Параллельно наступлению 34-й и 98-й ид на Тарутино в лесах южнее Варшавского шоссе отходила 312-я сд. Отход дивизии А.Ф. Наумова из района к югу от Малоярославца дальше на восток, к реке Протве, начался в 8.00 20 октября. Соединение отходило в направлении на Трубино (на западном берегу р. Протва) и Угодский Завод. Относительно обстоятельств отхода в ЖБД 312-й сд есть замечание следующего содержания: «Частям дивизии пришлось отходить по непроходимым лесным дорогам, размокшим от дождя, и потерять все машины»
[134]. Воздействие Генерала Грязь на Красную армию под Москвой часто можно было назвать катастрофическим. При подходе к р. Протва бойцов и командиров дивизии А.Ф. Наумова ждал сюрприз. Оказалось, что занимавшая на рубеже реки оборону 17-я сд накануне подхода 312-я сд оставила свои позиции, отошла на северо-восток и взорвала все мосты через р. Протва. Это неудивительно ввиду того, что дивизия полковника Козлова отошла под нажимом 19-й тд и 34-й ид. Для 312-й сд это выглядело как взорванные мосты у брошенных позиций. Восстановить мосты не удалось, частям 312-й сд пришлось переходить реку с крутыми и вязкими берегами вброд, что привело к потерям остатков матчасти. Большой потерей стала радиостанция штаба 312-й сд (на автомобильном шасси), которую пришлось оставить на берегу Протвы безнадежно застрявшей, потеряв всякую надежду связаться со штабом армии. В этих условиях А.Ф. Наумов принял решение отходить через Угодский Завод на Борисово, что, по записи в ЖБД, впоследствии «Штармом 43 было признано правильным и соответствующим обстановке».
К Борисово части 312-й сд вышли к 22 октября. Впрочем, «части» на тот момент уже чересчур сильно звучало – ядром соединения стал 1079-й полк (1081-й полк остался окруженным под Детчино). В этот момент в деревне Карсаково (в оперативных документах проходило также как Корсаково) собрались штабы 312-й сд, 17-й сд и имевший в тот момент статус «командующего группой» генерал-лейтенант Акимов.
Командир 93-й сд генерал К.М. Эрастов
В 4.45 утра 22 октября Г.К. Жуков направляет новому командующему 43-й армии приказ с категорическим запретом отходить с занятого рубежа. В нем, в частности, говорилось: «Командира 17 сд немедленно арестовать и перед строем расстрелять». Также предписывалось «17 дивизию, 53 дивизию заставить вернуть утром 22.10.41 г. Тарутино во что бы то ни стало, включительно до самопожертвования»
[135]. Причиной крайне резкой реакции командующего фронтом на происходившее можно назвать, в том числе, личные мотивы. Именно на уже оставленной 17-й сд территории, в полосе обороны одного из полков под Угодским заводом, находилась деревня Стрелковка, где родился и вырос Г.К. Жуков.
Полковник П.С. Козлов действительно арестовывается, но его судьба оказывается весьма загадочной. Поисковиками из города Чехов Московской области нашли записку К.Д. Голубева, в которой прямо сказано, что командир 17-й сд «не расстрелян, а бежал от конвоя». По документам бывший командир 17-й сд П.С. Козлов официально числится пропавшим без вести, но на данный момент нет сомнений, что он сдался в плен. В вечернем донесении разведотдела немецкой 4-й армии за 24 октября 1941 г. есть запись: «Взят в плен командир 17 стрелковой дивизии». Дальнейшая судьба П.С. Козлова достоверно неизвестна. Есть данные о его расстреле в плену в 1943 г.
