Сажин поднял голову, посмотрел на небо и сказал:
— А дождь все равно будет.
— Так ведь осень. Ну что? Пойдем есть торт?
— Я не ем сладкого.
— Ну, тогда водки выпьем. До вечера далеко, успею протрезветь… Тебе невероятно повезло с женой и дочерью, Сажин. И с зятем тоже повезло. Вообще с семьей повезло. Потому ты и лезешь на рожон. Чувствуешь надежный тыл. Дорожи этим.
— Учить меня будешь! — Сажин поднялся и одернул куртку. — Только тебе позволено разговаривать со мной в таком тоне. Поучительном. Никого другого я бы даже слушать не стал.
— И в гости бы не пригласил, — рассмеялся Алексей. — На семейный обед. Я это ценю. Да, жаль, что осень. Но Дым молодец. Нашаманил солнышко хоть на полдня. Большой, сильный и добрый Дым. Ты зря его при Димке бьешь.
— Он меня тоже бьет. И, поверь, бьет, не жалея. Мы на спарринге еще до того, как Дым женился на Алисе. Не лезь в это.
— Как скажешь, командир! — Алексей шутливо отдал честь.
Интуиция ему подсказывала, что этот осенний день действительно станет переломным. Вроде бы ничего не случилось, но в то же время случилось все. Все самое плохое, как ни не хотелось думать Леонидову.
Он возвращался домой, размышляя о том, как приступить к расследованию? С кого начать? Приказ получен, надо его выполнять.
— Ужинать будешь? — спросила Саша.
— Я же из гостей. Был потрясающий шашлык из молодого барашка, — подмигнул Алексей. — Зря ты со мной не поехала.
Саша вдруг села рядом и порывисто к нему прижалась. Сказала тихо:
— Ты какой-то не такой.
«Сказать, не сказать?» — он прижался губами к ее кудрявой макушке. Запах Сашиных волос был таким родным. «Не стоит ее пугать. Надо молчать… Что бы ни случилось, я должен молчать».
— Все в порядке, родная, — тихо сказал он и чуть было не заплакал.
Врать тяжело, особенно жене. Всякое у них было, но он ее любит.
Следующее рабочее утро он решил начать в тире.
— Пострелять решили? — понимающе спросил инструктор. — Какое оружие предпочитаете в это время суток? — с иронией спросил парень. Молодой, борзый.
— Остряк, — покачал головой Алексей. — Выдай мне автомат и не отсвечивай. Я хочу остаться один. Специально приехал пораньше.
Рано утром в тире и в самом деле было пусто. Инструктор, видимо, был в курсе, кто перед ним. Оружие выдал беспрекословно и так же молча ушел. Алексей положил руки на пока еще холодную сталь и привычно заволновался. Он предпочел бы никогда больше этого не делать. От едкого запаха пороха ныла давняя рана, которую он не замечал, пока не начинал стрелять. Он ненавидел войну и выводил убийц на чистую воду в мирное время, потому что преждевременная смерть противоестественна. Люди не должны решать свои проблемы, убивая себе подобных. Но жизнь — это квест, где выбор не всегда делаешь ты. Или он настолько непростой, что любой из вариантов неприемлем. А выбирать все равно приходится.
Он надел наушники, стиснул зубы, прицелился и плавно, как учили, почти что нежно надавил на курок, потому что оружие, как женщина, холодно со своим партнером без взаимности, и его сначала надо приласкать. И сразу перестал ощущать свое тело. Оно превратилось в огромный барабан, по которому беспрерывно молотили беспощадные палочки. Вокруг и внутри грохотало, взгляд остановился в одной точке, во рту появился солоноватый привкус крови. Алексей добил обойму до конца и тут же сменил пустой магазин на полный.
Он не помнил, сколько времени провел в тире, не ощущал, как оно летит. Профессионал не тот, кто отлично делает то, что ему нравится, а тот, кто еще лучше делает то, что ему не нравится. Есть такое слово: «надо». Сегодня Алексею надо вспомнить, как выживают в перестрелке. И что такое огонь на поражение.
— Мишени возьмете? — спросил все тот же борзый парень-инструктор. На этот раз с уважением.
— Оставь себе на память. Я все равно еще приду. И не раз.
Он не сомневался, что эти изорванные в клочья мишени сегодня же лягут на стол Дмитрия Александровича. Нет, за Леонидовым не следили. Но за ним присматривали. Сажин тоже не может абы кому подставить спину. Ему в бою паникеры не нужны. А вот меткие стрелки необходимы.
«Проверка так проверка», — усмехнулся он, надевая куртку. Вот теперь можно ехать по делам.
Кочарян по-прежнему был неуловим, вот уже несколько дней Алексей пытался застать начальника юридического департамента на рабочем месте. Но заставал только его верного адъютанта Вагана.
— Тигран Давидович только что здесь был, — бодро врал тот. Или не врал, и Кочарян и в самом деле только что был в своем рабочем кабинете.
Потому что Алексей только что договорился с ним о встрече.
— И где же он?
— Только что вышел.
— Куда?
— Его вызвали.
— Кто?
— Дмитрий Александрович.
— Я только что от Дмитрия Александровича, но с Тиграном Давидовичем мы почему-то не встретились.
— Вы, видимо, ехали в разных лифтах, — невозмутимо отвечал Ваган.
Алексею хотелось взять лжеца за грудки и вытрясти из него правду. Где на самом деле Кочарян? И что вообще происходит? Но, возможно, Ваган был всего лишь телефонисткой на коммутаторе, которая в глаза не видела абонентов, которых друг с другом соединяет. Алексей бесился, но поделать ничего не мог. Исчезла и блондинка-«фрейлина».
«Эта куда подевалась?» — гадал Алексей, пока не сообразил заглянуть в отдел кадров. Где ему сообщили, что девушка взяла очередной отпуск.
— Сейчас? В ноябре? — удивился он.
— Это в порядке вещей, — невозмутимо ответила кадровичка. — Земной шар большой, все время где-то лето. Наши сотрудники любят отдыхать глубокой осенью. Сейчас в Египте хорошо, — мечтательно вздохнула она.
— Так девушка улетела в Египет?
— Она мне не докладывалась.
— А позвонить ей можно?
Женщина замялась.
— У меня неограниченные полномочия, — надавил Алексей. — Хотите иметь дело с Дмитрием Александровичем?
Угроза подействовала, но Алексей рано обрадовался. Телефон Наташи, так звали пассию Кочаряна, с которой у начальника юридического департамента был служебный роман, не отвечал.
«Абонент находится вне зоны доступа…» — слушал он, раз за разом набирая номер девушки, и бесился.
Они с Кочаряном ездили в разных лифтах вот уже несколько дней. У Тиграна Давидовича нашлась масса неотложных дел в самых разных местах. В офисе и вне его стен. Алексей уже подумывал устроить Кочаряну допрос по телефону, но потом понял, что в самый важный момент обязательно прервется связь.
«Что от меня скрывает царь Тигран?» — мучительно гадал он. И в конце концов решил поговорить сначала не с ним, а с его женой.
