Книга Русский штык на чужой войне, страница 74. Автор книги Сергей Балмасов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Русский штык на чужой войне»

Cтраница 74

Но уже к лету того же года о грядущем приеме русских пограничников на болгарскую службу, который должен был завершиться к концу 1923 г., заговорили более определенно: «Ввиду предстоящей постановки на пограничную службу казаки спешно возвращаются из продолжающихся отпусков, чтобы не отстать от своих» [497].

Впрочем, согласно детальной документации о занятости находящихся в Болгарии белоэмигрантов, на август 1924 г. в пограничники попали всего лишь 11 человек, находящихся в городе Доспад, во главе с поручиком Титовым.

При этом в отличие от КСХС (Югославии) здесь они выполняли, судя по всему, в основном не боевую, а вспомогательную работу, числясь «в хозяйственной части обоза пограничной стражи».

При этом условия их службы оценивались белогвардейским руководством как «удовлетворительные» – они получали в месяц 1800–2000 левов, тогда как «на гражданке» их односумы зарабатывали нередко в два-три раза больше (например, на Перниковском руднике) [498].

Другой источник сообщает об их работе в погранохране Болгарии так: «…несколько сергиевцев (выпускников белогвардейского Сергиевского артиллерийского училища. – Ред.) служили в пограничной страже, на близкой от Тырново-Сеймена греческой границе, они снабжали нас контрабандной папиросной бумагой» [499].

Впрочем, сам этот источник тут же говорит о том, что это были очень немногие исключения из правил: «…В соседней Югославии русские сравнительно легко получали службу, в Болгарии такие случаи можно было пересчитать по пальцам, и относились они лишь к специалистам самой высокой квалификации. У всех остальных, как при Стамболийском, так и при Цанкове, оставалась та же перспектива: черная работа. Осуждать за это Болгарию, конечно, нельзя: условиями мирного договора, после Первой мировой войны, она была буквально ограблена и раздавлена экономически…» [500]

Между тем произошедшее тогда сокращение болгарской армии расширило возможности трудоустройства в нее белоэмигрантов на «вспомогательные» должности. В частности, целому ряду казаков удалось после 1923 г. устроиться в нее добровольцами по контракту на 12 лет в качестве «надничар» (или «поденщиков»).

Речь шла о должностях кузнецов, уборщиков, «готвачей» (поваров), сторожей при частях и обслуживающих их структурах. Здесь они получали не только ежемесячную зарплату в 600 левов, но и бесплатное питание, а также обмундирование.

По имеющимся свидетельствам, «казаки, поощряемые своим начальством (видимо, желавшим поскорее освободиться от расходов на содержание неработающих), охотно шли на эту службу» [501].

Как бы там ни было, судя по данным лидеров болгарских коммунистов, болгарские власти после сентябрьских событий 1923 г. действительно предоставили белогвардейцам возможность перейти к ним на службу, что, по мнению того же Коларова, стало для местных «фашистов» смертным приговором.

По его словам, «уплатив дорогой ценой за исторический урок, сможет ли долго болгарский крестьянин терпеть трижды ненавистное иго болгарского царства? Его правительство олицетворяет не только буржуазию, втянувшую Болгарию в ряд бедственных войн. Оно в глазах болгарина воплощает палача его братьев и предателя-ростовщика, продавшего страну иностранным хищникам, отдавшего их Родину на разграбление диким ордам врангелевских и македонских бандитов.

Вот этого унижения болгарский крестьянин не потерпит. Прибегнув к помощи македонцев и русской белогвардейщины, Цанков своими руками вырыл себе могилу… Вопрос лишь в том, как скоро болгарский крестьянин оправится от тройного удара – отечественного генерала, македонского бандита и русского белогвардейца.

Празднуя тризну на дымящейся крови болгарского крестьянства, Цанков и его клика уже видят грозные признаки, знаменующие их гибель… Они уже сознают, что не быть им господами своего королевства. Уже протягиваются к ним обагренные кровью векселя наемников.

В них Цанков прочтет свое обещание македонцам и врангелевцам. Первым он обязался превратить Болгарию в военную базу набегов на Сербию, в угоду Англии и Италии. Вторым он даровал право паразитировать, присосавшись к болгарскому народу, и открыл двери канцелярий болгарских учреждений, под кровом которых будут создаваться дутые планы очередных интервенций в Россию» [502].

В свою очередь, В. Коларов свидетельствовал, что после подавления Сентябрьского восстания «врангелевцы играют большую роль в полиции (болгарской. – Ред.). Особенно заметно их участие в работе полиции в провинции. Они являются лучшими учителями болгарских белогвардейцев в фабрикации фальшивых документов. Многие из них зачислены в кавалерийские полки.

Их военная организация вполне восстановлена и во главе с генералами Ронженом (вероятно, Ронжиным. – Ред.) и Никольским находятся в полной готовности к оказанию услуг царству (болгарскому. – Ред.)

На тот момент, по данным болгарских коммунистов, «общее количество врангелевцев в Болгарии – не менее 10–15 тысяч человек» [503].

В борьбе против уголовной преступности

Служба белогвардейцев в болгарских силовых структурах не ограничивалась лишь подавлением коммунистических восстаний и эпизодическом ограниченным участием в пограничной страже и полиции. Среди прочего их привлекали и к активной борьбе против уголовной и организованной преступности.

Так, очевидцы тех событий вспоминают: «В те годы, и как раз в нашем районе, подвизался неуловимый разбойник Митю Ганев, который в Южной Болгарии был столь же прославлен и знаменит, как достопамятный Зелимхан на Кавказе. О его грабежах и похождениях по всей стране ходили легенды, да и в самом деле это был человек незаурядный и не лишенный своеобразного благородства и великодушия.

Митю Ганев, грабя богатых, часто помогал бедным и тем стяжал себе в народе симпатию и популярность. В случае надобности ему и членам его шайки в любом селе давали приют и убежище, помогая уйти от преследования, а потому властям, которые устраивали на Ганева частые облавы, никак не удавалось поймать его.

…Русских Митю Ганев не трогал, и по отношению к нему мы держали строгий нейтралитет, ибо в противном случае нас, работающих безоружными по глухим селам, начали бы резать поодиночке, как цыплят. А так мы друг друга не опасались, и кое-кому из нас даже доводилось с ним встречаться и мирно беседовать.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация