– …А я маху дала, вот такие дела, я без страха дала, дала маху! Я дала ему смело, от него залетела и послала его сразу на… Пи-и-и-ип!..
– Это что за тупизна?! – Лев даже присвистнул. – Ты или совсем выключи, или включи что-нибудь нормальное.
– Ага! – злорадно рассмеялся Стас. – Вот такой он, современный мажор – хамлюжный, тупой и бездарный. Ла-а-дно, уж! Вот, слушай…
Он вернулся на прежнюю волну, и из динамиков тут же вырвался слитный мужской хор:
– …Только мы с конем по полю идем, только мы с конем по полю идем!..
– Ну, вот это – вещь! – одобрительно кивнул Гуров.
Слушая радиопрограмму и пикируясь по разному поводу, приятели миновали поселки Зеленый со Щемиловом, Новую Купавну, Обухово, перемахнули по мосту один из притоков Клязьмы… Когда они миновали стелу административной границы Владимирской области и речку Киржач, а потом и городок с таким же названием, через какое-то время навигатор объявил, что им нужно свернуть налево. Увидев примыкающую к шоссе дорогу с ветховатым асфальтом, Лев свернул на нее, и опера покатили на северо-восток, в окружении хвойных и смешанных лесных массивов. Километров через двадцать навигатор приказал свернуть вправо. Эта дорога была еще более провинциальной по рельефу асфальта.
Транспорта здесь было не так уж и много, трещин на асфальте куда больше. Лес вдоль нее стал еще выше и гуще и придвинулся к обочине вплотную. Несмотря на участившиеся выбоины, Гуров скорость снижать не стал. Было уже начало третьего, поэтому операм следовало как можно скорее добраться до Ромашина.
Выписав несколько поворотов, огибающих гиблые болотины, поросшие камышом, через полчаса пути в просвете между деревьями опера увидели дорожный указатель, на котором значилось «Ромашино». И буквально сразу же после этого, раздавшись в стороны, лес открыл за своей зеленой стеной достаточно большое село, высящееся на обширном пригорке. Окинув взглядом ближайшие дома, Крячко оценил открывшийся ландшафт однозначно-одобрительным:
– Живописненько! Ну, и куда будем рулить? В местную администрацию?
– Можно и туда… Хотя вообще-то нам выгоднее было бы прикинуться городскими лохами, которые притащились к «шаману», чтобы стать его неофитами… – пожал плечами Лев.
– Ну, давай местных спросим – вдруг они знают тех, кто с ним якшается? – предложил Стас, указав куда-то вперед. – О! Вон мужик куда-то топает. По морде вижу – стопроцентный куркуль. Может, он что-нибудь скажет?
– Рискни… – сбавил скорость Гуров, оценивающе глядя на этого первого встреченного ими ромашинца.
Поравнявшись с весьма широким сельчанином, который был слегка «под газом», он нажал на тормоз. Крячко выглянул в окно и вежливо поздоровался, после чего столь же вежливо спросил:
– Будьте добры, вы не скажете, как нам найти вашего местного… Ну, как бы его назвать? Отшельника, гуру, старца?
– Не знаю… – сердито буркнул ромашинец, даже не приостановившись.
– Двести рублей дам! – голосом ярмарочного зазывалы пообещал Станислав.
– Триста! – оглянувшись, буркнул сельчанин.
– Пожалуйста! – Крячко высунул в окно руку с зажатыми между пальцами тремя сторублевыми бумажками.
Вернувшись к машине, ромашинец взял деньги, не спеша пересчитал их и аккуратно положил в карман.
– Прямо по улице, сороковой дом, зеленый такой, там живет Рубен Арсенов. Он знает к нему дорогу.
