«Водный ресторан Буль&Кo» — витиеватым шрифтом сообщал тряпочный баннер, натянутый между двумя напоминающими старинные напольные вешалки фонарными столбами. За образовавшейся аркой начинался ранее известный крайней степенью запущенности искусственный водоем с давно уже неработающим фонтаном в центре. Когда-то в былые времена, когда советская власть еще чинила городу фонтаны, а диссидентам — неприятности, этот пруд был негласным местом сборища городских поэтов и сумасшедших. Моя мамочка часто вспоминала его в рассказах о своей юности и грустно вздыхала, предполагая, что теперь там все превратилось в непроходимые заросли бурьяна и болото. Что ж, будет чем порадовать маму.
— Водный ресторан? — Георгий тоже удивился. — Когда говорят «рыбный ресторан», подразумевают, что в заведении едят только рыбу. Не хочешь ли ты сказать, что попить кофе здесь нам не удастся?
Мы прошли в арку. Звуки музыки слегка усилились. Я потерла глаза. Мираж не испарился. На легких волнах лазурного водоема, подсвеченные ультрафиолетом, покачивались разноцветные столики. Натянутый над всей площадкой тент из прозрачной пленки защищал от возможного дождя, но не заслонял вид ночного неба. Официант на водном мотоцикле, почтительно придерживая на приподнятой руке блестящий поднос и белоснежное полотенце, медленно подъезжал к стойке бара, в которую был превращен бывший фонтан. За ближайшим к центру столиком, покачиваясь в такт легким дуновениям ветерка, восседал Шумилов и приветливо махал нам рукой.
— Другое место для встречи вы выбрать, конечно, не могли? — подозрительно озираясь, поинтересовался Георгий. Он и в обычных-то ресторанах чувствовал себя не в своей тарелке, а тут такое!
Я пожалела, что не взяла с собой сестрицу. Вот бы Настасье понравилось! Если бы не узкая юбка и высокие каблуки, затрудняющие передвижения, я тоже была бы в восторге. А как здорово здесь будет летом, когда жара полностью войдет в свои права, объявляя открытым сезон охоты за жизненными силами населения!
— Нас ждут. Вон тот мужчина за центральным столиком, — сообщила я немедленно подошедшему к нам официанту, уже бросившему свой водный транспорт возле причала. — Как нам к нему попасть?
Вообще-то Шумилов был сейчас единственным посетителем ресторана, поэтому месторасположение столика можно было и не уточнять.
— Присаживайтесь, — официант показал рукой на пластиковые кресла, парами дрейфующие вдоль ближайшей к нам стенки бассейна.
Они слегка напоминали водные велосипеды: тот же принцип передвижения, те же два сиденья на поплавке. Только значительно меньше в размерах и с крыльчаткой, заключенной в кожух, чтобы брызги не попадали на ноги. Жорик ухмыльнулся, неуверенно ступил на подножку и протянул мне руку.
— Подождите, подождите, — засуетился официант, прежде чем отстегнуть наш транспорт от причала, — у нас, знаете ли, планировалось летнее кафе. Сейчас мы и не рассчитывали на клиентуру. Работаем в тест-режиме. Да и не работаем даже, а так… Но раз уж народ идет, приходится подстраиваться. Вот, возьмите.
Официант достал откуда-то из-за стойки две подстилки из искусственного меха и постелил их на наши кресла — они оказались на удивление удобными.
— Ну что, детектив Собаневский, — улыбнулась я, — гребите! С моей обувью это исключено.
Георгий послушно закрутил педали, и наш транспорт, лавируя между пластиковыми столиками, оказавшимися при ближайшем рассмотрении пустотелыми баками, покрытыми столешницами, начал стремительно приближаться к Шумилову. Я заметила, что каждый столик закреплен на своем месте тяжелым якорем.
— Очаровательное место, — поздоровался с клиентом Жорик. — Вы всегда проводите деловые встречи в столь экзотичных заведениях?
Шумилов пробежался глазами по моему одеянию, укоризненно покачал головой, окончательно удостоверившись в том, что я не знала, куда иду, и полностью переключился на Георгия, довольно сухо ответив:
— Назначая встречу, я думал, что приду вместе с дочкой. Это место ей очень нравилось.
Решив, что дал исчерпывающий ответ, Шумилов снова посмотрел на меня и, похоже, решил быть менее строгим. Обращаясь теперь исключительно ко мне, он продолжил речь:
— В смысле, нравится, наверное, и сейчас. Я что-то совсем разнервничался и сгущаю краски.
— Не волнуйтесь, — как можно вежливее произнесла я. — Мы здесь, чтобы помочь вам успокоиться.
— Не уверен, что могу вам верить, — неожиданно резко заявил Шумилов.
Я не без удовольствия слушала, как Шумилов спокойно, но строго отчитывает Георгия:
— Доверие — очень деликатная штука. Любая трещинка может полностью раскрошить его. А вы не заботитесь о бережном обращении с хрупкими предметами. Как вы могли не сказать мне, что Катерина Кроль — ваш сотрудник? И, главное, почему не сказали?
— Зачем тогда эта встреча? — перебил Георгий. — Не доверяете — не нанимайте.
И тут я отчетливо ощутила, как между моими собеседниками проскочила молния неприязни. Опыт предыдущих лет показывал, что антагонизм между особями мужского пола возникал значительно реже, нежели между женщинами, но, возникнув однажды, уже не угасал никогда и был способен разрушить любое предприятие. Ну отчего же мне так не везет! Почему бы Жорику не воспылать неприязнью к кому-нибудь из своих личных заказчиков, дела которых абсолютно меня не интересовали? Раз в жизни я решила взять ответственность за решение дела на себя — и вот…
— Простите, можно я вмешаюсь? — вторглась я и быстрее, пока кто-то из мужчин не надумал ответить, кинулась спасать ситуацию. — Давайте признаем, что все мы немножко странно себя вели и не вполне доверяли друг другу, но с этой минуты все позади, у нас общее дело и нам нужно быть полностью откровенными.
— Рад, что мы понимаем друг друга, — пропустив мою реплику мимо ушей, сообщил Шумилов Жорику, растягивая губы в тонкой улыбке, которую в равной мере можно было счесть и атрибутом вежливости, и презрительной усмешкой. — Я действительно не смогу работать с людьми, которым не доверяю. Хочу, чтобы эта встреча стала решающей. Или вы объясните внятно, зачем оба морочили мне голову, или наши договоренности о совместной работе будут считаться расторгнутыми.
— Я склоняюсь к последнему варианту, — процедил Жорик. — Но, увы, работаю не один. Катерину заинтересовало ваше дело… Впрочем, если вы настаиваете, я постараюсь убедить ее не пытаться вам помочь.
— То есть вы отказываетесь объясниться? — скорее удовлетворенно констатировал, чем спросил Шумилов.
— Только после вас, — с наигранной галантностью заявил Георгий. — Сначала я хотел бы услышать оправдания вашему поведению. Вы ведь тоже вели себя крайне неоднозначно.
Оказалось, что г-н Шумилов прекрасно владеет собой. Ни один мускул не дрогнул на лице издателя после столь наглого выпада Жорика. Мне стало нехорошо. Похоже, сейчас мужчины решат признать собственную несовместимость и мы с Георгием окажемся отстраненными от расследования.
— Как здесь хорошо, — вдруг защебетала я, стремясь разрядить обстановку. — Удивительно, что весь город еще не назначает в этом заведении свои встречи.