Согласно распоряжению командующего Западного фронта 22 октября 43-я армия пытается восстановить положение контрударом на Тарутино. Нельзя не отметить, что, по ЖБД 34-й пд, в домах в Тарутино утром 22 октября еще оставались отдельные группы советских бойцов и командиров, продолжавшие отстреливаться и стремившиеся содействовать возвращению деревни контратакой главных сил 17-й и 53-й сд. К сожалению, успеха начатый ранним утром контрудар не имел. Участие в контрударе 312-й сд свелось к атаке от Борисово на деревню Макарово, находившуюся на другом берегу Нары относительно Тарутино. Здесь Нара делает изгиб, и овладение Макарово обеспечивало контратаку 17-й сд на Тарутино от обстрела с фланга. Макарово удалось занять в 15.00, но успех этот оказался в буквальном смысле мимолетным. Уже в 16.00, после удара пикировщиков (сам факт и время авиаудара подтверждается ЖБД соседнего 5-го БД К), подтянутые вслед за передовыми отрядами полки 34-й пд переходят в наступление и опрокидывают остатки трех советских дивизий. В 18.00 оказывается занято Карсаково. По немецким данным, в Карсаково под удар попал штаб 53-й сд, наступающим 253-м полком 34-й пд захватывается около 1000 пленных и богатые трофеи
[136]. Судя по всему, именно эта внезапная атака на штаб соединения стала причиной гибели командира 53-й сд Н.П. Краснорецкого. Ударная группа 312-й сд контратакой полка 98-й пд отбрасывается обратно к Борисово.
Командарм Голубев докладывал Жукову об обстоятельствах произошедшего: «Член ВС Серюков и генерал-лейтенант Акимов лично, с оружием в руках задерживали бегущих. Член ВС Серюков ранен – эвакуирован». Далее командующий 43 – й армии высказался даже резче: «Считаю, что 53 и 17 сд деморализованы и подлежат расформированию, а целые группы командного и политического состава – предания суду»
[137]. По докладу К.Д. Голубева, на тот момент 53-я сд насчитывала около 1000 человек, 17-я сд около 2500 человек и 312-я сд всего 300 человек. В качестве конструктивного предложения командующий 43-й армии просил «свежую сд, которая ударом в направлении Корсаково, Тарутино сумеет восстановить положение».
В ответ Голубев получил достаточно жесткую и даже нервную отповедь от командующего Западным фронтом: «Вы несколько дней назад имели полноценные 17, 53, 312 сд, 152 мед [так в документе, правильно 152-я мсбр. – Прим. авт.], но ввиду отсутствия решительности в борьбе с паникерами и трусами дивизии растеряны». Жуков также упрекал командарма-43: «Мер к сбору людей этих дивизий с вашей стороны не принято, тогда как только в одном Подольске имеется беглецов этих частей до 7000 человек».
Упреки эти нельзя назвать в полной мере справедливыми. Судя по всему, вскоре выяснилось, что никаких тысяч беглецов в Подольске нет. Конечно, в Подольск могли отойти тыловые подразделения упомянутых дивизий, одиночки и группы, потерявшие самообладание. Однако в целом 17-я и 53-я сд отбивались вполне пропорционально имевшимся у них силам и средствам, будучи наспех восстановленными после вяземской катастрофы. В итоге, несмотря на разнос, новую дивизию К.Д. Голубеву дали. Уже в полночь 23 октября следует распоряжение штаба фронта о передаче в 43-ю армию свежей 93-й сд. Задача соединения обозначается как «нанести короткий контрудар с целью занятия выгодного положения, вернуть Воробьи, Тарутино».
«Сибиряки идут!» 93-я сд генерал-майора К.М. Эрастова являлась одним из соединений, перебрасываемых из Забайкалья. Приказ на перевозку по железной дороге в Подмосковье дивизия получила вскоре после того, как обозначилась катастрофа под Вязьмой, – 7 октября 1941 г. Первый эшелон ушел на запад из Харанора уже в 3.00 ночи 8 октября. Первые подразделения дивизии К.М. Эрастова прибывала в район Подольска 20 октября. Вообще если читать документы Западного фронта, 43-й армии и соединений целиком, а не фрагментарно, то картина происходившего существенно меняется. Общение Г.К. Жукова с К.Д. Голубевым относительно нового соединения после потери Тарутино приобретает совсем другой оттенок. Командующий 43-й армии прекрасно знал о прибытии сибиряков. Более того, ему для этого вовсе не требовалось вести какую-то агентурную работу. Уже утром 21 октября в штаб 43-й армии с докладом прибывает начальник штаба 93-й сд майор Корженевский и обговаривает районы сосредоточения частей. По существу, Голубев в своем докладе прозрачно намекает на официальную передачу ему новой дивизии, которая и так уже находится в полосе его армии. Отповедь Жукова, по сути своей, – это распоряжение навести порядок как залог подчинения ему 93-й сд. Более того, еще утром 23 октября 43-й армии дается указание не распылять 24-ю тбр и держать ее в районе Горки, Каменка, на оси Варшавского шоссе (что тоже можно расценить как намек на подготовку к контрудару свежими силами).
