Однако по оценкам русских инструкторов, амбиции курдского вождя не ограничивались лишь одной провинцией, а простирались на всю страну: «к весне 1920 года, в Гилянской провинции имелся претендент на персидский престол Кучук-Хан, не признававший власти шаха Ахмед-Каджара. В других провинциях также было неспокойно…»
[104]
По данным русских инструкторов, «через несколько дней (после провозглашения Гилянской советской республики. – Ред.) большевики потребовали, чтобы Персидский казачий отряд признал Кучик-хана, но, несмотря на все уговоры и угрозы, он остался верен Шаху и категорически отказался перейти на его сторону.
Тогда большевики решили уничтожить отряд. 2 июня около 5 часов утра, арестовав всех русских и персидских офицеров на их квартирах, открыли огонь по казармам. Бой продолжался более 3 часов. Когда казармы были разрушены артиллерийским огнем, казаки вынуждены были сдаться и вскоре бежали поодиночке в Тегеран, где и сообщали о событиях.
После этого большевики повели русских офицеров-инструкторов в революционный комитет, который приговорил 4 офицеров к смертной казни. Но выполнить приговор немедленно не решились, а послали его на утверждение Кучик-хану, который отказался подписать, сказав: «Русские офицеры – наши гости, а Коран не разрешает убивать гостей».
Всех инструкторов с семьями и всех служащих в отряде Кучик-хан отправил с конной охраной в лес, где все воспользовались свободой. Все арестованные русские, находившиеся в лесу, были отпущены на свободу, получив на дорогу деньги»
[105].
Так начинались серьезные трения между курдами и коммунистами, которые, однако, временно сохранили свой союз.
Ответному удару по ним мешали англичане, надеявшиеся договориться с большевиками. Их действия тогда усугублялись и поднявшими голову противниками шаха внутри Персии. Не случайно, что по данным инструктора Захарина, «в мае 1920 года отряд наш получил приказ о переводе его в Тегеран. В столице Персии было неспокойно»
[106].
Однако на пути красной угрозы снова стали русско-персидские казацкие отряды, которые нанесли противнику, особенно курдам-«революционерам», несколько чувствительных поражений.
Об этом более подробно можно узнать из дивизионной «Сводки сведений о событиях на севере Персии» полковника Филиппова: «В последних числах июня и в начале июля месяца мятежники прибыли на нескольких пароходах из Энзели, произвели высадку в Мешедесевер и Бен-Рьяз (Риз или Рияс) и, завладев этими портами, они распространились на Барфруш на Ам… и временно до Сари, каковой порт был эвакуирован жандармами и Мандараманским [казачьим] отрядом. Мятежники арестовали часть Администрации, чины которой не все успели бежать, и ввели свое управление занятой части территории.
5 июля есаул Иолкин выдвинулся спешно частью Хорасанского отряда на Бендергаз и его авангард стремительно атаковал высадившихся там мятежников, потеряв четырех казаков ранеными, но полностью, до последнего человека, истребил весь десант мятежников.
Канонерка мятежников «Товарищ Ленин» (бывший «Карс») открыла огонь по казакам, но огнем Горного (артиллерийского) взвода была повреждена, потеряла часть команды от него и была вынуждена скрыться, отойдя сперва к Ходжанефесу, а потом в море.
Через два дня прибыли в Бендергаз пять пароходов мятежников из Мешедесера с целью произвести высадку (десанта), но есаул Иолкин ее своими войсками не допустил, продовольствия взять с берега не разрешил, и мятежники, увидев твердое положение отряда, решившего боем препятствовать их высадке, и имея пример 5 июля, и не встречая сочувствия населения, определенно вставшего на сторону Правительства (шахского – ред.) и не польстившегося на их старания, все 10 июля удалились в Малые Туркмены.
Предпринятым по приказанию начдива (Персидской казачьей дивизии. – Ред.), назначенным Правительством (шахским. – Ред.) Главнокомандующим всеми силами для борьбы с мятежниками, комбинированным движением с трех сторон казаков и жандармов город Барфрун был взят 10 июля с боем и с небольшими потерями со стороны казачества. Причем первыми в него вошли тегеранские казаки авангарда капитана Дигмелова-второго.
Мятежники понесли потери убитыми и ранеными, 17 – пленными, взяты пулеметы, орудие, и путь на Мешедесер был одновременно с этого момента отрезан конными жандарами, а по Акманской дороге наступал капитан Кнорре. Об изложенном сообщаю для сведения. Начдив (Старосельский. – Ред.) отбыл на Амма»
[107].
Далее, по свидетельству русских инструкторов, «в конце августа 1920 года красные, выйдя из Энзели, легко заняли Решт в 12–15 км на восток по шоссейной дороге на Тегеран. Шах все еще не мог принять решения (британцы предложили ему оказать помощь в обмен на его переход под их протекторат. – Ред.). Все, что было свободное в Тегеране, и отряды из провинций, были брошены на фронт.
Большевики, заняв Решт, почему-то остановили свое наступление, а персидская армия, получив подкрепление, перешла в наступление. Решт был ею занят, и там захвачено много оружия и военного материала.
С Кучик-ханом против большевиков
Отчасти этому способствовала ссора Кучик-хана с большевиками, недовольного их религиозной политикой и еще больше – попытками поставить его под жесткий контроль. По данным русских инструкторов, «большевики, заняв Гилянскую провинцию, начали насаждать советский строй, начались аресты, конфискация имущества, оскорбление национальных чувств и т. д. Видя все это, Кучик-хан отказался сотрудничать с ними»
[108].
В результате, как это нередко бывает на Востоке, вчерашние союзники стали врагами, а враги – союзниками.
Однако в тот момент, когда, казалось бы, надо было объединить все силы в борьбе с общим противником, англичане решили вместо этого раз и навсегда покончить с русским влиянием в Персии. Они просто прекратили снабжение Персидской казачьей дивизии, которая, как они рассчитывали, оказавшись без боеприпасов и продовольствия, быстро развалится, тем более что у коммунистов тогда вопрос снабжения был поставлен лучше. И хотя в полной мере замысел англичан не удался, в итоге казаки потерпели поражение и были вынуждены отступить.
Тем временем большевики высадили крупные силы в Энзели, повели наступление на Решт и вынудили казаков отойти за этот город.
Но советское руководство не ограничилось северным Ираном (британцы рассчитывали, что тем самым они установят с красной Москвой прежний дореволюционный «статус-кво», поделив Персию на зоны влияния по старому образцу) и стремилось оккупировать всю страну.
