Так или иначе, приходилось признать, что безумно дорогая квартира… безумно дорогая квартира. Уют вроде и есть, но какой-то… странный. Словно предназначенный лишь для того, чтобы пускать пыль в глаза гостям и тем, кто здесь случайно окажется.
Вита сонно вздохнула, пошевелилась у меня на руках. Тёплая, мягкая, такая податливая. Я чуть нахмурился, ногой толкнул дверь в её комнату. Уложил несносную соседку на кровать и накрыл одеялом. Всего секунду подумывал над тем, чтобы раздеть, но решил, что не стоит, иначе рискую проснуться в корзинке Виталика. К тому же женщины вечно не так понимают благородные мужские порывы.
Поэтому всё же вышел и тихонько прикрыл дверь. Постоял некоторое время, понимая, что не хочу никуда уходить. Но надо. И пожалуй, можно себе позволить немного коньяка. Как там говорили в бессмертной советской классике? Для дома, для семьи — вот!
Впрочем, долго я не просидел. Сморило почти сразу же. Поэтому после душа я с чувством выполненного долга пошёл к кровати. И даже лёг. И заснул, сладко-сладко, подхваченный объятиями прекрасного Морфея.
Некоторое время я спал, как ребёнок. Практически не ворочался и не реагировал на незнакомые запахи. Спать в новых местах я не особо люблю. Обоняние острое, чужие запахи начинают раздражать.
…проснулся я от того, что на грудь что-то давило. Тяжёлое и сопящее.
Открыв глаза, встретил прямой и совершенно невозмутимый взгляд Виталика, уставившегося на меня самым непотребным образом. Котяра смотрел огромными круглыми глазами, громко урчал и сосредоточенно на мне топтался. При этом явно не испытывал ни капли неудобства или смущения.
— Кыш! Тьфу, то есть брысь!
Виталик разве что глаза не закатил и продолжил своё топтательное дело.
— Пошёл вон! — возмутился я.
Виталик развернулся, чиркнул меня по носу пушистым хвостом и улёгся на груди.
— Не хами, приятель, — недобро предупредил я и спихнул кота на пол.
Виталик демонстративно фыркнул и снова забрался на кровать. При этом не стал лезть ко мне снова, а устроился в ногах. И прикрыл нос хвостиком. Ёлки-палки, сложно. Когда женщина или зверушка признаёт свою вину и обещает больше не доставать, моё сердце тает.
— Буду знать, что ты больше любишь мужчин, — хмыкнул я, переворачиваясь и аккуратно трогая ногой его бок.
Виталик невинно уркнул. Я вздохнул. Мягкосердечность меня погубит. И любовь к братьям нашим меньшим и партнёрам нерадивым.
Через время я снова провалился в сон. Правда, счастье длилось недолго.
Разбудили меня странные звуки. Какой-то ребёнок, топоча голыми пятками, носился по комнате. Поморщившись, я приподнялся на локте. Чёрт, какие ещё дети? Тут двое взрослых.
Топот повторился. К нему добавился шорох пакета. Раздалось счастливое «Рмя!», и мимо меня пронеслась маленькая тёмная комета, к заду которой прицепился бело-сине-красный пакет из супермаркета.
— Виталик! — рявкнул я.
Ответа не было. Кот замер за шторой, оставив в обозримой части пола только часть пакета.
— Попался, — я схватил пакет.
Виталик рванул в сторону. Я не удержался на ногах, пошатнулся и грохнулся на пол. Бедро тут же заныло от удара, я стиснул зубы, а потом обматерил кота. Виталик не проникся опасностью момента и, растопырив лапы, кинулся на меня.
— Иди на фиг! — охнул я, уворачиваясь от разыгравшегося чудовища, которого явно не смущало, что в моей руке оказался увесистый тапок.
— Мр-р-р? — игриво уточнил Виталик, снова проносясь мимо меня.
Тапочек я запустил, грохот стоял неимоверный. Но судя по тому, что кот даже не пошевелился и не подал никаких признаков возмущения, тапочек его не задел.
Пришлось подбирать «орудие», открывать дверь комнаты шире и красться к углу, где восседало это чудище.
— Виталик, — вкрадчиво позвал я, — кис-кис-кис.
Кис-кисом я явно кота оскорбил: так на меня не шипело ещё ни одно живое существо, пятясь и утыкаясь пушистой попой в стену.
— Хорошо, сэр, мы с вами договорились, — не стал спорить я. — Если вам так нравится моя комната, я иду спать с вашей хозяйкой.
Виталик прекратил шипеть. Кажется, такой вариант развития событий ему в голову не приходил. Он просто пришёл поиздеваться над соседом любимой хозяйки, а тут такой поворот. А я, сказав один раз, менять решение не собирался. К тому же будет возможность всё высказать Вите и за мужика в трусах, и за котика, и за… хм, ну я придумаю. Ну ладно, не высказать, но хотя бы совершить маленький акт мести.
С этими мыслями я решительно подошёл к кровати, взял подушку и направился к Вите. Дверь, правда, оставил открытой. Запирать Виталика неразумно, ибо риск получить заделанные котиком тапки очень высок.
Вита спала, свернувшись клубочком. Повезло, что она разместилась на половине кровати. Хотя чему там размещаться, маленькая же и хрупкая. И спит крепко… очень.
Положив подушку и устроившись рядом, я закинул руки за голову и прикрыл глаза.
Что ж… Правду говорит интернетная мудрость простых людей: «Не так страшен кот, как его ночной тыгыдык».
Уснул я с улыбкой на губах.
Глава 12
Внезапное утро и дела семейные
Выспалась я чудесно. Даже проснулась за несколько минут до будильника; не открывая глаз, нащупала его и отключила. Потом сладенько потянулась, разминая занемевшие мышцы. И ногой ткнулась во что-то мягкое. Горячее. Э… инородное.
Распахнув глаза, повернула голову на бок и… Вообще-то положено орать в такие моменты. Ну вот просто обязательно, это встроено в женский организм самой матушкой природой — исторгать из хрупкого, нежного, как цветок лотоса, организма звук, способный свалить с ног бегемота.
На второй половине кровати лежал Руслан Скрипка. Спал. Абсолютно спокойно посапывал, обняв руками подушку, и, кажется, видел очень хорошие сны. Во всяком случае, его лицо было более чем умиротворённым, а на губах играла тень улыбки.
Нет, он ещё улыбается! Вообще ни в какие рамки!
Я уже хотела было растолкать обалдевшее начальство, но тут до меня дошло, что мы в моей комнате. Стоп. Как так? Я же засыпала в гостиной. Думала, прилягу на десять минут и пойду. Хм… Неужто таки встала и пошла?
Странно. Но я всё же здесь, а не там. Нет слов. Обычно я помню, чем и с кем занималась.
Я покосилась на Руслана. Неужто принёс? Он, кстати, лежит под одеялом, которое уже сползло по спине, оголив широкие плечи, мускулистые руки и… Я сглотнула. Он что, голый? Нет, вряд ли. Это всё мои фантазии.
Руки против воли прошлись по телу. Фух, я одета. Полностью. Не может быть, что мы что-то сделали, а потом я сказала «спасибо», оделась, перевернулась на бок и захрапела. Или может? Осень, недостаток витаминов, депресська… Может, я уже непроизвольно что-то делаю и при этом не помню?
