Майор Великанов шел с дежурства. Вообще-то дежурство участкового закончилось еще утром, но поквартирный обход, который срочно нужно было провести вместе с оперативниками и другими участковыми, задержал его почти на весь день. Они писали рапорта, затем пришлось ехать по адресам, где мог быть разыскиваемый преступник. И только к ночи офицеров распустили по домам, дальше – работа следователей и оперов.
Великанов торопился. Забежать в дежурку, сдать пистолет и домой! Спать хотелось неимоверно. А еще хотелось отмыть с себя пот, так липко под мышками и на спине, да и носки от пота почти мокрые. В душ, потом выпить водки, поесть горячих мясных щей, добраться до кровати и упасть мертвым сном часов до шести утра, хотя бы до шести. Но когда раздался звон разбиваемого стекла где-то над головой, когда на газон упала и разлетелась на несколько частей стеклянная ваза, участковый интуитивно понял, что где-то беда. Слишком характерные признаки, слишком большой опыт был у Андрея Великанова. Он хорошо знал, что просто так вазы для цветов из окон не летят, да еще с такой силой, чтобы пробить стеклопакет. Видимо, в какой-то из квартир скандал: пьяный муж издевается над женой или происходит что-то в этом роде.
Майор сразу отступил на несколько шагов в сторону и, задрав вверх голову, стал смотреть на окна. Вон окно на шестом этаже, и свет горит, и дыра в оконном стекле видна хорошо. И даже чьи-то торопливые руки задвинули гардины, и кто-то свет потушил. Показалось или нет, что послышался женский вскрик?
Великанов, уже не раздумывая, напрочь забыв об усталости, бросился к подъезду. Что-то в случившемся говорило ему об отчаянии, участковый просто физически чувствовал беду, которая гнездилась там, в квартире шестого этажа. Лифт был свободен. Притоптывая от нетерпения ногой, майор ждал, пока кабина доползет наконец до нужного этажа. Когда двери лифта распахнулись, он выскочил наружу и тут же стал озираться, пытаясь определить, какой квартире принадлежит окно, из которого вылетела ваза.
Женщина с мусорным пакетом не спеша спускалась к мусоропроводу. Увидев полицейского, да еще с таким возбужденным лицом, она замерла месте.
– Скажите, кто живет в этой квартире! – потребовал Великанов, ткнув пальцем в сторону железной двери. – Вы знаете жильцов?
– А что случилось? – сразу испугалась женщина и зажала рот рукой. – Нина там живет. Одинокая.
– Кто у нее бывает, приходят к ней гости?
– Да не знаю, – стала отступать назад по ступеням женщина. – Одна она живет, не ходит к ней никто. Что случилось-то?
– Беда там, понимаете! Звоните к соседям! Вы их знаете, знакомы с ними?
Понимая, что на счету каждая секунда, Великанов бесцеремонно подтащил женщину к соседней двери и нажал на кнопку звонка. Сейчас важно, чтобы люди, от которых он ждет помощи, знали друг друга. Он хоть и в форме, но он тут чужой. Пока предъявит удостоверение, представится, начнет объяснять, что произошло, пройдет слишком много времени. Убийственно много!
Дверь открылась быстро, и в проеме появилась грузная мужская фигура в белой майке, которая едва прикрывала живот. Соседка немного растерянно повела рукой в сторону полицейского:
– Вот, тут из полиции… У Нины чего-то случилось.
– О как! – опешил мужчина. – А что с ней?
– Потом! – отмахнулся Великанов. – Я пока не знаю. Вы позволите через вашу лоджию перебраться к ней?
Он решительно отодвинул плечом хозяина квартиры и вошел в прихожую. Дверь в гостиную, значит, туда, там выход на лоджию. Достав телефон, майор набрал номер дежурного и торопливо заговорил:
– Саша, это Великанов! У меня здесь что-то случилось. Запиши адрес: Ладожская, 14, квартира 209. Живет одинокая женщина, зовут Нина. В квартире что-то происходит, на улицу с большой силой, разбив стеклопакет, вылетела ваза.
– Слушай, это ведь не твой участок, – удивился дежурный. – Ты как туда попал? «Бытовуха», что ли? Пьяная драка?
– Саша, ты просто мне поверь, я не первый день в участковых! – перебил его майор. – Там, возможно, совершается преступление. Давай срочно вооруженный наряд сюда, а я через соседей попробую пробраться в квартиру. Мне может понадобиться помощь. Давай быстро!
Сунув свой телефон в руки соседу, Великанов привычно проверил кобуру с пистолетом – не хватало еще выронить его с высоты шестого этажа.
– Будут звонить, – кивнул он на свой телефон в руках удивленного мужчины, – отвечайте и рассказывайте, что произошло. А я через вашу лоджию заберусь на лоджию Нины. И все выходите на лестничную площадку, мужиков соберите покрепче, не дайте сбежать тем, кто из квартиры выйдет, преступники могут попытаться скрыться. Поняли?
Великанов открыл дверь и вышел на лоджию. Ситуацию оценивать приходилось очень быстро и так же быстро, на уровне интуиции опытного полицейского, принимать решение. Лоджия была не застеклена, так же как и лоджия соседней, нужной ему квартиры. Кирпичная перемычка между ними имела сквозную нишу, но через нее не видно, что делается в комнате, только угадывается, что где-то горит неяркий свет.
Он подошел к краю лоджии и, перегнувшись, посмотрел в окно соседей: ничего, никакого движения. А судя по звукам, там есть люди, слышатся приглушенные голоса, в том числе и мужские. Не раздумывая больше, майор встал ногами на ограждение лоджии и сделал шаг на соседнюю. Теперь покрепче перехватиться руками, перенести вес тела на другую ногу. Потом еще одно движение, наклониться и, придерживаясь руками, спрыгнуть на лоджию соседней квартиры. Великанов передвинулся еще немного и поднял глаза.
Или интуиция подсказала, или он боковым зрением уловил движение в комнате, но посмотрел он на окно вовремя. Там стоял парень лет двадцати и таращился на незнакомца в полицейской форме. Потом парень шагнул назад, повернул голову и что-то закричал. Лицо у него было испуганное, напряженное. Участковый хорошо знал, как смотрят преступники, когда неожиданно видят полицию в момент совершения преступления или сразу после него. Сомнений у него не оставалось, и он, спрыгнув на лоджию, расстегнул кобуру своего пистолета.
Выстрел ударил гулко внутри квартиры, и тут же стеклопакет на двери расцвел грубым цветком пулевого отверстия, с пышными лучами трещин по сторонам. Вдруг Великанов почувствовал тупой сильный толчок выше локтя, и предплечье сразу стало заполняться ноющей болью, рука онемела. Он отпрянул в сторону и дважды выстрелил в то место двери, где располагался запор поворотной ручки. Изнутри снова раздался выстрел, и пуля пробила оконное стекло в нескольких сантиметрах от головы участкового.
Великанов зарычал от злости, схватил небольшой старый журнальный столик, стоявший на лоджии. Рука отдалась нестерпимой болью, но он пересилил ее и ударил столиком в балконную дверь. В голове немного шумело, рукав наполнялся кровью, но участковый всем телом ударил в разбитый профиль двери и ввалился в комнату. Внутри кричали. Он слышал и женский голос, и мужские голоса.
– Положить оружие! – громко приказал Великанов, с трудом вставая с пола и поднимая в руке пистолет. – Всем оставаться на местах, полиция!
