Данных на Пирога в отделе полиции оказалось немного. Если точнее, совсем никаких! «Не имел, не привлекался…» Авдюшенко был из обычной семьи, единственный ребенок. Сейчас проживал вместе с матерью. Отец умер в этом году. Вот и все, что смогли сообщить Гурову начальник отдела и участковый.
Лев сомневался, что такой парень поведет к себе в дом уголовника, хотя и ввязался в опасное дело, поэтому брать штурмом квартиру Авдюшенко не решился. Вместо отряда ОМОНа он взял с собой лишь оперов и отправился к нужному дому. Двое оперативников остались около подъезда, а еще двое поднялись вместе с ним в квартиру Авдюшенко. Дверь Гурову открыла немолодая женщина с уже хорошо заметной сединой в волосах. Выглядела она не слишком опрятно, но как-то по-домашнему уютно. Лишних вопросов задавать не стала, сразу пригласив сотрудников полиции внутрь.
– Что мой оболтус натворил? – поинтересовалась Татьяна Петровна, когда незваные гости расселись в тесной гостиной.
– А почему вы решили, что Кирилл что-то натворил? – осторожно спросил Гуров.
– А зачем еще полиция может приходить? – пожала плечами женщина. – Если бы он вам был не особо нужен, вызвали бы повесткой. Если бы его убили, меня на опознание бы вызвали. А раз сюда целый полковник с сопровождением пришел, значит, вляпался мой тело́к в какую-то совсем плохую историю.
– В каком смысле «тело́к»? – уточнил Лев, уже догадываясь, что скажет Авдюшенко.
– Так моего Кирюшу кто позовет, за тем он и пойдет, – с какой-то обреченностью в голосе произнесла Татьяна Петровна. – Он еще со школы такой: что скажут, то и делает. Раньше все обходилось. Над ним больше потешались, чем на что-то плохое подталкивали, да и он сам какую-то грань, что ли, чувствовал, никогда в преступлениях замешан не был. А как отец умер, царство ему небесное, так Кирилл какой-то весь дерганый стал. Пропадать стал подолгу. Отмалчивается, когда я о чем-то спрашиваю. В общем, почувствовала я материнским сердцем, что во что-то нехорошее он обязательно вляпается.
Она всхлипнула, но, когда Гуров сделал знак одному из оперов, чтобы тот принес из кухни воды, замахала руками:
– Сидите уж! Сейчас я успокоюсь. – Достала из кармана халата потрепанный платок, вытерла им глаза, а затем почти бесшумно высморкалась и продолжила: – И ведь не дурак всегда был! Не двоечник. Училище окончил техническое. Машины любит, страсть. А вот уговорить его какую-нибудь глупость сделать, проще простого. Помню, в классе пятом мальчишки во дворе сказали ему, что если речной песок с сахаром смешать и в духовку поставить, получатся песочные пирожные. Так он мне половину песочницы в плиту перетаскал…
Несколько минут Гуров слушал женщину, изредка задавая наводящие вопросы. Лично ему относительно Авдюшенко все было абсолютно ясно. Парень привык быть ведомым и легковерным. Как он познакомился с Алиевым, да и самого бандита Татьяна Петровна не знала. А Гуров мог только предполагать, какими путями этих двух людей свела судьба и почему миролюбивый Авдюшенко пошел на такие преступления. Сейчас достоверно установить эти обстоятельства не представлялось возможным.
Мало надежды было и на то, что Кирилл появится дома в ближайшее время. Мать сказала, что он уже третий день отсутствует. На звонки не отвечает, сам не звонит. Такое бывало и раньше, поэтому Татьяна Петровна не очень и беспокоилась. Правда, для себя решила, что, если и сегодня не появится, пойдет в полицию писать заявление.
– А тут вы сами пришли, – закончила она. – Сожалею, но помочь вам ничем не могу. Если хотите, дам его номер телефона. По телевизору говорят, что у вас какие-то средства есть, чтобы мобильники отслеживать. Может быть, и моего оболтуса так найдете.
