Начали с самого простого: с организации казачьего конвоя для иранского правителя. По просьбе шаха для этих целей в Тегеран в апреле 1879 г. направили целый ряд казачьих офицеров «по назначению русского Генерального штаба, но с предварительным согласием Шаха»
[5].
В том же году конвой был развернут в кавалерийский казачий полк. В дальнейшем, видя успехи русских офицеров, в 1882 г. шах приказал развернуть его в двухполковую бригаду, находившуюся в подчинении персидского монарха. Впоследствии на ее базе начали формировать дивизию. Так появились персидские казаки.
Следует сказать, что первым начальником Персидского казачьего конвоя стал подполковник Генерального Штаба Алексей Домонтович
[6], направленный в Персию буквально «из боя», после победоносного завершения русско-турецкой войны 1877–1878 гг., у которого в подчинении первоначально находились 400 всадников, в основном бывших мухаджиров, ранее сопротивлявшихся российской власти на Северном Кавказе и в Закавказье, собранных ранее в одно кавалерийское подразделение. В основном они были представлены черкесами и закавказскими татарами (азербайджанцами)
[7].
Столь странное, на первый взгляд, решение было обусловлено следующими мотивами: на тот момент воинские части из местных жителей после внутреннего упадка страны середины XIX века фактически находились в зачаточном состоянии, и персидские власти направили для соответствующей подготовки те немногочисленные нерегулярные кавалерийские подразделения из иностранцев, которые у них были.
Кроме того, они полагали, что лучше постигать новации военного дела смогут именно мухаджиры, многие из которых, в отличие от коренных жителей Персии, владели русским языком и обладали определенными знаниями относительно российской воинской организации вообще и казачества в частности.
Для успешного решения задумки о создании персидских казаков ему потребовались для запуска этого проекта «с нуля» немалые на тот момент для скудной казны Тегерана средства, которые были с немалым трудом получены им в результате проведенных переговоров с шахом.
После этого Домантович и несколько других российских офицеров и унтер-офицеров начали в апреле 1879 г. организовывать и обучать бывших мухаджиров. Шах и представители его двора были так довольны первыми результатами, что почти сразу решили развернуть конвой в полк, а уже летом того же года – в бригаду из 600 человек.
Однако тогдашний император Александр III усмотрел в этом опасность для российского влияния (судя по всему, он не верил, что вчерашние борцы против его власти на Кавказе, лишившиеся своего дома, будут ему лояльны, а также был недоволен донесениями о вероятных «несанкционированных» контактах первого командира персидских казаков с англичанами) и, несмотря на протесты шаха, заменил Домонтовича полковником Петром Чарковским
[8] и в 1882 г. отозвал его на родину.
Следует особо заметить, что тогда русские офицеры были далеко не единственными там иностранцами, приглашенными для модернизации вооруженных сил Персии. В частности, едва ли не с самого начала их работы они столкнулись не только с главными своими здесь конкурентами – англичанами (они на юге страны стали создавать находившуюся под их фактическим контролем полицию и стрелковые части, практически независимые от официального Тегерана), но и с представителями других европейских стран, которые автоматически стали проводниками соответствующего политического влияния.
Так, например, если шах рассматривал русских как главных консультантов при строительстве собственной кавалерии, то в деле воссоздания на современной основе пехоты и артиллерии он полагался на австрийских офицеров (правда, их работа в Персии оказалась недолгой и неудачной), а в формировании полиции, жандармерии и зачатков железнодорожных войск – на шведов.
При новом командире бригада была усилена артиллерийской батареей из четырех орудий.
На место Чарковского, в свою очередь, в 1885 г. был назначен полковник Александр Кузьмин-Караваев
[9], при котором бригада стала испытывать финансовые трудности из-за сокращения персидского бюджета, и поэтому ее урезали до 450 человек. Судя по всему, подобная ситуация стала наблюдаться в результате происков укрепляющихся на юге Персии британцев, стремившихся вытеснить Россию из этой страны путем первоначальной ликвидации в ней персидских казаков как инструмента ее влияния.
Далее на смену ему в 1891 г. прислали полковника Александра Шнейера
[10], при котором данное подразделение было снова урезано – на этот раз до 300 человек (из которых лишь 170 были «строевыми» кавалеристами), далее – до 200 человек и тем не менее оказалось под угрозой роспуска из-за отсутствия денег даже на оплату казачьим офицерам. В 1893 г., когда бригада сократилась до 150 человек, он был вынужден под давлением «сверху» (из околошахских кругов) и «снизу» (со стороны собственных подчиненных) фактически сдать командование младшему офицеру.