Смеясь (ну и жлоба им судьба послала!), опера продолжили свой путь. И в самом деле, ближе к концу улицы, застроенной кирпичными и деревянными особнячками, они увидели большой деревянный дом, покрашенный зеленой краской. На зеленом заборе рядом с калиткой был прибит номер сорок. Остановившись, опера вышли из машины. Стас нажал на кнопку звонка, установленную на заборе. Где-то в глубине двора что-то тренькнуло. Тут же, дергаясь на длинной цепи, истошно залаял крупный черный пес. Послышались шаги, калитка открылась, и опера увидели худощавую женщину средних лет в цветастой косынке, покрывающей темные волнистые волосы. Поздоровавшись, Лев спросил, не могут ли они увидеть Рубена Арсенова.
– Простите, а кто вы и зачем вам нужен Рубен? – ответив на приветствие, с легким армянским акцентом поинтересовалась хозяйка дома.
– Видите ли, нам сказали, что Рубен мог бы нас проводить к здешнему отшельнику… – пояснил Станислав.
– И вы туда же! – с ироничным упреком покачала головой женщина. – Господи! Все как с ума посходили. Вот и Рубен тоже как не в себе стал. Чуть не каждый день к этому Тумирею бегает. Правда, сегодня ему пришлось в райцентр поехать – землю под домом надо оформить в собственность… Но это – так, текущий житейский вопрос. А в остальное время – хоть привязывай его. Чуть свободная минута – все, бегом в лес. Так что зря вы к этому Тумирею хотите пойти. У него, говорят, сильный гипноз. Попадете под его влияние – сами потом пожалеете.
– Нет, нам его повидать надо обязательно, – твердо проговорил Лев и показал удостоверение. – Мы из уголовного розыска. А кто еще, кроме Рубена, знает к нему дорогу?
– А-а-а… Ну, это другое дело. Дорогу-то к нему туда найти несложно. – Хозяйка дома сочувственно вздохнула. – Туда тропинку протоптали – уже не заблудишься. Только знаете, ходят слухи – вот, не знаю, правда ли это, – что по пути к Тумирею можно и в ловчую яму угодить, и дерево на человека может упасть…
Как далее рассказала Анаир, так она назвалась, ей еще лет пять назад соседи рассказали о каком-то странном «ските», который оборудовал в самой глухой чащобе некий отшельник по имени Тумирей. Откуда он взялся, кто он такой – никто не знал. Но ходили слухи, что он владеет экстрасенсорикой, что может и излечить, а может и порчу напустить. Впрочем, никто не доказал и не опроверг, что это действительно так. Потом он как-то раз появился в селе, купил себе продуктов и тут же снова ушел в лес. Местные грибники рассказывали, что его «скит» находится километрах в семи от Ромашина, за лесистым курганом, в котором, по старым преданиям, похоронены русские воины, сражавшиеся с золотоордынцами. На тот курган местные стараются не ходить даже днем. Тропинка туда идет между болотами, в одном месте через плотный бурелом и лесную балку, поросшую густым сосняком.
Менее чем год назад к Тумирею, по рассказам местных знатоков, начали захаживать городские грибники. Потом все чаще и чаще. В ту же пору и кое-кто из сельчан повадился бегать к «скиту», в том числе и Рубен. По специальности – он хороший столяр-краснодеревщик, и к нему часто обращались не только ромашинцы, но и жители других сел – заказывали кресла, диваны, всякую другую мебель. Но, связавшись с Тумиреем, свои дела Рубен почти забросил. Теперь семья живет тем, что на подворье выращивает Анаир. О том, что творится у «скита», ходило много противоречивых слухов. Рассказывали, что там, в лесу, этот «отшельник» организует какие-то немыслимые ритуалы. Чуть ли не человеческие жертвоприношения.
– Я об этом спрашивала Рубена – неужели Тумирей и в самом деле поклоняется дьяволу? Но он заверил меня, что ничего подобного нет и в помине. Предложил мне, мол, давай, сходим вместе – сама сможешь убедиться, что нет там ни сатанистов, ни жертвоприношений. Но я отказалась. Почему-то боюсь…
