— Откуда вы знаете? — Лихогон снова схватился за пистолет, потом встретился глазами с Лизой и, по всей видимости, передумал меня убивать. — Знаете, тут явно какое-то недоразумение, — сказал он наконец. — Давайте я расскажу вам то, что знаю. Только прошу, воздержитесь от разглашения услышанной информации. — Лихогон смотрел на меня очень серьезно, и даже пальцами шевелить прекратил для усиления торжественности момента. — Молчите о завещании пса как рыба. Тьфу, в смысле, о завещании Песова как Рыбина. Расскажи вы о нем хоть кому-то, нам придется вести с вами за это завещание настоящую войну, понимаете? Мне еще массу информации нужно проверить, и только после этого можно будет обнародовать завещание. К чему преждевременно будоражить общественность?
Улавливающий тупик замаячил передо мной снова. Лихогон откровенно признавался в своей причастности к делу Песова. Не скрывал, что «гора» следит за Марией. Рассказывал о завещании. Но говорил это с таким видом, будто ничего плохого не совершал.
— Петенька, я не знаю, о чем речь, — робко начала Лизавета, — но мне кажется, Кате нужны более точные объяснения. Пойди ей навстречу. Она же девушка. Не ее вина, что она чего-то не понимает. Ты должен ей растолковать. Ведь ты же мужчина.
Лихогон в удивлении замер. Тот факт, что мы с ним принадлежим к разным полам, с лихвой компенсировался и в его, и в моем сознании фактом принадлежности к одной и той же профессии. Конкуренты не делятся на женщин и мужчин.
К моему счастью, Лиза об этом ничего не знала.
— Послушай, ведь, признаюсь тебе откровенно, я очень сблизилась с Катей за это время, — продолжала секретарша все увереннее. — Надеюсь поддерживать с ней дружбу и впредь. А как же мне делать это, если между вами остались недоговоренности? Могу ли я дружить с тем, кого недолюбливает мой муж? Вернее, — тут Лиза набрала полную грудь воздуха, как перед погружением в воду, зажмурилась и едва слышно проговорила: — Вернее, как я могу выйти замуж за человека, который недолюбливает мою подругу? Мне кажется, тебе стоит помочь Кате разобраться, а не усугублять еще больше ее подозрения.
И тут я поняла, на какой подвиг пошла ради меня эта женщина. Пусть мягко, но совершенно ясно она решилась возразить Лихогону. Более того, она, можно сказать, поставила его перед выбором. Или он поможет мне, или она станет сомневаться в возможности своего с ним союза. И это после стольких бессонных ночей, наполненных мечтами об этом самом союзе, после стольких стараний и попыток этот союз породить!
— Что? А! — Лихогон замер, насупившись. — Вообще-то ты права, — вздохнул он, поразив меня неожиданной сентиментальностью. — Если расценивать эту даму и ее кавалера как потенциальных спутников в нашей будущей семейной жизни, то стоит наладить с ними отношения. А от этого спутничества, как показывает опыт, все равно никуда не деться. Да и рассказал я действительно все очень путано. Ладно, поясняю!
Я постаралась даже не дышать, чтобы наконец услышать вожделенные объяснения.
— Завещание появилось у меня уже очень давно. Собственно, за неделю до смерти моего уважаемого клиента, выдающегося бизнесмена и общественника Роберта Песова. — Лихогон говорил с большой торжественностью и совершенно без намека на иронию, будто и впрямь уважительно относился к покойному клиенту. — Почувствовав приближение смерти, мой старинный постоянный клиент и даже немного друг вызвал меня к себе и дал довольно странное поручение. Нужно было найти одного человека. Ребенка Роберта Альбертовича. Понимаете, отношения с этим ребенком у отца несколько… гм… не сложились, поэтому, где и кого искать, в смысле паспортных данных, мой клиент не знал. Но найти нужно было, потому что ребенок этот должен был стать наследником солидной части имущества Песова.
У меня прямо камень с плеч свалился. Все рассказываемое пока соответствовало изложенным Марией фактам. Завещание существовало. Наследница была в конфликтных отношениях с родителем. Но перед смертью отец простил ей все и пожелал озолотить. То есть история Марии не была вымыслом, придуманным матерым сценаристом. Как же здорово, что наша Маша не оказалась негодяйкой! О том, что Мария рассказала нам, будто сама явилась к отцу (в то время как Лихогон сейчас сообщил, что Песов-старший нанял частного детектива, пытаясь разыскать дочь), я решила не думать, чтобы не умчаться снова в сторону улавливающего тупика.
— Племянник Роберта Альбертовича — Леонид, — продолжал рассказ Лихогон, — должен унаследовать оставшуюся часть имущества. И, собственно, унаследовал бы. Но есть одна проблемка. Вступить в силу завещание сможет только тогда, когда все наследники будут в сборе. Таково условие покойного. То есть, пока мы не найдем этого его сына, несчастный Леонид Песов не сможет получить свою долю наследства. Фирма будет простаивать, так как Леонид пока не имеет никакого права ни быть ее владельцем, ни распоряжаться ее деньгами. Даже в городском доме дядюшки Леонид не может пока жить. Все это страшно действует на нервы Леониду. Он — человек предприимчивый, поэтому перерыв в делах приносит ему не только колоссальные убытки, но и катастрофические душевные травмы. В общем, после смерти дяди Леонид обещал удвоить мой гонорар за нахождение второго наследника, не без подобострастия попросил меня поторопиться с поисками, а сам бросил все и уехал в деревенское имение, которое дядя еще два года назад переписал на любимого племянника. Роберт Альбертович растил Леонида почти с самого детства, поэтому племянник был очень близок дяде.
— Высиживал наследство, — не удержалась от комментариев я.
— Что вы! — возмутился Лихогон. — У них и близко такого не было! Леонид искренне любил дядю. Мне кажется, что решение о разделе наследства дядя принял не без совета племянника. Поначалу Роберт собирался вообще все передать верному Леониду, но племянник хочет вести бизнес и зарабатывать сам, а ценности, которые, так сказать, не удастся пустить в оборот, он с легкостью отдаст. Комплексы, связанные с брошенным ребенком, доставляли дяде столько боли, что Леонид не раз — и даже при мне — советовал Роберту разыскать наследника и компенсировать годы разлуки.
Все это меня несколько смутило. Получалось, что Песов-младший сначала сам убедил дядю выписать наследство на имя Марии, потом утаил от Лихогона появление сестры, а потом, что еще более странно, решил воспрепятствовать вступлению сестры в права наследства. Попутно сняв фильм про автокатастрофу с Марией и про похищение Георгия. Да еще и позаботившись о том, чтобы Мария, якобы проживающая в другом городе, числилась среди студентов Академии культуры. Господи, все снова запутывается! И поведение Марии, как ни крути, вызывает массу подозрений. Уж по крайней мере то, что она не призналась, где на самом деле живет и учится.
— Простите, что перебила, — я испугалась, что Лихогон прекратит рассказ из-за моего сарказма. — Продолжайте, прошу вас.
— На чем я остановился? А! Да. Мы говорили о завещании. Интерес к вашей даче моего работника — для кого-то «горы», а для кого-то просто Мишутки — вызван исключительно пребыванием на ней потенциального наследника. Понимаю, это звучит дико. Но вот такое совпадение. Вы держите у себя нашего пропавшего наследника. Тем подозрительнее для меня выглядело ваше желание устроиться ко мне на работу. О похищении Георгия и нападении на ваш офис, к которому я, кстати, не имею никакого отношения, я тогда не знал. И, понятное дело, сильно насторожился, пытаясь понять, что это вы тут вынюхиваете.
