– Доложили уже, – продолжал ворчать Крячко. – Между прочим, двоих мы положили.
– И об этом слышал. Гордиться тут нечем, – заметил Орлов. – Взяли бы живыми, сейчас бы совсем другой разговор шел.
– Стрелка с чердака иначе было не взять, – начал оправдываться Стас. – А тот, что с ножевым, вообще отдельная песня. Посадского опера чуть было не завалил. Если бы у Домничева чуть меньше навыка «врукопашке» оказалось, жена его и двое детишек сейчас панихиду по нему справляли бы.
– Про детишек ты загнул, – улыбнулся Орлов. – Домничев женат, но бездетен, я справлялся. Но сейчас речь не об этом. Докладывайте, что у нас на круг выходит? Убитые по базе МВД не проходят, это вы знаете?
– Отчет получили, – вступил в разговор Гуров. – Стас ознакомиться не успел, сразу к вам, а я просмотрел. Версия со «Стрелками» подтверждения пока не получила, но оба эпизода – и в Верее, и в Посаде – совершены одной бандой.
– Какие доказательства?
– Убитый с чердака проходит по делу под кличкой Охламон. Это он караулил Ларри на перроне, приметы совпадают. Второй убитый до этого в деле не фигурировал. Охранник из дома Яковенко опознал двух членов банды. Плешивый и Пижон были во дворе вместе с Хамелеоном. Автомобиль, обнаруженный у железнодорожных путей, в точности соответствует описанию, данному свидетелями Гуциком и Аркадием. Номер кузова пробили, разумеется, они перебиты. Номерные знаки «левые». Сейчас специалисты работают над восстановлением номера кузова, но не думаю, что нам это поможет.
– Хоть что-то полезное вы за день получили?
– Надежда только на Шаповалова, – признался Лев. – Если он придет в сознание, то есть надежда получить от него полезные сведения.
– А если нет, мы снова вернулись к тому, с чего начали. – Орлов устало откинулся на спинку кресла.
– Не совсем, – вклинился Крячко. – Какая задача была перед нами поставлена? Найти Ивана Шаповалова и вернуть в СИЗО. Мы его нашли, так? Значит, с задачей справились.
– А его похитители пусть на свободе гуляют? – нахмурился Гуров. – Нет, Стас, так дело не пойдет. Придется дорабатывать.
– Есть предложения? – спросил Орлов.
– Есть. Если придерживаться первоначальной версии, ограбление дома Яковенко может быть не последним. Да, у «Стрелков» теперь нет Хамелеона, но кто знает, какие сведения он успел им передать? Думаю, они продолжат начатое.
– Шаповалов в руках полиции, а «Стрелки» спокойно грабят частные коллекции по его списку? Как-то глупо звучит, ты не находишь? – скептически поджал губы Стас.
– Это если «Стрелки» узнают, что Хамелеон у нас. А мы сделаем так, что Хамелеон больше их беспокоить не будет.
– Это как же? Отправим его на тот свет? – пошутил генерал.
– В точку, Петр Николаевич, – улыбнулся Лев. – Мы пустим слух, что Шаповалов умер в Склифе, не приходя в сознание. Журналисты охотно подхватят эту «утку». Надо только все грамотно разыграть. Изобразить, что мы этим фактом недовольны и всячески пытаемся скрыть смерть Хамелеона. Не самим трубить на всех углах, а сделать грамотный вброс нужной нам информации.
– Идея хорошая, – согласился Орлов. – И кто этим займется?
– У Валеры Жаворонкова неплохая агентурная сеть в кругу журналистов, можно его привлечь. Сработают как по нотам. Дадите «добро», я с ним все детали обговорю.
– Что еще мы можем предпринять на данном этапе расследования? – спросил генерал.
– Пожалуй, ничего. Остается ждать, как скоро очнется Шаповалов, – ответил Гуров.
– Тогда не буду вас задерживать. Идите отдыхайте, – подвел черту генерал. – А с Жаворонковым поговори, пусть начинает работу прямо сейчас. К утру все газеты должны пестреть заголовками о безвременной кончине вора-авантюриста Ивана Шаповалова по кличке Хамелеон.
– Газеты – это не актуально. Информация появится в Интернете, и уж поверьте, распространится так быстро, что вы и утренний кофе выпить не успеете, как вам начнут названивать все те «шишки», что так пеклись о возвращении Хамелеона, – произнес Лев, уже подходя к двери. Стас тоже поднялся и поспешил за напарником.
Полковник Гуров не преувеличил. Звонки в Главное полицейское управление начали поступать, когда еще и восьми не было, а у ворот уже столпились журналисты, жаждущие подробностей. Кое-как пробившись через плотный кордон из диктофонов и видеокамер, Гуров поднялся к себе в кабинет. Утром он успел посетить больницу, но Шаповалов так и не пришел в сознание. Его сердце билось, разгоняя кровь по телу, дыхание было ровным, а вот сознание не возвращалось. Охрану у его палаты оставили, а лечащему врачу велели держать язык за зубами. На случай, если журналистам удастся выяснить, в какой палате лежит Шаповалов, врачам было велено говорить, что имя пациента защищено врачебной тайной. И насчет того, умер ли Иван Шаповалов или все еще жив, велено было отвечать одно: все вопросы к полковнику Гурову. Впрочем, у больницы журналистов Гуров не встретил. Никто в городе не знал, в какую именно больницу был помещен Хамелеон, и Лев был этому рад.
Сев за свой стол, он занялся бумажной работой. Составил рапорт о вчерашней перестрелке, подшил к делу данные экспертизы из заброшенного дома, приложил информацию по автомобилю. К девяти подтянулся Крячко, и Гуров сразу показал ему заголовки в Интернете. Тысячи сайтов на все лады расписывали вчерашнее происшествие в доме Яковенко и последующую перестрелку.
На эпитеты журналисты не скупились. В чем только не обвиняли сотрудников полиции в связи с «резонансным делом». Позволили украсть уникальный шедевр, упустили преступников, когда те были так близко. Устроили бойню в жилом районе. Превысив полномочия, лишили жизни двоих людей, причастность которых к преступлению еще предстояло доказать. И снова упустили преступников, на этот раз буквально из-под носа. Небрежная работа полиции, непродуманный план операции, опасное бездействие.
Гвоздем программы шли заголовки типа: «От смерти его не спасла и тюремная камера», «Задержанный за кражу истек кровью. Так судебная система заботится о безопасности заключенных». Прочитав пару заголовков, Крячко начал возмущаться:
– Ты только послушай, Лева, что они пишут. «Из-за несостоятельности полиции задержанного Ивана Шаповалова похитили во время перевозки из одной тюрьмы в другую. Но на этом злоключения человека, чья вина еще не доказана, не закончились. Во время перестрелки, которую допустили сотрудники полиции, Иван Шаповалов получил огнестрельное ранение в грудь. Из достоверного источника стало известно, что рана не была смертельной, но медицинская помощь пришла слишком поздно. От потери крови он скончался в московской больнице, не приходя в сознание. Почему полиция и врачи позволили ему умереть? Почему врачи решились на длительную перевозку, когда в их распоряжении были больницы Сергиева Посада? Что это: халатность или злой умысел? В этом нам еще предстоит разобраться». – Дочитав статью до конца, Стас щелкнул «мышью», закрывая страницу, и посмотрел на Гурова: – Ты когда-нибудь читал большую чушь?
