил. Затем вспомнил где находится, быстро шагнул вправо и развернулся спиной к стене ближайшего дома. Предосторожность оказалась не лишней — с другой стороны обнаружились еще двое людей, вооруженных замотанными в тряпки дубинками.
Обычная маленькая банда, действующая по давно известному принципу — пока заводила переругивается с жертвой, остальные подходят сзади, оглушают бедолагу и освобождают его от бремени лишних ценностей.
— Какой шустрый пирожок, — усмехнулся заговоривший с ним человек. — Вижу, что все понимаешь. Рассудим по-хорошему?
Капитан кое-как справился с новой вспышкой злости, окинул взглядом стремительно опустевшую улочку и потянулся к поясу.
Жезла не было. Скрытый клинок тоже отсутствовал. В ножнах болтался совершенно непригодный для уличной драки парадный меч.
— Не дури, пирожок, — заметив движение жертвы, разбойник посерьезнел. — Мы не собираемся никого убивать, понял? Так что отдавай кошелек, снимай куртку с сапогами, а потом возвращайся на тот праздник, с которого пришел. Живым, понял?
Двое его товарищей оказались совсем рядом и расположились так, чтобы перекрыть все возможные пути для бегства.
— Мое терпение на исходе, пирожок. Считаю до трех. Раз...
— Я согласен. — Джеко убрал руку от меча и показал открытые ладони. — Сейчас достану деньги.
Хмурые верзилы чуть-чуть расслабились, а их главарь широко улыбнулся:
— Все бы так. Но нет же, приходится ломать кости, скрываться от стражи... пожалуй, можешь оставить сапоги себе.
— Огромное спасибо, — едко произнес капитан, доставая мешочек с монетами. — Держи...
Стараясь не выпускать из виду остальных разбойников, он шагнул вперед, положил кошелек в грязную ладонь предводителя и тут же накрыл его руку своей.
Внимательно следивший за перемещением денег человек с недоумением поднял взгляд:
— Ты чего...
Кожа ощутила привычное тепло. Язычки пламени вырвались наружу, обволакивая крепко сжатые пальцы яркой перчаткой.
Ткань рассыпалась пеплом. Расплавившееся золото потекло на мостовую.
— А-а-а!
Мужик истошно заорал и дернулся назад, вырвавшись из огненной хватки. Его товарищи испуганно замерли. Откуда-то сверху донесся возглас удивления.
Джеко сполна воспользовался предоставившимся шансом — резко отскочил в сторону, пробежал несколько шагов, а потом скрылся за углом ближайшего дома.
Остановился.
— Тварь! Убейте его! Боги... дерьмо...
Раздался громкий топот и несколько мгновений спустя в переулке оказались преследователи. Капитан выбросил вперед меч, лезвие с отчетливым хрустом вонзилось в грудь ближайшего из врагов...
От слабого и неточного встречного удара лорд увернулся с легкостью, но мгновение спустя ему пришлось бросить застрявший клинок и отскочить в сторону — второй противник настолько быстро и сильно взмахнул своей дубинкой, что избежать встречи с ней удалось только чудом.
Раненый грабитель свалился на землю. Оставшийся на ногах замахнулся было снова, но внезапно понял, что остался без поддержки. На небритом лице отразилось сомнение и разбойник замер, осторожно глядя на стоявшего перед ним аристократа.
За его спиной показалась фигура третьего члена банды. Главарь баюкал обуглившуюся руку и злобно скалился, шепча при этом страшные проклятия.
— Недоносок... тварь... чего стоишь, убей его!
Джеко демонстративно выставил перед собой окутанный пламенем кулак, а затем попятился.
— Бей его, трусливое ссыкло!
— Я...
— Сука... Вельха убил, мразь... Вперед! Вперед, трус!
— Сам иди, если такой смелый! Это проклятый маг!
Капитан успешно добрался до соседней улочки, свернул на нее, после чего быстрым шагом направился к центру города.
За ним так никто и не последовал.
— Отребье...
Несмотря на гулявшее по телу возбуждение от неожиданной стычки, в глубине души Джеко чувствовал стыд за свои действия.
Потеря меча и нескольких монет его не волновала. Судьба разбойников — тоже. Но вот желание напиться в компании портовых забулдыг и прогулка по трущобам в парадной одежде аристократа...
— Да что я вообще творю?
Он попробовал разобраться в своих чувствах, но в результате лишь еще сильнее разозлился.
Жизнь изменилась, все вокруг внезапно оказалось совсем не таким, как прежде, а в голове крутилось слишком много неприятных мыслей.
Тревога из-за возможной отставки. Раздражение по поводу действий новоявленной императрицы. Необходимость позаботиться о Чери. Думы о собственном будущем. Нежность и грусть, испытываемые вследствие наметившегося разрыва с леди Шеной. Обида на ее отца. Воспоминания о смерти предыдущего императора...
— К демонам.
Капитан отошел на край улицы, прислонился к шершавой стене ветхого дома и замер, рассматривая ходивших вокруг людей.
Судя по всему, обед у Искр просто стал для него последней каплей. Логичным завершением того, к чему он сам шел все последние месяцы.