– А где Кирилл работает? – спросил Лев.
– Сейчас – нигде, – ответила Авдюшенко. – Руки золотые, а все из-за его характера. Как посмотрят, какой он пентюх и размазня, так на работу не берут или через неделю увольняют. Занимался он какими-то приработками, но мне ничего не говорил. Отдавал время от времени денег немного, и все. Я ему говорила, что вечно не могу на своей шее держать, чтобы за ум взялся. А он обижался и в свою комнату молча уходил…
– Татьяна Петровна, возьмите мою визитку, пожалуйста, – перебил новый поток словоизлияний женщины сыщик. – Когда Кирилл домой вернется, сообщите мне сразу, и мы постараемся придумать, как ему помочь.
– Значит, действительно во что-то серьезное вляпался, – вздохнула женщина. – Вы уж только не будьте с ним слишком строгим. Он наверняка уже раскаялся, если что-то совершил. Отходчивый он у меня…
После визита к Авдюшенко Гуров собирался вернуться в Главк, но ему не позволил это сделать очередной звонок. В этот раз с ним связалась Анна Селезнева из НСС. Она сообщила, что исполнительный директор корпорации прилетает из Берлина через час. И если сыщику это удобно, Смирнов хотел бы поговорить с ним сразу по прибытии, по дороге из аэропорта в офис.
Гуров возражать не стал, тем более что у него сейчас каждая минута была на счету. Конечно, временной промежуток ему совсем не оставлял возможности для маневра, да и добраться за час до аэропорта было проблематично, но он дал свое согласие и сразу отправился на встречу со Смирновым.
Исполнительный директор и один из совладельцев «Народной сотовой связи» оказался импозантным мужчиной лет пятидесяти пяти на вид. Селезнева предупредила его о приезде Гурова, и, несмотря на то что тот опоздал, Смирнов дожидался его в ресторане аэропорта. Там они задерживаться не стали, а сразу же сели в служебную машину бизнесмена. Автомобиль Гурова повел за ними следом один из телохранителей. Еще один «секьюрити» поехал вместе с ними.
– Лев Иванович, если разрешите себя так называть, – начал разговор Смирнов и сделал паузу, дожидаясь реакции Гурова.
– Конечно, Андрей Васильевич. Мы же не на допросе, – усмехнулся Лев.
– Я так понимаю, вас интересует, не получил ли кто в корпорации выгоды от смерти Багдасара?
– Не только. Но давайте начнем с этого. Так кто же?
– Хотелось бы сказать «никто», но отвечу, что «все». Впрочем, это все равно одно и то же, – философски изрек Смирнов. – Григорян не слишком разумно подходил к нашему бизнесу. Его интересовала исключительно прибыль корпорации, остальные вопросы он отсекал как ненужные.
– А разве не всех в корпорации интересует прибыль? – удивленно вскинул брови Лев.
– Прибыль интересует всех. Но есть в бизнесе и другие аспекты, – хмыкнул Смирнов. – К примеру, эмоциональная заинтересованность клиентов. У нас иногда важнее что-то потерять в финансовом плане, но сделать так, чтобы абоненты не просто не уходили из системы, а привлекали в нее новых пользователей услуг.
– Не мой курятник! – оборвал рассуждения бизнесмена Гуров. – Давайте попонятнее и покороче.
Смирнов объяснил, что из-за жесткой экономической политики Григоряна, занимавшего пост финансового директора, специалисты стали прогнозировать серьезный отток клиентов из компании. По их расчетам, в следующем году абонентская сеть НСС должна была уменьшиться на 15–20 процентов. Это серьезные потери. И поскольку некоторые прогнозы просочились в прессу, акции «Народной сотовой связи» стали колебаться. Все это вместе грозило корпорации серьезными убытками.
